Марик Лернер - Все не так, как кажется [litres]

– Как будто что-то плохое, – оскалился Лео.

– Ага, вот я и думаю, может, пора домой, раз время появилось? Познакомлю, – подпустил энтузиазма в голос, – Катю с дедом. Покажу Святую Софию.

– А меня бросишь?

– А оно мне надо, эти ваши проблемы? У меня свои игрушки, и подставляться за твои доходы желания не испытываю.

– А за свои? Хочешь клинику?

– Думаешь, нуждаюсь в твоих деньгах?

– Я точно в курсе – нет. Я всего, конечно, не знаю и знать не могу, но что в ячейке КЦБ должно лежать, представляю.

Классное заявление, особенно если учесть, что я еще на днях даже не подозревал о существовании ключа.

– Помнишь дело об ограблении царской семьи?

– Шутишь? В учебниках такое не пишут, а желтые газеты я даже в туалете не изучаю!

– Много чего не пишут, и даже профессионалы о той истории не в курсе. Охота была царскому семейству сообщать, как их облапошили. Иногда случайно всплывают забавные вещи. Егор Григорьевич как-то надрался и поделился, почему Яну уважает. Это же наглость была огромная даже по тем временам, когда по Кремлю шлялся кто угодно и ризницу патриарха пытались взломать.

– Хочешь сказать…

– Именно это и говорю прямым текстом. Выдавая себя за организацию по спасению царя и обещая вывезти его с семьей за границу, твоя веселая мамочка вместе с компанией неизвестных граждан вошла в контакт с бывшим монархом, навешала ему лапши на уши и сначала просто получала деньги в качестве вознаграждения неведомым лицам. А потом ей доверили для вывоза, минуя таможню, драгоценностей по самой приблизительной стоимости на сорок миллионов тогдашних, гораздо более весомых, золотых рублей. Это чисто на вес. В изделиях наверняка цена много выше. Всякие яйца Фаберже, диадемы и ожерелья, а также литровые банки бриллиантов с изумрудами. Николай не мелочный был и подарки красивые семье делал. Были вещи реально уникальные, как, к примеру, семидесятикаратный бриллиантовый полумесяц и брошь в сто карат. Сегодня это раз в десять больше стоит. Вряд ли в Константинополе все лежит, не одна работала, но, если продать захочешь, смотри, с кем имеешь дело. Вещи приметные и в каталогах могут засветиться.

– Но ведь это может быть след?

– Да ну, мало шансов. С семнадцатого года много воды утекло. Если бы хотели вернуть сокровища, выбивали бы, а не убивали. Все же, думаю, есть связь с убийством остальной семьи. И тебя, – Лео нацелил на меня указующий перст, – это касается не меньше. Если им нужна семья, значит, всех стрелять станут. Я позвонил в долину, – спокойно признался Лео. – Предупредил. Пока реакции нет. Подождут, не замочат ли нас с тобой.

– А что ты хотел? – пробурчал я, переваривая неожиданную информацию. – Очень похоже на Яну, однако размах уж больно серьезный. Тут в одиночку, как она привыкла, в доверие не войдешь. Надо бы с дедом побеседовать.

Не помню, чтоб Лео прежде сильно волновался об их делах и делился со мною.

– Мы куда-то не туда уехали, – продолжил я, отбрасывая лишнее до поры. – У меня для тебя интересное предложение и подарок в придачу. Сомнительный, зато крайне полезный.

– В смысле?

– Бойся данайцев, дары приносящих. А китайцев, внезапно решивших стать лучшими друзьями, – вдвойне.

Руки Алевтины Васильевны, сплошь покрытые возрастными пигментными пятнами, работали ловко, умело раздавая карты. По две – каждому игроку, пять на середину стола. Играли в покер, популярный среди определенной публики. Я имею в виду не бандитов, а студентов. Правда, в данной компании я один могу считаться учащимся. Остальные, включая Сантехника, работают не покладая рук и натирая трудовые мозоли. Между прочим, прозвище свое он получил не за умение бороться с трубами, а за звучащую в разных вариантах фразу: «На куски порежу и в унитаз спущу!» Почему-то практически все верят на слово. Есть в нем какая-то врожденная убедительность. Я лично один раз глянул в глаза и поверил. Может.

Играют они давно, и Сантехник взял уже добрых три сотни. Это особенно забавно, когда остальные трое могут залезть в мозги. Как минимум представляют, блефует или нет простак напротив. Но они играют честно, сказал дядя Стоян. И я верю. Потому что у Сантехника на шее якобы привезенный из Святой земли крест. Кто его знает, вдруг реально освященный в Вифлеемской церкви ствол кипариса притащили с Ближнего Востока в подарок Большому Артему очередные жулики, а крестик из него делал Витя-блаженный? Он вполне нормальный и прозвище получил из-за отказа работать в семейном деле. Криминал, понимаешь, отвергает по религиозным соображениям. Даже денег не брал. Сам зарабатывал. Правда, совсем отношения не рвал и общие мероприятия посещал. Ну там, дни рождения, свадьбы, похороны. Безобидный человек и к делам сомнительным ни с какого бока. Книжную лавку держит. В свободное время вырезает прекрасные вещи, а по заказу – охранные амулеты. У него изумительные обереги получаются. С такой вещью на шее у противника приходится играть честно. Закрыт хозяин полностью. Интересно, за какие заслуги подарил Сантехнику? Вещь не продажная. И, кстати, Витя-блаженный тоже на семейном ужине не присутствовал, почему и жив. Только его подозревать смешно. Сдались ему эти проблемы по управлению огромным хозяйством с заметным душком.

– Все это ерунда, – говорил Сантехник, продолжая разговор. – Конечно, верхушка получает кучу денег. Но парни с улицы… – Он скривился.

Стоян положил на стол двадцатку, Катя увеличила ставку еще на двадцать. Бабуля нахмурилась, пару секунд пристально смотрела на Сантехника, затем повторила предыдущую ставку. Сдала три карты. Во флоп [19] Флоп – три карты, сдающиеся в открытую перед началом следующего тура торговли. Эти карты являются общими и принадлежат всем оставшимся в игре. вошли шестерка, двойка и девятка.

– Закон капитализма: если для исполнения какой-либо работы существует множество людей, желающих и способных ее сделать, то такая работа не будет хорошо оплачиваться. На круг выходит сотни три в месяц.

Средняя нынче официально четыреста двадцать. Понятно, что минималка – ниже названной черты, однако не так уж жирно.

– А в бедных районах всегда найдется, кому дурь толкать. Только в любом случае они плохо кончат. В среднем за четыре года каждого арестовывали несколько раз, пару раз нападали грабители и наркоманы. И если просто изобьют, еще удачно. Одного из четырех убивают. Нервная работа. Причем начнешь сам принимать – не просто вылетишь. Запрет насаждается кулаками.

– Зачем же идут? – спросила Катя.

Рассказчик посмотрел с заметной иронией.

– Надежда на будущее богатство и счастливый случай. Поднимаю, – это уже про карты.

Алевтина Васильевна открыла следующую карту – это оказался валет пик. Я пригляделся к картам на столе. Так, ни стрейт [20] Стрейт – комбинация карт, идущих по старшинству непосредственно одна за другой, не обязательно одной масти. , ни флеш [21] Флеш – пять карт одной масти на одной руке. не предвидятся. Пар на «фул хаус» [22] Фул хаус (полный дом) – тройка плюс пара. тоже не видно. Чистое любопытство. Подсказывать не собираюсь даже Кате. Игра есть игра, и эта уж точно не на раздевание.