Михаил Михеев - На острие удара [litres]

Это обстоятельство, вкупе с явно завышенными амбициями политиков, и привело вначале к войне, а потом к практически мгновенному разгрому польской армии. Но пауза, которую дали им русские, отказавшись от штурмов и блокировав города, позволила армейскому руководству прийти в себя. И среди них нашлись, может, и не гениальные, но, во всяком случае, грамотные офицеры, сумевшие организовать оборону. А главное, обеспечить попытку эвакуации правительства.

Именно попытку – из аэропорта Варшавы в сторону Словакии, по наикратчайшему пути к границе, вылетел «Боинг» под прикрытием двух F-35, пожалуй, единственных оставшихся у поляков боевых самолетов. Перед этим пехотинцам удалось внезапной атакой захватить и вывести из строя несколько зенитных комплексов ближнего радиуса, что позволило их самолетам набрать высоту. Ненадолго. Дивизион С-300 дал залп и ссадил с неба едва миновавший Краков пассажирский лайнер и один самолет сопровождения. Будь это полноценный правительственный борт, он имел бы шанс, все же их оснащают и противоракетными системами, а так… В общем, у обычного пассажирского лайнера, взятого за неимением лучшего, шансов не было.

Все вроде бы законно, вот только Польша, страна по европейским меркам крупная, на самом деле не столь уж и велика. Плюс ракета взорвалась не очень удачно, и в результате лишь разворотила один из двигателей и повредила управление. Самолет тянул, тянул – и дотянул до границы, где и грохнулся. Пилоты оказались мастерами своего дела, так что посадка хоть и была жесткой, но пассажиры выжили и уже добрались до Великобритании. Сейчас это «правительство в изгнании» верещит, как может, а в Европе по всем каналам показывают кадры с десятками замеченных польских детей. Вопрос, откуда они эти кадры взяли, остается открытым – машина пропаганды на Западе всегда работала качественно. В общем, формирование общественного мнения идет полным ходом.

Вдобавок случился конфликт в Балтийском море, где не выдержали нервы у кого-то на борту идущего вдоль линии разграничения французского эсминца «Жан де Виенн». А может, это была спланированная акция, кто знает. В результате корабль открыл огонь по мирно идущему в полумиле от него фрегату «Адмирал Касатонов», что было, откровенно говоря, достаточно безрассудно. Фрегат, хотя по формальной классификации он стоит на ступеньку ниже эсминца, де-факто был новее, крупнее и лучше вооружен. Да и французы в число законодателей военно-морской моды уже давно не входили, так что поступок умным не назовешь. Однако же получилось то, что получилось.

Среди диванных стратегов многих стран давно уже шли споры, кто окажется сильнее в поединке – русские корветы и фрегаты или западные эсминцы. Увы, бой не смог дать на этот вопрос реального ответа, поскольку шел в крайне специфической ситуации, противники гвоздили друг друга практически в упор, и о применении ракетного вооружения речь не шла. Как и столетие назад, дело решила артиллерия. Ну и броня, точнее, ее отсутствие у обоих противников.

Возможно, будь на месте француза американский корабль, заметно более совершенный, расклады поменялись бы, но здесь и сейчас их не было. Противники обменялись ударами, и победило, как это часто бывает, не сила оружия, а лучшее знание гидрологии района. На «Касатонове» успели среагировать, и корабль отделался дырой в надстройке и поврежденной вторым попаданием трубой, после чего его командир, виртуозно отработав двигателями, бросил корабль навстречу французам через узкий проход между отмелями, на картах, к слову, не обозначенный. Французы такого маневра не ожидали, да и осадка у них была почти на метр больше, поэтому следующие выстрелы ушли «в молоко», а затем орудие фрегата ответило, и результат получился куда интереснее.

Куда более мощное, чем у противника, стотридцатимиллиметровое орудие могло выпустить по врагу до тридцати снарядов в минуту. Именно это оно и сделало, причем «сотку» французов сковырнуло практически сразу же. После минутного обстрела практически в упор эсминец представлял собой кое-как держащуюся на воде развалину, однако командир русского корабля, получив сообщение о гибели четырех человек и ранении почти десятка, взбеленился и отдал приказ повторить вразумление. Для эсминца это и так было смертным приговором, но уже после четвертого попадания взорвалась установка противокорабельных ракет, корабль разломился пополам, и объятые пламенем обломки быстро скрылись под водой.

Неудивительно, что мир пребывал в шоке, все более склоняясь к мысли о необходимости срочно наказать обнаглевших русских. Об этом по каналам, далеким от дипломатических, сообщили в Кремль из Германии. Канцлер совершенно не хотел лезть в это дело, но все шло к тому, что отвертеться не удастся.

Услышав про это, Поляков удивленно покрутил головой и поинтересовался, как такое вообще может быть. О ситуации с трофейными ракетами и их начинкой он был в курсе. Откровенно говоря, не по чину ему было это знать, однако генерал тогда решил, что исполнители достойны его доверия, и сообщил результаты их рейда. Отсюда и удивление, на что Кузнецов лишь печально рассмеялся.

– Ребята, вы наивны, – со вздохом сказал он. – Ни один президент в мире не хочет сейчас воевать с нами. Ни один. Однако командуют реально не они. Точнее, не только они. Политику делают большие деньги. И вот те, кто их сейчас из-за нас теряет, похоже, взбешены настолько, что теряют адекватность. В общем, ожидается хорошая потасовка, и надо любой ценой остудить кое-какие не в меру горячие головы…

Германия.

На следующий день

Городок со смешным названием Гайленкирхен был маленьким, аккуратным и по-немецки основательным. И столь же скучным. Это только в фильмах определенной категории в Германии постоянно «Я-я, дас ист фантастиш», реально же там все куда спокойнее, будничнее и… скучнее.

Правда, в один момент всех начали доставать мигранты, но, когда терпение немцев переполнилось, вопрос они решили быстро, аккуратно и, как всегда, основательно. Предложили всем два варианта: или убраться за территорию Германии, или переселиться в одно место для компактного проживания. Для этого даже расконсервировали тщательно сохраняемый в качестве туристического объекта концлагерь. Но селиться туда почему-то никто не захотел, и всевозможная «чернота» исчезла с немецких улиц, как по волшебству. Все это произошло какой-то год назад, и немцы уже начали впадать в привычную спячку, когда их вновь хорошенька встряхнуло. На сей раз, причиной стала заваруха в Польше, возле самой границы, и сейчас, при внешней невозмутимости местных бюргеров, над Германией висело тяжелое ощущение грядущих неприятностей. Здесь, несмотря на смену поколений, еще помнили, как по улицам городов ползли вражеские танки, и повторения ситуации никто не жаждал.