Никита Марков - Парадиз

Я проглотил кусок.

— Что вы хотите этим сказать?

— Ну, не знаю. Может мне стоит и тебя устранить?

Меня слегка передёрнуло. Лазанья была очень вкусной, но сама Вивьен продолжала меня пугать. Я ощущал себя ребёнком из сказки о пряничном домике.

— Не надо, — возразил я. — Разве я своей победой на арене не заслужил право пожить чуть подольше?

— Вот и я думаю, что заслужил; только вот мне крайне не понравилась твоя жестокость. Ты мог бы и пощадить Райли, если уж на то пошло.

— Даже и не знаю, что вам по этому поводу сказать — прошлого уже не исправить.

— Вот что, — начала Вивьен, — ты поживёшь у нас некоторое время, и, если ты будешь вести себя хорошо, то я позволю тебе вернуться на Хакензе.

— А как же моя женитьба на Бильге? — нахмурился я.

— С этим придётся повременить. Нам нужно упрочить наши отношения с Хакензе прежде, чем делать что-то столь поспешное.

— Я думал, мы договорились.

— Прости, но твоё жуткое поведение на арене меня заставило усомниться в твоей адекватности. Ты — жестокий убийца.

— Хотите сказать, что ваша дочь не такая же?

Бильге продолжала невозмутимо есть лазанию, будто не обращая на наш разговор никакого внимания.

— Моя дочь, — раздражённо продолжила Вивьен, — она хорошая девочка. Да, у неё есть проблемы с социализацией, но она никогда бы не стала убивать безоружного человека, лежащего без сознания.

— Вообще-то, — вмешалась в разговор Бильге, — на Хакензе я добивала много хакензианцев после сражений.

— Ну, что там пара животных? — нервно усмехнулась Вивьен. — Они ведь не люди.

Я нахмурился от возмущения.

— Знаете, если бы они умерли по-настоящему, я бы ещё больше разозлился, — сообщил я. — Благо, они все остались в живых, благодаря эссенции жизни.

— Ну, и тем более, чего переживать-то?

— Но, мам, — начала Бильге. — Ты не учитываешь то, что я не знала о том, что они воскресают. Плюс, это я ещё молчу про Землю, про войну с Ангельским Союзом. Тогда я тоже убила множество людей, человеческих людей, Homo Sapiens.

— Так им и надо, этим Homo из AUR, — твёрдо заявила Вивьен. — Ты была на войне. Что тебе ещё оставалось?

— Мам, просто признай, что я — плохой человек.

— Бильге, ты не плохой человек; ты просто избалованное дитя.

— Я — психопатка! Я больная! Я никогда не смогу жить нормальной жизнью, больше никогда не смогу! — истерично завопила Бильге, ударяя по столу; по её щекам текли слёзы.

— Успокойся! — рассердилась Вивьен. — Что это за детский сад?!

Я пододвинул свой стул к Бильге и приобнял её.

— Всё хорошо, Бильге.

— Не смей, — обратилась ко мне Вивьен, грозя пальцем, — не смей внушать моей дочери, что она ненормальная.

— Ничего я ей не внушаю!

Бильге резко встала из-за стола и убежала из помещения; я вновь взглянул на Вивьен.

— Доедай свою лазанью и иди спать, — распорядилась она.

— Хорошо, миссис Горрети.

— И больше не подходи к моей дочери без моего разрешения.

— Ясно.

Вот уж не подумал бы, что Бильге настолько вызывающе себя ведёт возле своей мачехи. Тут явно имеют место быть какие-то продолжительные семейные распри.

Я лёг спать. Как раз собирался выключить лампу, как вдруг в дверь моей спальни постучались.

— Войдите, — ответил я.

В комнату вошла…

— Бильге? — прошептал я.

— Можно мне прилечь с тобой?

Я был в крайнем изумлении; и всё же я понимал, что это обыкновенное поведение Бильге. Удивило меня то, что она могла бы и поспать в своей родной комнате, где ей должно было быть уютнее всего, но она всё равно предпочла придти ко мне. Неужели она не может завести своего домашнего кота и спать с ним?

— Ложись, если хочешь.

Бильге была в пижаме, как и я; она выключила свет, легла в мою постель, накрылась моим одеялом и приобняла меня. У меня к ней были некоторые вопросы.

— Так, э-э-э… — начал я. — Что это было на ужине?

— Тебе не понравилось?

— Ну… это довольно тупо, на мой взгляд.

— Привыкай, ведь тебе придётся терпеть это каждый день, если ты на мне женишься.

— Ужасно.

— Что же ты во мне такого нашёл?

— Честно? Сейчас, после всего произошедшего, я думаю, что ничего в тебе такого нет. И ты права — ты мерзкий человек.

— Спасибо.

— Твой отец считает, что наш брак будет выгоден обеим планетам. И я готов перетерпеть всё, что угодно, ради своей планеты; хотя бы чисто для прессы.

— Но ты же вчера хотел…

— Да чего только не захочешь, когда возможно скоро умрёшь и тебе уже нечего терять.

Бильге слабо усмехнулась.

— Да, это точно.

Мы лежали вместе всю оставшуюся ночь. Я не боялся, что Вивьен нас обнаружит вместе, лежащими в обнимку; в конце концов, сделай она что-нибудь мне — ей придётся отсчитываться перед мистером Башараном. Да и вообще, после сегодняшнего пережитого стресса, я стал более спокоен.

Я открыла глаза. В комнате было тихо, а за окном лишь сейчас потихоньку начинался рассвет. Пощупав вокруг себя, я поняла, что Кусрама рядом уже не было. Не очень приятное чувство — в нём есть небольшая нотка одиночества. Я-то хотела проснуться первой, но режим Кусрама был явно спешнее моего.

Приподнявшись, я увидела, как он сидел за своим столом и читал книгу. На столе лежала целая стопка книг. С тех пор, как мы оказались на Земле, Кусрам только и делал, что читал книги. Кот-учёный, блин.

— Доброе утро, — произнёс Кус, не оборачиваясь.

Я молча встала с кровати; одеваться я не спешила, ибо на мне всё равно была пижама.

Мне захотелось узнать, что Кусрам читает. Я подошла и заглянула ему за плечо — на иллюстрациях были изображены египетские пирамиды. И тут мне захотелось поумничать:

— Знаешь ведь, что египтяне почитали кошек, считая их священными существами? — спросила я.

— Серьёзно? — ухмыльнулся Кус, взглянув мне в глаза.

— Да.

— Хм-м-м… — Он задумчиво кивнул. — А ты меня почитаешь?

Я усмехнулась, но решила не отвечать. Кусрам, как ни странно, не стал переспрашивать и продолжил читать свою книгу. Я-то уж было подумала, что он сейчас начнёт меня троллить до последнего в отместку за все мои издевательства над ним, но, похоже, обиды он не держал.

— Интересно почему… — прошептал Кусрам в задумчивости.

— Что «почему»?

Он снова взглянул на меня.

— Ну, с чего люди вообще могли почитать кошек?

— Ну, они милые… — начала я, но тут же одумалась: — Хотя, нет — не в этом дело. Вроде как раньше кошек держали дома для того, чтобы те устраняли всяческих грызунов, жрущих продукты и разносящих болезни.

— Типа, мышей что ли?

— Мышей, крыс. В случае с Египтом — даже змей.

— Что, получается, коты ели змей? — нахмурился Кусрам.

— Ели. Почему бы и нет?

Он промолчал некоторое время, а затем сказал: