Дин Кунц - Избранные произведения. IV том [Компиляция]

Потом ей захотелось пить, и прежде чем пойти на кухню за пепси, она шагнула к окну, проверить, что поделывают Тоби с Джеком. Они были почти вне зоны ее видимости, около конюшни, перекидывались «Фрисби».

Судя по тяжелому небу и по тому, каким ледяным оказалось окно, когда она его тронула, снег начнет падать весьма скоро. Ей этого ужасно хотелось.

Может быть, перемена погоды принесет изменения и в ее настроении и, наконец, поможет ей стряхнуть с себя городскую горячку, которая никак не отпускала. Будет довольно тяжело продолжать цепляться за старые параноидальные ожидания от жизни, привычные для Лос-Анджелеса, когда они окажутся посреди белой страны чудес, искристой и нетронутой, как картинка в блестках на рождественских открытках.

Открыв банку с пепси и налив шипящую жидкость в стакан, она вдруг услышала рокот мотора приближающейся машины. Решив, что это Пол Янгблад платит им неожиданным визитом, взяла блокнот с верха холодильника и положила его на стойку, так, чтобы было меньше шансов забыть его отдать, прежде чем гость уедет.

К тому времени, когда она спустилась в холл, открыла дверь и вышла на крыльцо, экипаж уже остановился перед дверьми гаража. Это не был белый «бронко» Пола, но похожий, металлически-голубой автомобиль, размерами с «бронко», но больше, чем их собственный «Эксплорер». Определенно, другой модели, с которой она не была знакома.

Стало любопытно, неужели в этих краях кто-то еще водит автомобили? Впрочем, конечно, она видела кучу автомобилей в городе, около супермаркета. Но даже там, пикапы и грузовички с четырьмя ведущими колесами превосходили числом легковушки.

Она спустилась по ступенькам и пересекла двор, направляясь к посетителю, чтобы поприветствовать его, сожалея, что не задержалась в доме и не накинула куртку. Жгучий воздух проникал даже сквозь ее уютно толстую фланелевую рубашку.

Мужчина, который выкарабкался из машины, был лет тридцати, с беспорядочной копной каштановых волос и светло-карими глазами, чей взгляд был гораздо мягче, чем весьма резкие черты лица. Захлопнув за собой дверцу, он улыбнулся и сказал:

— Привет. Вы, должно быть, миссис Макгарвей?

— Точно, — сказала она, пожимая протянутую ей руку.

— Тревис Поттер. Рад с вами встретиться. Я ветеринар в Иглз Руст. Один из ветеринаров. Человеку нужно заехать на край земли, чтобы встретить и там конкурентов.

Большой золотой ретривер стоял на заднем сиденье автомобиля. Его пышный хвост беспрерывно мелькал, и он весело скалился на них через стекло.

Проследив направление взгляда Хитер, Поттер сказал:

— Прекрасен, да?

— Роскошная собака. Он чистопородный?

— Чище не бывает.

Джек и Тоби обогнули угол дома. Белые облачка дыхания разлетались от их лиц; они, очевидно, бежали с западной, верхней стороны конюшни, где раньше играли. Хитер представила их ветеринару. Джек отбросил «Фрисби» и пожал тому руку. Но Тоби был так очарован видом собаки, что забыл о всех своих манерах и направился прямиком к машине, чтобы восхищенно уставиться через окно на обитателя багажника.

Подрагивая, Хитер сказала:

— Доктор Поттер?

— Пожалуйста — Тревис.

— Тревис, не зайдете выпить кофейку?

— Да, зайдите, посидите у нас хоть чуток, — сказал Джек, словно был деревенским мальчишкой всю свою жизнь. — И на ужин останьтесь, если сможете.

— Увы, не могу, — сказал Тревис. — Но спасибо за приглашение. Я задержусь ненадолго, если вы не возражаете. Прямо сейчас я получил вызовы — пара хворых лошадей, которым нужен уход, и корова с больным копытом. С этой грядущей бурей хочу оказаться дома как можно скорее. — Он сверился с часами. — Уже почти четыре.

— Десятидюймовый снегопад, мы слышали, — сказал Джек.

— Вы не слышали последних известий. Первая буря только набирает силу, вторая будет не позже чем через день, а скорее всего, через два часа за первой. Может намести слой в два фута, прежде чем все закончится.

Хитер была теперь рада, что они закупили этим утром все возможное и что теперь полки буфета ломятся от провизии.

— Вообще-то, — сказал Тревис и указал на собаку, — я остановился из-за этого вот приятеля. Он присоединился к Тоби у окна автомобиля.

Джек обуял Хитер, чтобы помочь ей сохранить тепло, и они встали за Тоби.

Тревис положил два пальца на стекло, и собака лизнула другую сторону с большим энтузиазмом, завыла и замахала хвостом еще яростней, чем прежде. — У этого миляги отличный характер. Не так ли, Фальстаф? Его зовут Фальстаф.

— Правда? — сказала Хитер.

— Кажется, не очень справедливо, да? Но ему уже два года, и он это доказал. Я слышал от Пола Янгблада, что вы хотите как раз такого зверя, как Фальстаф.

Тоби открыл рот и ошалело уставился на Тревиса.

— Если ты будешь держать рот распахнутым так широко, — предупредил его Тревис, — то туда-заберутся какие-нибудь маленькие летучие твари и выстроят себе гнездо. — Он улыбнулся Хитер и Джеку. — Вы о таком думали?

— Почти точно, — сказал Джек.

Хитер сказала:

— Вообще, мы думали о щенке…

— От Фальстафа вы получите все веселье хорошей собаки и никакого щенячьего беспорядка. Ему два года, он взрослый, домашний, хорошо воспитанный. Не будет гадить на ковер или грызть мебель. Но он все еще молодой пес, у него много лет впереди. Как, подходит?

Тоби поглядел на родителей с тревогой, как будто считал, что такая огромная и превосходная штука не может стать его без возражений родителей или даже без того, что земля разверзнется и проглотит его заживо.

Хитер поглядела на Джека, а тот сказал:

— А почему нет?

Смотря на Тревиса, Хитер поддакнула: — Почему нет?

— Да! — Тоби удалось произнести лишь одно слово, чтобы выразить весь свой взрывной восторг.

Они пошли к багажнику, и Тревис открыл дверцу.

Фальстаф выскочил из автомобиля на землю и немедленно начал взволнованно обнюхивать ноги всех, вертясь по кругу, туда-сюда, шлепая по ногам хвостом, вылизывая им руки, когда они пытались его погладить. Ликование горячего языка, холодного носа и надрывающих сердце карих глаз. Когда он утихомирился, то выбрал себе место для сиденья рядом с Тоби, предложив ему поднятую лапу.

— Он умеет здороваться! — завопил Тоби и поспешил взять лапу и помять ее.

— Он знает кучу разных трюков, — пояснил Тревис.

— А откуда он? — спросил Джек.

— Жил у одной пары в городе. Леона и Гарри Сиквистов. У них всю жизнь были золотые ретриверы. Фальстаф — их последний.

— Он кажется таким милым — не жалко им его отдавать?

Тревис кивнул.

— Тут печальный случай. Год назад у Леоны нашли рак, и она умерла уже как три месяца. А несколько недель назад с Гарри случился инфаркт, и у него теперь парализована левая рука. Речь плохая, да и с памятью проблемы. Пришлось переехать в Денвер к сыну, но семья того не хотела собаку. Гарри плакал как ребенок, когда прощался с Фальстафом. Я обещал ему, что найду для пса хороших хозяев.