Михаил Хрисанфов - Лерка, Лера, Лерочка [СИ]

— А по зарплатной карточке не заметно, ни боевых, ни обычных, даже декретных нет, если бы не муж, жрать не на что, из квартиры, уже давно бы выгнали за долги, хуже бомжихи, за два года зарплаты ноль рублей, ноль копеек, интересно, чем это я все время занималась. Перед родителями мужа стыдно, два года где-то шлялась, а теперь свалилась на их шею, голая, босая, с ребенком и оба жрать хотим, что мне им сказать?

— Решим, не волнуйся.

Генерал не хотел снова звонить Каштанову, да и понимал, бесполезно, надо ехать в Москву и решать там, его штучки, но перед Валерией, только что вылезшей из пекла, позориться не хотел, тут и самому стыдно. Плюс наградные документы и повышение звания, как положено, но без Каштанова, может не пройти, а он не подпишет. Все решить можно только в Москве.

После сдачи отчета, она оказалась свободна, трехмесячный отпуск для восстановления сил и духа, правда, пока без денег, даже к своим не съездишь, а жаль, очень хочется, но просить на поездку у Бориса или его родителей, стыдно, надо ведь всем подарки купить, и сумма в результате набегала не маленькая. Они все и так раскошелились, одели ее и Борюсика, да кормят еще, хорошо медицина из академии бесплатная, все же действующий офицер. Своим пока только позвонила, обрадовав их внуком, были очень довольны и очень ждут в гости.

Пользуясь удобным случаем, пока Лера ни чем не занята, старики Бориса улизнули на дачу, на несколько дней. Больше месяца там не были, надо съездить, посмотреть, что там, да как. Борис ушел на службу, и Лера с Борюсиком осталась одна. С утра, как обычно сбегала на тренировку, прибежала обратно, Борюсик уже проснулся и сидел хныкал, очевидно, недавно проснулся, и разреветься, еще не успел. Вовремя прибежала. Быстро сообразила кашку ему и себе. Перекусили. Действительно, неудобно, без деда с бабушкой, одной все не успеть. Надо было не на тренировку бежать, а в магазин, теперь придется идти с Борюсиком, иначе, вечером, мужа кормить нечем будет. Раздался телефонный звонок, звонила соседка по ее квартире, сказала, от нее вода течет и надо приехать, пустить сантехников, а то им не попасть и весь подъезд останется без воды, перекроют в подвале. Надо же, не раньше не позже, именно в этот день. Позвонила Борису на работу, но он был очень занят, плохо, придется ехать с Борюсиком, на такси денег нет, в управлении машину заказать можно только на завтра, а на транспорте не близко, но выхода нет, одела Борюсика, оделась сама и поехала.

Как ни странно, в квартире было сухо, хотела зайти к соседке и снова открыла входную дверь, тут ее схватили за руки, на запястьях защелкнули наручники и запихнули обратно в квартиру. В квартиру вошло еще человек десять, шесть спецназовцев в масках с автоматами, участковый, сотрудник прокуратуры и сотрудник следственного комитета. Ее явно ждали, промелькнуло в голове. Участковый, прокурорский и следователь представились.

— Гражданка Соколова?

— Да, в чем дело?

— Вы обвиняетесь в похищении ребенка с целью передачи его для изъятия органов.

— Вы с ума сошли, это мой ребенок, как вы такое можете говорить, я его мать.

— Предъявите документы на ребенка, и будем считать вопрос закрытым.

Финиш, документов на ребенка нет, не сделали, а как же быть?

— У меня с собой нет, я сейчас позвоню и привезут.

— Звоните.

Лера набрала номер телефона отряда, назвала свой номер и фамилию, попросила командира отряда, соединили

— Это Соколова, вам, вас просили оформить документы на моего ребенка, где они?

— Слушай, Соколова, ты мне надоела, то встречай тебя как царицу с охраной, теперь документы липовые подавай. Украла, так сразу и признавайся, на тебя уголовное дело заведено, а ты хочешь, что б я тебя отмазал, я в уголовщину не играю, больше мне не звони, и на наше ведомство не ссылайся, еще дальше посадим.

Каштанов положил трубку. Здорово, приехали, подумала Лера. Она позвонила в управление, начальник управления и начальник отдела были в Москве, куратора на месте не было. Здорово рассчитано, это хорошо спланированная провокация, поняла Лера, чего же им надо?

— Все ясно, гражданочка, документов у вас нет, придется прокатиться и разобраться, вот ордер на ваш арест.

Борюсик почувствовал что-то не ладное и стоял рядом с мамой, держа ее за куртку и уткнувшись в ноги. По команде прокурорского, подошли двое спецназовцев и стали его отрывать, он начал плакать, а потом совсем перешел на крик. Они отступились, глядя на прокурорского и следователя.

— Что же вы делаете, вы же видите, это мой ребенок.

— А мне насрать, чей ребенок, у меня бумаги и ордер на арест. — Выдал прокурорский.

— Мне надо адвокату позвонить.

— И так много назвонила.

Все же Лера успела набрать номер Бориса, повезло, он снял трубку сразу.

— Боря, меня арестовали за похищение ребенка, это провокация, береги Борюсика, я как-нибудь, ты Борюсика береги, они его убьют, мы у меня на квартире, тут засада.

— Хватит сказки рассказывать. — Следователь вырвал у нее телефон и, взяв за шиворот Боюсика, поволок и почти бросил его спецназовцам.

— Чего рты раззявили, волоките ее в машину, щенка в детский приемник.

Она в наручниках, у них автоматы, драться бессмысленно.

— Я офицер, вот мое удостоверение, мной должна заниматься военная прокуратура.

— И эту липу мы тоже к делу приобщим. — Добавил следователь.

— Маски снимите, ребенка не пугайте. — Попросила их отчаявшаяся Лера.

Но все были непреклонны, по лестнице был слышен удаляющийся вой Борюсика, ее тоже взяли под руки и повели. Вывели на улицу и засунули в машину. Всю дорогу, до следственного изолятора она тоже ревела белугой. Что же это такое, куда она вернулась и зачем? Ответов не было.

Когда ее привезли в следственный изолятор, она высказала полицейским спецназовцам то, что у нее накипело на душе

— Ребята, как вы могли у матери ребенка отнять, вы же видите, это мой ребенок?

— У нас приказ.

— Это преступный приказ, его нельзя исполнять, вы нарушили закон людей, и закон совести, я с вами за это рассчитаюсь, за каждую его слезинку.

— Иди, давай, угрожать тут еще будет, за это еще срок добавим, будь уверена. — Ответил ей следователь.

В следственном изоляторе ее обыскали, раздели и провели в общую камеру. Только тут она задумалась, зачем все это и кому она могла помешать, слезы душили и не давали думать, в голове происходящее не укладывалось, в ушах стоял крик Борюсика.

Борис, после звонка Леры, бросил все дела, и хотел ехать к ней домой, но на его счастье, рядом оказался Николай, он слышал разговор и остановил его.

— Туда ты уже не успеешь, и только дров наломаешь, самого посадят, надо все с умом делать, ты звони отцу и докладывай ситуацию, а я свяжусь с ОПОНом и выясню, куда кого повезли.