Дин Кунц - Избранные произведения. I том [Компиляция]

— Она покупает мыло? — спросил Джоко.

— Да, все, она покупает все.

Он отставил в сторону пустой стакан и хлопнул в ладоши.

— Джоко хочет встретить женщину, которая покупает мыло.

— Это идея не из лучших. Ты останешься здесь, где тебя никто не увидит. Я поговорю с Глендой и посмотрю, что она сможет сделать.

Тролль спустился с кресла.

— Джоко хочет покружиться, покувыркаться или походить на руках. Все равно что.

— Знаешь, что ты можешь сделать? Ты можешь посмотреть, какие книги стоят на полках, и отобрать те, что мы возьмем с собой.

— Я собираюсь тебе читать, — вспомнил он.

— Совершенно верно. Выбери хорошие истории. Книг двадцать.

Тролль двинулся к ближайшим полкам, а Эрика отправилась на поиски Гленды.

У двери в коридор остановилась, посмотрела на Джоко.

— И знаешь, что?.. Также выбери четыре или пять книг, которые немного опасны. И может… одну действительно, действительно опасную.

Мощный двигатель передает вибрацию через каркас автомобиля.

От колес тоже идут вибрации, которые распространяются по всему автомобилю.

Даже на роскошной обивке заднего сиденья эти вибрации пусть чуть-чуть, но ощущаются, возможно, тем, кто создан особенно чувствительным к вибрациям, способен ощущать их даже в состоянии, близком к анабиозу, когда органы чувств приносят минимум информации.

Как и в вибрации мотора-компрессора морозильника, передававшейся на подвешенный мешок, в этих вибрациях Хамелеон не находит ничего приятного или неприятного.

Но его больше не мучает холод.

Не мучает его и беспомощность, потому что теперь он не беспомощный. Он свободен, наконец-то свободен, и это свобода убивать.

В настоящий момент Хамелеона мучает только его неспособность найти МИШЕНЬ. Он засек запахи многих ИСКЛЮЧЕНИЙ, но большинство из них умерли.

Единственную МИШЕНЬ он нашел в лаборатории, но она превратилась в ИСКЛЮЧЕНИЕ за несколько секунд до того, как Хамелеон убил бы ее.

Хамелеон не понимает такой трансформации, и его это раздражает. Его программа ничего подобного не допускает.

Хамелеон может приспосабливаться. Если программа и реальные ощущения расходятся, он может попытаться понять, почему программа неадекватна.

Хамелеону не чужда подозрительность. В лаборатории он продолжил наблюдение за тем, кто трансформировался. Хамелеон узнал лицо человека из прошлого и из фильма. Но, благодаря трансформации, назвал его ЗАГАДКОЙ.

ЗАГАДКА чем-то занимался в лаборатории, бегал туда-сюда. Что-то в лихорадочной деятельности ЗАГАДКИ показалось Хамелеону еще более подозрительным.

В коридоре ЗАГАДКА столкнулся с существом, тоже не отображенным в программе Хамелеона. Огромным, странно двигающимся, не похожим на ИСКЛЮЧЕНИЯ, но пахнущим, как пахнут они.

ЗАГАДКА убежал из здания, а Хамелеон последовал за ним, потому что не находил в здании запаха МИШЕНЕЙ, вот и не видел смысла здесь оставаться.

На пути из здания Хамелеон уловил у ЗАГАДКИ слабый запах МИШЕНИ под запахом ИСКЛЮЧЕНИЯ.

Интересно.

Как только они оказались в машине и какое-то время провели в пути, возбуждение ЗАГАДКИ спало, он стал куда спокойнее, и запах МИШЕНИ медленно исчез.

Остался только запах ИСКЛЮЧЕНИЯ.

И что все это означает?

Хамелеон размышляет над этими событиями.

На заднем сиденье, выглядя точно, как заднее сиденье, Хамелеон ждет, чем все обернется. Он уверен в том, что продолжение последует. Так всегда и бывает.

Эрика позвонила в общежитие Гленде, ведающей всеми закупками, и попросила немедленно встретиться с ней в столовой для персонала. Столовая находилась на втором этаже южного крыла. Войти в нее можно было как из южного коридора, так и снаружи, через отдельный вход.

Через несколько минут Гленда вошла в столовую через дверь отдельного хода. Зонтик оставила за дверью.

— Да, миссис Гелиос, что вам угодно?

Одетая в тренировочный костюм, эта крепкого сложения Новая женщина привыкла к поднятию тяжестей. Закупками в поместье занималась только она, причем не только ходила по магазинам, но привозила все товары и раскладывала по полкам.

— Прошло чуть больше суток с того момента, как я вышла из резервуара сотворения, поэтому информация, полученная методом прямой загрузки, еще не дополнена достаточным жизненным опытом. Мне нужно кое-что купить, прямо сейчас, ночью, и я надеюсь, что ваши знания о магазинах окажутся полезными.

— Что вам нужно, мэм?

В уме Эрика список уже составила.

— Одежда для мальчика. Туфли, носки, брюки, рубашки. Полагаю, нижнее белье. Легкая куртка. Какая-то кепка. Мальчик ростом примерно четыре фута, весит пятьдесят или шестьдесят фунтов. Ах да, у него большая голова, достаточно большая для мальчика, поэтому и кепка нужна соответствующая. Можете вы достать все это немедленно?

— Миссис Гелиос, позволите спросить…

— Нет, — прервала ее Эрика, — не позволю. Все это просит привезти Виктор. Я никогда не спрашиваю Виктора, какой бы странной ни казалась его просьба, и никогда не буду спрашивать. Нужно мне объяснять вам, почему я никогда не задаю таких вопросов моему мужу?

— Нет, мэм.

Прислуга знала, что Эрику бьют, и им не разрешено отключать боль.

— Я подумала, что вы и так все понимаете, Гленда. Мы все идем по тонкому льду, что служанка, что жена.

Гленду смутили ее слова. Она не привыкла к такой открытости.

— В столь поздний час все магазины, торгующие детской одеждой, закрыты. Но…

— Да?

Страх появился в глазах Гленды, на ранее спокойном лице теперь читалась тревога.

— В доме есть много одежды для мальчиков и девочек.

— Здесь? Но детей-то в доме нет.

— Вы не должны никому это говорить, — голос Гленды упал до шепота.

— Говорить что? Кому?

— Ничего не говорите… мистеру Гелиосу.

Эрика решила продолжить разыгрывать карту подвергающейся побоям жены.

— Гленда, меня бьют не только за мои недостатки, но и по любому поводу, который найдется у моего… создателя. И я совершенно уверена, что меня изобьют, если я принесу плохую весть. Так что от меня он ни о каких секретах не узнает.

Гленда кивнула.

— Пойдемте со мной.

На первом этаже в южном крыле находились кладовые. В самой большой, площадью восемнадцать на двадцать футов, где поддерживалась низкая температура, хранились дорогие меховые изделия из норки, горностая, арктической лисы… Виктор не относился к сторонникам движения, требующего запретить использование натурального меха в одежде. Он отдавал предпочтение другому движению — античеловеческому.

Помимо стойки с шубами, в комнате хватало и различных шкафов, в которых лежали и висели вещи, не уместившиеся в достаточно просторной гардеробной Эрики, примыкающей к хозяйской спальне. Поскольку жены Виктора не отличались даже в мелочах, он мог не покупать каждой новый гардероб. Но при этом хотел, чтобы жена всегда выглядела стильно, поэтому в этом гардеробе постоянно появлялись обновки.