Эдгар Грант - Сингулярность

– Но ведь вы утверждаете, что Сингулярность может влиять на процессы, протекающие во Вселенной.

– В нашей Вселенной – да. Но мы здесь говорим о чем-то большем. О взаимодействии иных измерений, каждое из которых является своеобразным зародышем новой Вселенной. Эти процессы управляются на более высоком уровне, законы которого неизвестны и, возможно, даже не могут быть поняты в нашем трехмерном мире. Поэтому если фазовый переход начнется, его будет нельзя остановить потому, что это естественный необратимый процесс перерождения Вселенной.

– Перерождения... – эхом отозвался Ник, пытающийся хоть как-то разобраться в обрушившемся на него потоке информации.

– Развитие вселенных циклично, – пояснил Ишихара. – Они, повинуясь каким-то высшим законам, возникают, развиваются и исчезают, давая жизнь новым вселенным. Но исчезают не полностью. Фазовый переход на квантовом уровне является одной из форм перерождения. Все, что вы видите вокруг, тоже является результатом фазового перехода. Наша Вселенная 18 миллиардов лет назад вобрала в себя Вселенную из другого измерения, закончившую свой жизненный цикл. Именно из ее энергии и переформатированного для нашего измерения пространства-времени и возникла Сингулярность, ставшая началом всего. Кстати, остатки Вселенной, прошедшей через фазовый переход, вы можете наблюдать и сейчас в виде темной энергии и темной материи.

– Значит, наша Вселенная тоже когда-нибудь пройдет через фазовый переход? – спросила Татьяна.

– Ну почему когда-нибудь. Фазовый переход уже начался, – профессор перевел на нее спокойный взгляд. – Процесс перерождения уже запущен и со скоростью света несется к вашей Солнечной системе. Да ваши астрономы и сами зафиксировали изменения, связанные с ним.

– Что-то я не слышал, чтобы астрофизики объявили о приближении конца света, – Монтини с сомнением наморщил лоб.

– Сам квантовый фазовый переход они зафиксировать не могут. Он движется со скоростью света и дойдет до Земли через 2 миллиарда лет, тогда вы его и заметите. Но вызванные им искажения уже заметны. Они передаются через темную энергию с гораздо большей скоростью, поэтому уже сейчас можно наблюдать их эффект.

– И в какую часть неба нам смотреть? – задал вопрос Ник.

– В созвездие Эридана. Там в 3 миллиардах световых лет находится то, что ваши ученые называют реликтовым холодным пятном. Это обширная область пространства почти 1,8 миллиарда световых лет в окружности. Ее температура ниже общего фона на несколько тысячных градуса. Это от того, что фазовый переход поглощает темную энергию.

– Твою мать! – выругался Майк, опасливо оглянувшись по сторонам.

– Но вам нечего бояться. Пространство Вселенной огромно, и сфера фазового перехода дойдет до вас только через 1.5 миллиарда лет. Именно поэтому я сказал ранее, что история вашего участка пространства состоит из прошлого, а это 18 миллиардов лет, и будущего – 1.5 миллиарда лет. Так что время у вас еще есть. Если, конечно, вы не желаете приблизить свой конец и продолжить то, что вы несколько наивно называете экспериментом.

Сдержанно улыбнувшись, Ишихара обвел притихших ученых внимательным взглядом.

– И как был запущен фазовый переход? – тихо спросил Монтини.

– Он возник на ускорителе частиц в результате эксперимента, который провела одна очень похожая на вас техногенная цивилизация.

– И вы так спокойно об этом говорите? – Ник удивился будничному тону профессора.

– А почему бы нет? – тот безразлично пожал плечами. – Процесс этот вполне естественный и должен когда-нибудь произойти. Запущен он был под контролем. Его прогресс не вызывает беспокойства.

– Но ведь при рождении он уничтожил цивилизацию!

– И не одну. За миллиард двести миллионов лет с начала фазового перехода он поглотил миллионы цивилизаций в процессе своего расширения.

– Это жестоко, – проговорила Татьяна.

– А то, что вы сейчас пытаетесь разрушить целую страну и убить миллионы людей, это разве не жестоко? Фазовый переход подчиняется универсальным законам мироздания, так же как ваши войны подчиняются универсальным законам внутривидовой эволюции техногенных цивилизаций. А понятие жестокость неприменимо к универсальным законам и относится исключительно к сфере эмоций, которые часто вступают в конфликт с такими понятиями, как целесообразность и эффективность. Но не беспокойтесь. При проходе через фазовый переход живые существа ничего не чувствуют. На его границе они, как и вся материя, мгновенно распадаются на элементарные частицы, которые тут же превращаются в энергию, исчезающую в другом измерении. Хотя, должен сказать, фазовый переход все-таки создает некоторое напряжение.

