Антон Демченко - Небесный шкипер [litres]

Впрочем, показавшийся в обзоре дирижабль противника моментально отвлек меня от разглядывания «акулы». Уж больно знакомые обводы оказались у столь неожиданно вмешавшегося в происходящее «кита». Вот прям-таки до боли знакомые, чтоб их черти драли! «Феникс»!

– Рик… Рихард… Шкипер! – очевидно отчаявшись дозваться меня по имени, воскликнула Алена и ведь оказалась права.

Я моментально вынырнул из размышлений о целесообразности задуманного в новых условиях и примешивающихся к ним воспоминаний, накативших при виде «Феникса». Удостоверившись, что я вновь «в эфире», Алена договорила, кивнув на светящееся перед ней зеркало перископа:

– Если ты еще не оставил идею компенсировать наши расходы, то сейчас самое время. Мехдвор пуст, да и из поселка люди ушли.

– Куда ушли? – не понял я.

– А я знаю? – пожала плечами Алена. – Бойцы Трехпалого чуть ли не с первым же взрывом согнали их на площадь и увели в холмы за поселком.

– А… – Я недоуменно взглянул на ожидающую моего ответа девушку и, помотав головой, чтобы вытряхнуть из нее ворох идиотских вопросов, так и просящихся на язык, глубоко вздохнул. – Так мехдвор точно пуст?

– По крайней мере, на открытой площадке никого нет. В здании, скорее всего, тоже. Я видела, как оттуда выбегали какие-то люди. Но гарантии дать не могу, сам понимаешь, – ответила Алена. – У перископа даже при минимальной кратности не такое уж большое поле обзора, так что есть некоторый шанс, что я могла что-то упустить. Но… вряд ли.

Я с любопытством посмотрел на свою невесту. Ну в самом деле, кто бы мог заподозрить, что в этом почти рыжем одуванчике живет и здравствует абсолютно безбашенная авантюристка? С другой стороны, будь иначе – она не осмелилась бы рвануть со мной в это долгое путешествие. Оставить уютный дом, любящих и любимых родителей, сменить все планы на ближайшее и не очень будущее и… как в омут с головой! Обожаю. И за что дураку такое счастье, а?

Но вообще-то, несмотря на происходящее вокруг безумие, идея неплоха. Точнее, именно благодаря ему она выглядит таковой. Дирижабли заняты боем, люди Трехпалого куда-то ушли и увели жителей… так почему бы действительно не воспользоваться уже имеющейся шумихой? Риск? Он остается при любом раскладе. Более того, я и сам думал отвлечь внимание возможных наблюдателей и охранников, хорошенько шумнув в стороне от мехдвора, и забрать «свое», пока народ пытается разобраться в происходящем. Так что изменилось?

– Ты права, – кивнул я Алене и, щелкнув тумблером, переключил переговорник на корабельную «вопилку». Придется Трефиловым еще немного попариться в «шкурах». А как иначе-то? Отправлять их на вражескую территорию без защиты я не намерен.

К мехдвору мы подошли, что называется, на мягких лапах. Тихо и под прикрытием маскировки, в наступившей темноте ставшей просто идеальной. Но как бы ни был хорош наш камуфляж, сажать яхту на маленький пятачок открытой всем ветрам площадки мехдвора я все же не стал, вместо этого зафиксировав дирижабль над легким навесом, под которым прятались от начинающегося дождя «наши» двигатели. Убедившись, что эффекторы надежно удерживают яхту в нужном положении, я подал оговоренный сигнал в трюм, и в следующую секунду на приборной панели зажегся предупреждающий оранжевый индикатор. Значит, Федор уже открывает нижний трюмный люк. А еще через минуту загорелся другой, на этот раз для разнообразия – белый, сообщающий о включении лебедки. Началось. Я не поленился и откинул шкиперское зеркало перископа, чтобы наблюдать за действиями Трефиловых на земле. Мне даже не пришлось крутить головой в поисках нужного ракурса, за меня с этим делом замечательно управилась Алена, не сводившая взгляда с установленного на посту наводчика зеркала с того самого момента, как братья доложили о готовности к выходу.

Вот три громоздкие из-за массивных высотных костюмов фигуры удивительно ловко скользнули вниз по тросу. Одна из них тут же рухнула на колено, поводя из стороны в сторону стволом пулемета, а две другие стремительно рванули к стоящему рядом навесу и моментально, буквально в два удара сбив легкий матерчатый тент со столбов, принялись крепить концы к первому из стоящих там ящиков.

– Аленка, я хочу подвесить «Мурену» точно над грузом, переключись на круговой обзор, пожалуйста, – попросил я, поняв, какие затруднения ждут братьев при попытке с ходу поднять ящик.

– Переключаю.

Картинка в перископе расплылась до невнятных пятен, но тут же вновь сфокусировалась. Правда, изображение теперь было совсем иным. Объекты, отражаемые зеркалом, не только не приблизились, они, кажется, оказались еще дальше, чем были в реальности, заодно исказившись самым причудливым образом. Впрочем, ошибиться с настоящим расстоянием было невозможно. Специально для этого вместе с линзами перископа переключилась и прицельная марка, сменившись таким же искаженным, как и общая картинка, дальномерным кругом с неравномерно нанесенными на него рисками отметок расстояния.

Несколькими короткими рывками я сдвинул «Мурену» левее и вновь зафиксировал ее положение, едва груз оказался точно под распахнутым люком. Белый индикатор на приборной панели вновь замерцал, свидетельствуя о включении лебедки, и первый контейнер, нехотя оторвавшись от земли, пополз вверх, унося с собой и одного из братьев Трефиловых. Ну да, включить лебедку с выносного пульта, находясь на земле, – это одно, а вот разместить груз в трюме, не расколошматив мимоходом сам контейнер, когда не видишь, куда он там летит, – уже совсем другое дело.

Мы успели загрузить в «Мурену» пять ящиков из шести, прежде чем канонада в небе начала стихать, а потом Алексей с Вячеславом отчего-то засуетились, замахали руками выглянувшему из люка Федору и, вцепившись в спущенный им конец, пулей влетели в трюм, оставив на земле одинокий ящик.

– Шкипер, там какая-то нездоровая суета в поселке началась, – доложился по корабельной «вопилке» младший Трефилов. – Может, пора нам отсюда, того… а? Браты уже в трюме, если что.

– Я так и понял, – отозвался я. – Что с грузом?

– Крепим. Но нужно хотя бы десять минут.

– Что ж, тогда будем уходить так же, как и пришли. Медленно и печально. – Я с трудом отдернул руку от рукояти управления ходом, которую так и хотелось выжать на максимум. Нервы, нервы… Я глубоко вздохнул и, постаравшись придать голосу побольше официальности, добавил: – Команде внимание, начинаем движение. Подъем – два щелчка. Малый вперед… Поехали!

– Тогда уж полетели, – буркнула Алена, с нескрываемой жалостью поглядывая в перископ.