Олег Казаков - Луррамаа. Лекарство от морщин [Litres]

– У меня в кармане есть пара шишек, заряженных, готовил их для перекати-поля, до того как все это случилось. Возьми, найдите низину с землей, бросите – вырастет насос. Вода накопится, можно будет набрать в бочку…

– А я Синьку выпущу, пусть поплавает, – обрадовалась Ада. – А то совсем заснул…

– Ада, я с вами, – решила вдруг прогуляться Эри.

Поиски подходящей низинки не заняли много времени и Зигор бросил шишку, посмотрел, как лезет из нее зеленый росток.

– Мы скажем, когда вода наберется, – предложила Эри.

– Хорошо, я пошел… – Зигор вернулся к паромобилю, Эри проводила его внимательным взглядом.

Ада открыла коробку и вынула спящего питомца. Синий октоподид свернулся в клубок, охватив свое тело многочисленными щупальцами.

– Сейчас искупаешься, – произнесла Ада, опуская Синьку под тонкую струйку воды.

– Ада, я могу задать вопрос? – спросила вдруг Эри.

– Конечно!

– Только я хочу спросить шар и так, чтобы ни Мак, ни Зигор об этом не узнали. Это возможно?

– Да, шар говорит, что отключит остальных…

– Хорошо, – Эри замешкалась, собираясь с мыслями. – Когда мы уезжали из поселка, ты не заметила ничего странного?

– Да вроде нет, – нахмурилась Ада. – Там все бегали, такой бардак был. Дети прятались… Стрелки на скалы поднимались.

– А ты не заметила девочку, которая подошла к Линде?

– Вроде был какая-то, но я не разглядывала, – признала Ада.

– Тогда может быть шар пояснит, кто она? Он же за всем вокруг наблюдает? – с плохо скрываемым любопытством спросила Эри.

– Шар? – Ада замолчала, прислушиваясь к внутреннему голосу. – Он говорит, что любопытной Варваре на базаре нос оторвали… Я не поняла! А… тут нет никакой загадки, Зигор был в этом поселке четыре года тому назад или чуть больше… Ему пришлось убегать в пустыню, чтобы местный атаман его не пристрелил… Девочка – копия Линды, ее дочь, ей три с половиной или около того… Это что же получается?

– Ада, пожалуйста, не говори никому! – поторопилась прервать ее Эри. – И прости, что начала этот разговор…

…Все разбрелись, обустраивая лагерь. Мак присел, опираясь о борт. К нему поднялся Тодор.

– Все нормально?

– Слабость… Физически ничего не болит, но я как будто надорвался, ничего не могу. Шар говорит, что это пройдет.

– Раз шар говорит, значит поправишься, – улыбнулся Тодор. – Но ты в последнее время сам не свой. Ни с кем не разговариваешь, даже от Ады отворачиваешься. Это магия так действует?

– Я же убил кучу народа в том лесу… – Мак вздохнул. – Моя магия не должна убивать, я же создаю новое…

– Ты же не виноват! – попытался подбодрит парня Тодор. – Выбор то был не велик, сбежать, и потом всю жизнь вспоминать об этом, переживая за поселок, или остаться и сражаться. Шансов в битве у нас было мало, прямо тебе скажу. Я сам думал об этом, мы могли бы остаться, но скорее всего все бы там и погибли. Это нелегкий выбор и я решил, что спасти принцессу важнее. А ты сделал по своему… Я как раз об этом хотел с тобой поговорить. Каждый из нас зачастую должен делать выбор и решать, что он должен сделать именно сейчас, свернуть в сторону или броситься в бой, продолжить путь или совершить подвиг. Лучше всего, конечно, было бы не доводить ситуацию до того, что надо совершать подвиг. Тут мы сами виноваты, расслабились, решили, что удачно сбежали от Империи… и ты выбрал подвиг. И сам чуть не погиб.

– Так не погиб же! – возразил подросток. – Но те солдаты в лесу, они же тоже люди, они просто выполняли приказ…

Мак уткнулся взглядом в пол, чувство вины глодало его сильнее физической слабости.

– Если бы можно было их остановить, просто найдя и обезвредив их генералов, то войны заканчивались бы не начавшись… – произнес Тодор. – Но подумай вот о чем. Попав во внезапно появившийся лес и потеряв свои машины, солдаты попытаются из него выбраться. Люди умеют оценивать увиденное и понимать, что происходит, даже простые крестьяне, которых забрали в армию. Особенно бывшие крестьяне, которые живут в согласии с природой! Они быстро поймут, что нельзя вредить деревьям и тогда лианы их не тронут. Я считаю, они просто побросают оружие и попытаются выйти из леса к горам. А там их переловят контрабандисты.

– То есть они не погибнут все, если не будут сопротивлятся? – удивился новой мысли Мак, и это его отчасти успокоило.

– Конечно, нет! – убежденно произнес Тодор. – Граждане Империи вполне разумны, образованы и ничуть не хуже нас. Они быстро догадаются, как выбраться из чащи, а сдаться Республике им все равно придется…

Мак слабо улыбнулся, получалось, что он все же остановил войну. Он глянул на запад.

– А что это так грохочет?

– А, ты же не знаешь ничего… – Тодор присел рядом. – Да, можно сказать нам всем крупно повезло, мы тебя не потеряли. И все в восхищении от того, что ты сделал. Но у любого действия есть последствия…

– Я все сделал правильно! – опять насупился Мак. – Спас поселок, остановил Империю, вернул жизнь на пустоши.

– Да, все так, – согласился Тодор. – Но твой первоначальный план, с распространением оазисов и постепенным заполнением пустыни растительностью, был более мягок, что ли, в большем равновесии с природой. А резкий удар, внезапное катастрофическое изменение, привели и к жутким итогам. В прошлый раз цветущая равнина превратилась в пустыню. Теперь… Видишь тучи на западе?

– Да, и молнии! Но это не я!

– Это не ты, это изменение температурного баланса. Ты не мог этого предвидеть, потому что не метеоролог. Как объяснил Стив, раньше перегретая равнина не пускала вниз холодный воздух с гор, он просто уходил на север, подпираемый снизу теплой воздушной подушкой. Постепенно он прогревался, и это приводило к тому, что над Империей шли теплые и обильные дожди. Для их сельского хозяйства это было большое благо, как ни странно…

– Пустыня помогала Империи? – удивился Мак.

– Да, можешь потом спросить у деда, он подробно расскажет. Сейчас ситуация резко изменилась. Баланс нарушен, природа ищет новую точку равновесия. Разрастающийся лес задерживает воду и тепло, температура на пустошах резко падает. Холодный воздух с гор начинает скапливаться, не уходит на север, давление растет, влага конденсируется в капли, начинаются дожди, ветры закручиваются в смерчи и все это формирует огромную зону настоящего урагана. Воздух над равниной как слоеный пирог, холодный внизу, сухой и горячий чуть выше, холодный и тяжелый, насыщенный влагой наверху. Холодный воздух падает, теплый старается подняться, все это перемешивается как бурлящийся суп в котелке, разбрасывая во все стороны потоки ветра и молнии. Чем шире разрастается лес, тем больше становится ураган.

– Я даже не думал, что такое возможно, – признал Мак.