Марик Лернер - Все не так, как кажется [litres]

«Я не курила, отчего дом сгорел, понятия не имею. – Но пожар начался именно здесь от сигареты! – Я ни в чем не виновата, когда я ложилась в кровать, она уже горела!»

– Было бы неосмотрительно мелькать среди старых знакомых некоторое время. Или иным образом с ними связываться. Пока поживешь на квартире под охраной. Питание и выпивку обеспечим.

Она вздохнула с заметным облегчением. И правильно. Мы тоже могли выслушать и выставить. А так – хоть какая-то защита.

– Сделаем, – правильно поняв взгляд, подтвердил Сантехник.

Пока он выводил певичку и давал соответствующие указания, я сидел в компании остальных и курил, раздавая инструкции.

Во-первых, нужно вывернуть наизнанку указанный ею бар, где встретились таинственные типы с тем самым Борисом. Не зря цеплялся, поймал информацию, не озвученную сразу. Их было двое, один московский, по его словам, в пересказе Веры. Борис частенько выпивал в этом месте. Значит, его знали и кто-то мог запомнить собеседников.

– Это точка фартовых, – произнес Цыган, когда я озвучил мысли.

– Сошлитесь на Таджика, – подсказал я. – Скажите, за ним должок, если до этого дойдет. Можете предлагать тугрики или бить морду, но выясните любыми путями, кто и откуда эти типы. Нужно максимально возможно понять, чем в тот день занимался Борис. Буквально по минутам, если удастся.

Во-вторых, мне требовался некто из пограничного управления. Необходимо было узнать, кто прибыл из-за границы в Москву, начиная за день (на всякий случай) до приезда Яны. С упором на американцев, но и остальных проверить не мешает. Да, я понимаю, их может оказаться до фига и больше, всякого рода специалисты и даже туристы по Москве и Петрограду толпами ходят, заменив немецких во многом, но другого хода не вижу. Они прекрасно могли изображать акцент, но какой смысл воспроизводить американский, если сами местные. Проще выдавать себя за представителя одной из народностей нашей великой родины. Далеко не все способны говорить чисто, и многие не отличат чухонца от немца из Прибалтики или Австрии. А чех и вовсе сойдет за нашего. Так что ставлю на приезжего иностранца.

Муль кивнул. Это его епархия и связи.

– В-третьих, сейчас не время возмущаться и мстить, тем более пока точно непонятно кому. Тех же Таганских почти наверняка жандармерия прикрывает. Война сейчас только во вред выйдет. Фараоны на ушах стоят, сидим тихо и никого не трогаем. Если кто наезжать станет, будем за свою территорию стоять насмерть. Но все, что больше мордобоя, – только с моего благословения. И никак иначе. Пока не станет ясно, кто за всем стоит, – не провоцировать. У меня просто не будет иного выхода, чем показательно порвать излишне горячих. Даже вне Москвы. Выйдет Лео – он будет решать. Пока так.

Они нечто дружно пробурчали без особой радости. Никто не поставил под сомнение мое право отдавать приказы.

– Теперь особо важное. Я донесу до кого нужно, а вы побеседуйте со своими знакомыми. Желающие могут отмыть деньги через нас. Не только перевозка через границу, чем занимались прежде, а прямо в Москве, в течение двух недель. Семь процентов с суммы. Полная гарантия возврата.

Эту схему выложил вчера Лео. Не иначе давно и тщательно обдумал и даже заручился согласием кого-то очень серьезного в Константинополе. Не знаю, почему раньше это не было сделано. Все же старики привыкают к определенным методикам и не стремятся ничего менять до наступления неприятностей.

Согласно правилам у такого банка не будет права заключать сделки и вести дела с гражданами Вольного города, а также приобретать недвижимость в нем. Взамен финансовые органы удовлетворяются мизерными налогами и не станут интересоваться, откуда приходят и куда уходят капиталы. Собственно, это одна из первоочередных задач тамошнего банка. Он станет распределять активы по разным компаниям с запутанной системой учредителей, когда находятся в разных юрисдикциях и достать ушедшее нельзя без огромных усилий. А на этот случай имеется юридическая контора Вайнтруба, о которой Лео прекрасно осведомлен и даже давно что-то крутит с тамошними специалистами.

На самом деле банкиры за будущие старания получат пять, и еще две копейки с каждого рубля пойдут в карман «семьи». Немного? Только когда речь не идет о миллионах. Законы в последнее время ужесточились, и нельзя стало заносить на счет серьезные суммы наличкой в чемодане. Тебя фиксируют и докладывают в жандармерию и налоговую, что иногда гораздо хуже. Держать дома – тоже не самая удачная идея. Кроме грабителей может конфисковать государство, устроив обыск по совсем другим причинам. Объяснить, откуда взялись деньги, ты же не сможешь. Ну и возить через границы далеко не всегда удобно. Во многих странах ограничения на вывоз валюты, в России – тоже. Щадящий лимит в десять тысяч рублей, однако многим требуется гораздо больше. А торговцам наркотиками и вовсе некуда девать пачки с ноликами, кроме покупки особняков, но это тоже не так просто стало сделать за наличку. А здесь – красивый поворот, когда любые перечисления прикроются легальными контрактами, значит, и рисковать без надобности.

– Все ясно, товарищи?

С обращениями нынче беда. Звать господами всех подряд не принято, «сударь» – старорежимно, «гражданин» – вышло из моды. Именовать коллегами? Так я все же врач, пусть и недоученный, а не бандит. Для парней они староваты, «мужики» – обидно звучит, как деревенщина. Почти фраером именовать. «Товарищ» – это вполне нейтрально. Почти однополчанин. Или однопартиец.

Они паузу поняли и направились дружно к выходу, не задавая дополнительных вопросов. В этих кругах излишнее любопытство чревато неприятностями. Дружба-дружбой, а доходы отдельно, и зависят они не только от личного вклада, но и от отношения начальства. Что нужно, сказано. А что нет – всем знать далеко не обязательно. Правда, с глазу на глаз могут и уточнить нечто, своего куска касающееся.

– Для ясности, – сказал я, когда вернулся Сантехник, и указал на стул напротив. – Может, ты мне объяснишь, Павел Григорьевич, с какой радости меня приняли на «ура» и никто не быкует про заслуги и что не ваш?

– Может, и не наш, зато породы Артемовской, – сказал он уверенно. – Если б Лео официально не заявил, что в его отсутствие ты старший, все равно б никто не посмел против вякнуть.

– Да?

– Мы что, – тоном учителя, читающего нотацию, заявил он, – не знаем про ваше ведьмачество?

Вот тебе и огромный секрет. Может, и в спецслужбах лежит соответствующая запись в досье.

– Кто это – мы? – уточнил я.

– Кто близко сталкивался. Некоторые вещи не скроешь.

– Засекли полеты на шабаш?

– Нет никакого договора с дьяволом, как нет и сатаны, – сказал серьезно Сантехник и автоматически перекрестился. По-моему, он даже не понял, как это со стороны смотрится. – Кто-то рождается с талантом певца, другой становится инженером. Кое-кто травку нужную для лечения точно найдет, хоть зимой. Способности у него такие. Все от бога идет. Кто на войне был – знает: есть люди, чующие опасность, бывает, с ними лес говорит или море. Редко, но попадаются. Иной память имеет абсолютную или считает в уме огромные цифры. Гипнотизеры всякие.