Anne Dar - Металлический Ген

– Я тебе не доверяю, Металл, – холодно отозвалась я. – В прошлом ты сделал мне что-то… Что-то, что оставило внутри меня след.

Он ответил лишь спустя несколько секунд:

– Я спас тебя. С подобным следом тебе тяжело будет жить. Но тебе придётся. Как и мне придётся принять твоё обнуление.

– Зачем ты спас меня?

– Зачем ты меня забыла?

– Не по своей воле…

– Мой ответ аналогичен: не по своей воле.

Мы были в пути ровно две недели: прошли четырнадцать дней и наступала четырнадцатая ночь в Ристалище. Лия, Скарлетт и Радий пропали без вести. Пилар умерла. К нам пристал Блуждающий. До перешейка остаётся около двадцати километров. Все устали до состояния истощения. Я, кажется, не доживу до рассвета.

Сначала всё шло терпимо: все неметаллы уставали до потери пульса, несколько раз в сутки мы натыкались на неожиданные генномодифицированные сюрпризы Ристалища вроде деревьев Пожирателей или мраморных клещей, но что бы нам ни готовил новый день, мы все доживали до ночи, размещались вокруг костра и, набив желудки, засыпали на грани обморочного состояния, чтобы вновь проснуться не позже пяти часов утра. С едой всё тоже было терпимо: Металлы неплохо охотились, Дельфина, Пилар и Луна неплохо готовили, плюс запасы наших рюкзаков оказались рассчитанными с математической точностью – их должно было хватить как минимум до перешейка. И хватило бы, если бы большинство рюкзаков не смыло грязевой волной, унесшей с собой нескольких членов отряда. Но потрясения начались ещё раньше. Когда на третий день похода к нам пристал Блуждающий верхом на Чёрном Страхе.

Блуждающим был мужчина. Его возраст невозможно было определить из-за закрытого костюма, больше напоминающего лохмотья, включающие в себя повязку, закрывающую нижнюю часть лица до глаз, сияющих неестественным синим светом. Его лоб и нереалистические глаза прикрывал широкий капюшон, а руки его скрывались в имитированных повязках из посеревших от старости бинтов.

Барий и Радий едва не убили его, как вдруг неожиданный гость, появившийся у нашего лагеря незадолго перед рассветом, заговорил. Это был первый “здравомыслящий” Блуждающий, которого приходилось встречать не только людям, но и Металлам. До сих пор все мы считали, что Блуждающие немы и способны издавать лишь гортанные звуки, похожие на мычания, но этот Блуждающий мог говорить, и хотя в итоге выяснилось, что он весьма неразговорчив, всё же его речь была поставлена ничуть не хуже, чем у любого из нас.

Чёрный Страх, верхом на котором он прибыл, был тёмно-серого, почти чёрного цвета. Большой, в холке выше Платины почти на метр. Животное не просто было компаньоном Блуждающего – оно готово было драться за него на смерть: в самом начале нашего громкого знакомства Франций вовремя оттолкнула хищника от всё ещё лежащей на земле в спальном мешке Пилар, иначе зверь наверняка бы прокусил её насквозь.

Возможно из-за стресса я не помню деталей того, как именно мы пришли к решению взять этого Блуждающего с собой, но, судя по всему, на нас повлияли слова пришельца о том, что он, взамен на сотрудничество с нами, подарит нам защиту от других Блуждающих, которыми, тоже по его словам, сейчас кишит Большая земля и само Ристалище. Он сказал, что его присутствие среди нас собьёт чутьё у других заражённых, а его Чёрный Страх на расстоянии до пятидесяти километров способен предупредить своих сородичей о нежелательном приближении к нам. Оказалось, что Страхи – одиночки, которые, однако, могут собираться в стаи, если вступают в контакт с Блуждающими, которые, в отличие от нашего нового знакомого, предпочитают держаться группами. О том, как Страхи и Блуждающие находят общий язык, мы вскоре тоже кое-что поняли: по-видимому, их сближала одна из многочисленных мутаций, которая была общей для обоих организмов.

После того, как большинство из нас проголосовало за то, чтобы оставить Блуждающего с его Чёрным Страхом среди нас (Эльфрик проголосовал против; я – за), у нас выдались относительно спокойные сутки. Последние более или менее спокойные в этом злачном месте.

Блуждающий рассказал нам о том, что никакого иммунитета у людей на Большой земле за период после падения Старого Мира так и не выработалось, в результате чего человечество практически полностью вымерло: на Большой земле настолько редко встречаются Чистые выжившие, что с Блуждающими они сталкиваются не чаще пары раз в течение целых десятилетий. По-видимому, Чистые живут в глухих лесах, в основном небольшими семьями, но среди них встречаются и одичалые одиночки. И всё же их настолько мало, что, похоже, от человеческой цивилизации на Большой земле если и осталось хоть что-то, тогда этого “чего-то” не больше нескольких десятков человек, разбросанных по всему миру в труднопроходимых даже для Блуждающих местах.

Имени у нашего нового знакомого не было. Как не было имени и у его ручной зверушки. Поэтому мы не советуясь продолжили называть их Блуждающим и Чёрным Страхом. Да и никого из нас не волновали чрезмерные подробности их биографий, всё равно мы не доверяли этому вынужденному новому союзу: постоянно бросали в сторону пришлых напряжённые взгляды и даже увеличили ночной штат конвоя на две души.

Если доверять словам Блуждающего, он желал при помощи нас не просто добраться до некого Поселения Металлов, но наладить контакт с его жителями, однако его цели нас тоже не интересовали. Нас заинтересовала лишь информация о том, что где-то впереди, если верить этому Блуждающему, действительно есть целое Поселение Металлов, а это значит, что предположения Металлов оказались верны – на Большой земле действительно есть реальный шанс для их вида. Вот только, я не одна из них: я не Металл. Ни я, ни Эльфрик, ни Дельфина, ни другие, шагающие за нашими спинами неровным шагом. Вопрос: “Неужели мы с самого начала шли на смерть?” – стал терзать меня каждую ночь перед сном… Подобного можно было ожидать. О подобном можно было догадываться. Глупо было бы подобного не предполагать…

Пилар была на тридцать третьей неделе беременности. Что этот срок может означать я не знала, но с самого начала догадывалась о том, что он далеко не конечный: впереди ещё должны были быть недели сложенные в полноценные месяцы перед родами. Однако я не была удивлена, когда у неё начались преждевременные схватки: скорость нашего передвижения по Ристалищу лишь добавляла риск к и без того многочисленным опасностям, таящимся в этих местах под каждым пнём и кустом – для беременной женщины подобные тяготы не могли пройти без последствий.

Она родила на удивление быстро: всего спустя два часа после первой схватки. Металлы, до максимума напряженные душераздирающими криками роженицы, наверняка разлетающимися по округе со скоростью света и с потрохами выдающими всем и вся наше местоположение, стояли в карауле в полной боеготовности и ещё долгие часы после того, как Пилар издала свой последний надрывный вопль, не оставляли своих позиций. Напряжение Металлов, подпитавоемое мученическими воплями рожающей, ввели в состояние страха и даже ступора всех нас. Сама того не сознавая, с момента начала родов и до момента отхода ко сну я ни разу не выпустила клинок, врученный мне Платиной. Даже ела держа его в руках.