– Неужели? – не удержавшись, съязвил Монтини. – Вселенная гибнет, и это всего лишь создает некоторое напряжение!

– Именно так, – проигнорировав выпад итальянца, спокойно продолжил Ишихара. – Напряжение заключается в том, что по мере своего распространения фазовый переход вместе с пространством-временем, энергией и материей поглощает и Сингулярность.

– Вы боитесь? – в голосе Татьяны отчетливо звучали нотки удивления.

– Это не страх, – покачал головой профессор. – У меня есть осознание того, что Сингулярность, закончив свою миссию в этой Вселенной и завершив фазовый переход, продолжит существование. Но с расширением его сферы плотность Сингулярности в пространстве снижается и становится труднее контролировать сложные события. Поэтому ценность каждой цивилизации, даже такой как ваша, очень сильно возрастает.

– И как мы можем быть связаны с Сингулярностью? – доктор Ривье вдруг почувствовал, что уже знает ответ, и от этого у него перехватило дух.

– Да. Все обстоит именно так, – Ишихара по очереди заглянул в глаза каждому из застывших в невольном оцепенении ученых. – Вы тоже являетесь частью Сингулярности. Вернее, не вы сами, а то, что живет в вас. То, что вы называете сознанием.

И снова, как и при встрече с профессором, окружающий мир вдруг резко увеличился в объеме почти до бесконечности. На мгновение Ник заметил вокруг себя облако, состоящее из постоянно вибрирующих атомов кислорода, азота и молекул углекислого газа, из которых состоит воздух. Не успев толком рассмотреть их причудливый танец, его взгляд вдруг перенесся внутрь пустого пространства, в центре которого, испуская призрачное мерцание, пульсировало нечто, состоящее из постоянно меняющих свою форму полупрозрачных сфер – протонов и нейтронов. Это же ядро атома азота – появилось из ниоткуда понимание. Чей-то мощный толчок снова увлек сознание куда-то вглубь, и в звенящей пустоте, сияющей нестерпимо ярким светом от бесчисленного множества росчерков, оставляемых фотонами, Ник в эфемерном облаке зависшего вдалеке глюонного поля различил пространственные отпечатки кварков – элементарных частиц, из которых состоит протон. Подталкиваемый невероятной силой, его взгляд скользнул дальше, в самые глубины материи, где неподвластная внешним силам, словно сознавая свое величие, медленно колыхалась пространственно-временная матрица из гравитационных волн, переплетенных с полем Хиггса. Ник вдруг отчетливо услышал восхищенный шепот итальянца: «Черт возьми... Я был прав. Поле Хиггса и гравитация –часть единого целого, как две переплетенные цепочки ДНК...» Но пространство снова взорвалось и они оказались еще глубже, окруженные невнятным безликим нечто, которое совсем не поддавалось их восприятию. «Что это?» –прозвучал идущий одновременно со всех сторон вопрос Татьяны. «Это субквантовый конгломерат темной энергии и темной материи. Остатки Вселенной, которая 18 миллиардов лет назад в результате фазового перехода переродилась в нашу, – ответил ей голос профессора. – Вы пока не способны его воспринимать, поэтому он кажется вам непонятным и хаотичным». «Это и есть сингулярность?» – голос Монтини звучал совсем рядом, так что Нику захотелось одернуться несмотря на то, что он своим необычным зрением полностью воспринимал все окружающее пространство. «Нет. Сингулярность находится уровнем ниже», – ответил Ишихара, и окружающее их нечто растворилось, уступая место заполненному радужным сиянием пространству, в котором плавало бесчисленное множество плотно переплетающихся нитей. Они постоянно вибрировали, создавая вокруг себя волны света, медленно распадавшегося на мельчайшие искорки, которые постепенно растворялись в водовороте красок. «Это и есть Cингулярность, – выдержав небольшую паузу, сообщил профессор. – Это квинтэссенция единого сознания нашей Вселенной – первичная, самая базовая структура мироздания. Мы находимся на ее границе. К сожалению, вам дальше нельзя. Ваше сознание еще не готово к полноценному контакту с Сингулярностью. Это может повлечь смерть вашего физического тела, оставшегося в макромире. Поэтому нам лучше вернуться».