Ярослав Гжендович - Гелий-3

В том месте, где дельфин коснулся люка, остался серый диск величиной с тарелку с расходящимися в стороны, словно щупальца морской звезды, пятью выростами.

— Фугас! — крикнул кто-то.

Аквалангист пронесся над самой скалой, за которой прятался Норберт, едва не утащив его вбок потоком воды из турбин. Лежа на корпусе, он мчался прямо к люку, словно ракета. Включив заднюю тягу, он развернул скутер боком, спрыгивая на ходу; его швырнуло о люк, но он смягчил удар ногами и выхватил нож. Подцепив диск, он сорвал его и приложил к корпусу скутера, после чего дернул какой-то рычаг, красный, как у парашюта. Вокруг скутера расцвел венчик из надувных поплавков, и машина устремилась к поверхности.

— В укрытие! — раздался в наушниках очередной крик, хотя дальше укрываться было уже некуда.

Аквалангист опустился на дно возле базы и сжался в комок, обхватив голову руками.

Несколько мгновений спустя на поверхности, выглядевшей словно нечеткое, колышущееся зеркало, что-то сверкнуло, и на них обрушился грохот взрыва. Норберт явственно ощутил, как дрогнуло дно, на котором он лежал. Вода на долю секунды потяжелела, как будто он снова оказался в кабине центрифуги. Где-то высоко наверху разливалось яркое мерцающее пятно.

— Эвакуация! Забрать раненых! В шлюз!

Они забрали протараненного дельфином наемника, который все еще был без сознания, и пораженного акустическим оружием аквалангиста. Тот, что отправил скутер с бомбой на поверхность, поднялся на ноги сам, но передвигался с трудом, словно оглушенный.

Когда шлюз открылся в первый раз, из него выплыл еще один человек в гидрокостюме с аквалангом, который сел на брошенный скутер и помчался в глубь бухты в поисках третьего аквалангиста.

Внутри, в тесных коридорах базы, царил хаос. С лежащего без сознания снимали скафандр, с аквалангиста, у которого шла кровь из глаз, носа и ушей, — гидрокостюм и акваланг. Их отнесли в лазарет, а второй аквалангист пошел туда сам, держась за стену.

Остальных погнали заряжать ранцы и менять углекислотные фильтры.

— Скафандр и база — это ваша жизнь! — кричал Кролик. — Что бы ни случилось, кто бы ни напал — все должно работать, иначе смерть! ЛММ должны быть в полной готовности!

Прежде чем все более-менее вернулось в норму, прошло долгих пятнадцать минут лихорадочной беготни, и лишь тогда Норберт смог наконец встретить кого-то, кто сумел бы ответить ему на главный вопрос: «Что тут, курва, вообще стряслось?!»

Увы, этим кем-то оказался Кролик.

— Чего ты не понял, мать твою?

— Я все снимал. Может, когда-нибудь пригодится. Дельфины?! Гребаные дельфины?

— Ну да, дельфины. Их уже много лет использовали для охраны портов. Они легко поддаются дрессировке, как собаки.

— Но ведь есть же конвенции о правах животных…

Кролик фыркнул.

— Конвенции — это для нас. Для Запада в общем смысле этого слова, по крайней мере того, что от него осталось. А богатым кто запретит? Китай, Индия или Советы подписывают конвенции и кладут на них с прибором. Можешь сколько угодно топать ногами. Моджахеды так вообще делают что хотят.

— Но дельфины?! И что они сделали с аквалангистами?

— Направленный ультразвуковой усилитель. Дельфины умеют издавать такие боевые ультразвуки — глушат с их помощью рыбу, отпугивают косаток. А этому дали оружие, которое их усиливает и концентрирует.

— Как себя чувствуют пострадавшие?

— Кавказ и Кивак хуже всего. Оба получили ультразвуковой удар. У Кавказа повреждены обе барабанные перепонки и легкие, Киваку досталось с большего расстояния, так что с ним чуть получше. Они сейчас в лазарете. Ангола зацепило перепадом давления при взрыве, но шарахнуло уже на поверхности, он успел спрятаться и заткнуть уши. Если бы не он, тут уже все было бы зачищено. Полностью.

— Он спас всех нас?

Кролик пожал плечами.

— Такая работа. Один за всех и прочая чепуха. Гельмута таранил дельфин, но у него только ушибы и сотрясение мозга. Его спас скафандр — если бы он плавал в гидрокостюме, то его всего бы переломало, а так просто вырубило. Ладно, собирай манатки. У тебя двадцать минут. Эвакуация.

— Мы покидаем базу?

— Тренировка закончена. Подводная лодка уже в пути.

Вокруг было так пусто и серо, что казалось, будто они уже на Луне. База «Старпорт» фирмы «Орбит Лайнс» примостилась на ровном участке пустыни Гоби, в ста с чем-то километрах от некоего Даланзадгада, самого крупного города в окрестностях, и больше там не было в буквальном смысле ничего — лишь серая каменистая равнина, изредка поросшая сухими кустиками, а на горизонте такие же серые горы. Сам космодром, несмотря на громкое название, напоминал скорее заброшенный аэропорт. Не было ни ракет, ни опор, ни стартовых установок — только десятка полтора плоских, как таблетки, зданий, которые, несмотря на свои размеры, на подобных просторах и при отсутствии объекта для сравнения особого впечатления не производили. Широкая взлетная полоса тянулась до самого горизонта, и по ней каждый день ползали оранжевые угловатые машины, убирая пустынную пыль. Здания были ослепительно-белыми, пустыня — серо-желтой, небо — лазурно-голубым. В воздухе вращались чаши больших радаров из армейских излишков.

И всё.

Днем было довольно-таки жарко, ночью холодно, но вряд ли нашлась бы хоть одна причина, способная выгнать наружу.

В достаточно комфортабельном номере отеля все было обтекаемой формы, белого или темно-синего цвета, как в каком-нибудь научно-фантастическом фильме двадцатого века, на стенах висели в алюминиевых рамках фотографии знаменитых астронавтов прошлого, галактик и Земли с орбиты, а также изображения похожих на белые элеваторы, обросших решетками и антеннами космических кораблей эпохи пилотируемых полетов.

Еда напоминала ту, что подавалась на борту приличных самолетов, в таких же «космических» формочках и тарелочках из меланина — чуть лучше, чем на подводной базе, и значительно хуже, чем на борту бизнес-джета, которым они сюда прилетели.

Норберт понимал, что данное заведение рассчитано на самых богатых туристов в мире, и вся эта спартанская обстановка носит явно преднамеренный характер. Эти люди платили за то, чтобы полететь к звездам и взглянуть на планету в иллюминатор; им хотелось чувствовать себя первопроходцами, астронавтами и асами космических просторов, а не избалованными богачами.

Их разделили на три команды по шесть человек и назначили время старта с интервалом в четыре дня. Норберт оказался в третьей группе, которой предстояло лететь последней — вместе с Птакером, Фосой, Кроликом, Анголом, который уже пришел в себя, отказался от предложенного ему отпуска и удовлетворился премией, а также еще с одним типом, которого Норберт не знал и не помнил его прозвища, очередным ворчливым быком с бритой головой и татуировкой на могучих бицепсах. Собственно, все эти контрактники выглядели словно крепко сложенные братья из большой, слегка умственно недоразвитой семьи. Тот пока что заговорил с ним лишь однажды, во время утренних занятий в тренажерном зале, когда заметил, как Норберт регулирует настройки машины: «Ты что, этой штукой обмахиваться собрался или тренироваться?»