Игорь Николаев - Крип

« подвергнутых воздействию хаотической неструктурированной псевдореальности [Варп]»

Нет, определенно ничего такого. Хотя ...Ольге вспомнилась разогревшаяся как в микроволновке «кредитка» Фидуса. Да, то была нездоровая хрень, которая вполне тянула на что-то колдовское и «псевдореальное». Но «пайцза» уже сгинула где-то в глубинах и низинах, и возвращать ее Машина не собиралась. Значит, это были уже компьютерные проблемы, никак не ольгины

- Нет, - решительно повторила странница. - Такого точно нет.

Часть пути с тобой проведет мой навигатор

Недолго

Ретрансляторы повреждены

Дистанция прямого управления ограничена

Летающий череп опять щелкнул линзой, выглядело это потешно, совсем как подмигивание. Ольга слабо улыбнулась.

Несколько минут ушло на то, чтобы перетряхнуть поклажу в рюкзачной торбе, убедиться, что у Машины нет ничего пожрать, только вода. Напиться впрок и прихватить из технического шкафчика пару халатов очень лабораторно-медицинского вида. Ольга рассудила, что Крипа в любом случае придется снова обтирать, а может и переодеть. Что-нибудь чистое пригодится.

«Ты главное не помри там, дружище, я уже возвращаюсь»

На душе стало чуть потеплее, Ольга уже и забыла каково это, думать и заботиться о ком-нибудь. тем более, что сейчас жизнь заиграла новыми красками.

Только вот пресловутые «37% нервировали. Но сорок - не сто.

- Ну ... двинулись, - сказала, наконец, Ольга, надеясь, что звучит и выглядит это более уверенно чем ее внутренняя готовность к подвигам.

Принтер затрещал напоследок, печатая снова довольно обширное послание.

Ольга

Я не разумен

Я не испытываю эмоций

Я не испытываю привязанности к одушевленным субъектам

Но мое существование и функциональность подразумевают постоянную обработку информации

Информационный обмен с тобой отличается от повседневного обмена с операторами

В координатах эмоционального восприятия это может быть квалифицировано как «интересно»

Продолжение и расширение обмена желательно

В координатах эмоционального восприятия это может быть квалифицировано как «надежда»

Мне было интересно общаться с тобой

Я надеюсь, что ты вернешься, и мы продолжим общение

Удачи

Успеха

Выживания

В случае невозможности достижения вышеуказанных целей неизбежны физические и эмоциональные страдания неопределенной продолжительности

Боль и страдание хаотичны, энтропийны, бесполезны

При таком развитии событий я желаю тебе безболезненного и быстрого прекращения существования

До встречи или Прощай

Ольга чуть не подавилась слюной от последнего напутствия. Понятно, что Машина искренне - насколько можно сказать о наборе электронных схем - желала удачи. Но от машинного напутствия веяло какой-то безнадегой. Безысходностью вроде «завернуться в простыню и ползти на кладбище»

- Двинулись, - повторила она, чувствуя, что губы словно онемели как от мороза.

Оглядела напоследок машинный зал, такой странный, хаотичный, бессмысленный и дурацкий, непохожий на нормальное компьютерное место.

И такой уютный.

Безопасный...

- Веди, черепушка, показывай дорогу.

Глава 10

И снова был люк, штампованный, явно произведенный на заводе. В то же время металлический диск с клепками носил печать ручной работы и доводки. Какая-то гравировка, снова шестеренки, код из длинных рядов единиц и нулей... К счастью хоть открылся легко, почти бесшумно, без привычных уже скрипа и усилий. А дальше открылся новый коридор.

Странница обернулась, кинула прощальный взгляд на машинный зал, который сейчас показался стократ более уютным и домашним. Сколько времени она провела здесь? От силы пару часов, скорее меньше?.. И все же здесь девушка обрела немного отдыха, хоть какое-то пояснение происходящего, даже нашла собеседника, который говорил на человеческом языке. Ну, как «говорил» ... общался по крайней мере.

- Удачи, Машина, - шепнула она.

Казалось бы, что может угрожать компьютеру за бронированными дверьми на безлюдной станции? Тем более при каких-то «автоматических защитах». Но ... почему-то казалось, что здесь все закончится грустно. Ладно, когда кажется, креститься надо и вообще, «уходя - уходи». Вспомнился давешний вопль-стон из глубин станции. Да, надо бы поспешить, пока все эти «состояния» не стали меняться. И понять бы, что имел в виду компьютер, когда говорил о «пограничном». А еще мимо засропатии надо пройти.

Она закрыла люк, в стальном диске что-то щелкнуло и провернулось, лязгая зубцами. Ольга проверила на всякий случай - да, заблокировано изнутри. Теперь дороги обратно нет, даже если очень-очень захочется. Девушка хлопнула по внутреннему карману куртки, куда сунула аккуратно свернутые распечатки Машины. Как там - «найти Фидуса Криптмана, спасти Фидуса Криптмана...». Схему она более-менее поняла, но все же больше рассчитывала на поводыря.

Что ж, значит надо идти и спасать.

Череп завис сбоку и позади, привычно шевеля позвонками. После секундной заминки Ольга протянула руку и коснулась желтоватой поверхности кончиками пальцев. Череп перещелкнул линзами, но противиться не стал. Странница погладила его, мертвая голова оказалась чуть теплой и едва-едва заметно вибрировала, будто внутри крутился моторчик.

- Лысая башка, дай пирожка? - едва заметно улыбнулась Ольга.

Череп не ответил и качнулся на волне слабого сквозняка, будто кивая.

- Да, ты прав, пора. Двинули.

За спиной расположился заблокированный люк технического выхода. Впереди тянулся коридор, опять новой формации. Не старая советская казенщина, не кирпичный раритет и даже не фантастическая труба. Теперь дизайнер вдохновился каким то дизельпанком и дирижоплями. Ольге предстояло шагать по трубе, которая напоминала в разрезе очень сильно вытянутый овал. Причем «пол» тоже изгибался плавным полукружьем и как по нему ходили - оставалось непонятным. Может, здесь и не шагали, а, скажем, летали? Или катались на одноколесных велосипедах. Горящих.

Ольга с надеждой посмотрела на череп, но тот молчал. Интересно, кстати, ведь Машине наверняка ничего не мешает печатать карточки дальше? Тогда почему она молчит?

- Эй, - со слабой надеждой позвала путница. Тщетно.

Ольга подумала, что как-то слишком часто она призывает себя двинуться дальше без всякого действа и просто шагнула вперед. Идти было неудобно, приходилось ставить подошвы в одну линию, как манерной дуре на подиуме. Под потолком через равномерные промежутки светились белые квадратики ламп. По стенам тянулись тонкие трубы, а также непонятные витые тросы, удерживаемые железными крюками и петлями. Как будто предполагалось, что здесь будут перемещаться в сильную качку, держась за веревки. Коридор уходил далеко, и Ольга тяжело вздохнула, заранее смирившись с болью в голеностопах от неестественных шагов.