Василий Криптонов - Турнир [СИ]

— Кажется, я догадываюсь, о чём вы разговариваете. Лей этого не делал, Нианзу.

Косить под дурака и спрашивать: «Чего?» Нианзу не стал.

— Почему ты так думаешь? — спросил он.

— Потому что победители сегодняшнего турнира весь вечер и часть ночи находились в своих номерах. Тому есть масса свидетелей. Точнее, свидетельниц. Если нужны показания — полагаю, одну из них мы можем опросить прямо сейчас. Я имею в виду ту девушку, которая находится в номере у Лея. Уж она однозначно должна была не только наблюдать, но и физически ощущать его присутствие — надеюсь, ты понимаешь, о чём я.

Я почувствовал, как Нианзу наливается гневом. Тигр у его ног яростно стегал хвостом по бокам. Я вдруг понял, что и Юн ясно видит тигра — но его эта картина скорее забавляет. Он вообще казался каким-то абсолютно несерьёзным, но я понимал, что это — лишь маска.

— Ты устал, Нианзу, — с фальшивым сочувствием проговорил Юн. — Хлопоты, связанные с проведением турнира, тяжёлый день, да к тому же внезапная смерть господина Вейжа. Кто угодно на твоём месте утомился бы и не сразу вспомнил о свидетелях.

И о камерах. И о том, что нехудо бы снять, например, отпечатки пальцев с рукоятки меча — а чем чёрт не шутит? Исследовать брызги крови. Вдруг Вейж успел-таки разбить убийце морду. Вдруг убийц было несколько. А я практически уверен, что их было несколько, потому что подкрасться к Вейжу сзади — задача нетривиальная даже для избранного духом. Кто-то наверняка отвлекал его разговором.

— Моё место определил клан, — прошипел Нианзу. — Так же, как и твоё!

— Безусловно. И я ни в коем случае не пытаюсь оспорить решение клана. Всего лишь хочу сказать, что все мы сегодня устали, и остаток ночи неплохо было бы потратить на то, чтобы отдохнуть… Идём, Лей. Ты обещал меня познакомить со своей девушкой, помнишь?

«Моя девушка — в Цюане», — чуть не ляпнул я. Не сразу сообразил, о ком говорит Юн.

— Ты чрезвычайно удачно выбрал время для знакомства, — попытался съязвить вслед Юну Нианзу.

— О, да! Надеюсь, что и девушка — удачный выбор, но в этом всецело полагаюсь на вкус организаторов турнира. — И Юн, обернувшись, слегка поклонился.

Когда мы уходили с балкона, мне показалось, что вдогонку нам летит зубовный скрежет.

— Спасибо, что выручил, — сказал я Юну, когда мы удалились на достаточное расстояние от Нианзу.

Юн молча приложил палец к губам. Вышел на лестницу, жестом пригласив следовать за собой, и принялся подниматься вверх. Свою избранность он даже не пытался скрывать. Лестничные пролёты одолевал одним прыжком и останавливался, со скучающим видом поджидая меня. То ли откаты после использования силы духа у него были не такими сильными, как мои, то ли Юн умел с ними бороться. Никак иначе объяснить эти прыжки, в которых не было ровно никакой необходимости, я не мог.

На десятом этаже Юн уверенно прошёл по коридору в вестибюль. Вызвал лифт — здесь кнопка работала исправно. Мы зашли в кабину, и Юн ткнул кнопку самого верхнего, тридцать первого этажа. Чуть слышно сказал:

— Поговорим наверху.

Я кивнул, что понял. Юн явно чувствовал себя в отеле, как рыба в воде. Ему лучше было знать, где тут можно разговаривать, не боясь быть услышанным.

Площадка, на которую мы вышли из лифта, оказалась небольшой. Стены из тёмного полированного камня, освещение — вмонтированные в камень крошечные лампочки. Лампочки загадочно мерцали, создавая иллюзию звёздного неба. Откуда-то доносилась негромкая приятная музыка.

Дверь, если бы не Юн, я бы нашёл не сразу. Она почти сливалась со стеной. А Юн уверенно нажал на неприметную ручку и распахнул дверь, жестом приглашая меня войти.

Мы попали в бар — это я понял бы, и не заходя внутрь, по доносящимся запахам дорогого алкоголя и составляющих для коктейлей. Стены — такие же, как на площадке, ярко освещённая стойка, тоже из полированного камня, и стоящий за ней бармен в белой рубашке и бабочке. Столики для посетителей тонули в полумраке. Я разглядел, что их немного — с десяток, не больше, а занята едва ли половина. Я не сразу понял, что одна из стен бара — стеклянная. И звёздная ночь за ней — не имитация.

Юн, ни слова не говоря, по-хозяйски прошёл за барную стойку. Бармен на него покосился, но тоже промолчал — будто никакого Юна у себя за спиной не видел. Этот странный парень, судя по всему, и в баре был как дома. Он наклонился — должно быть, к холодильнику, — и вынырнул с двумя жестянками в руках. С полки за спиной бармена зацепил два высоких стакана. И снова кивком позвал меня за собой.

Мы дошли до стеклянной стены, и Юн отодвинул ещё одну неприметную дверь. Я второй раз за ночь оказался на балконе.

На этот раз — широком, это был даже не балкон, а скорее веранда, со столиками, покрытыми скатертями, и удобными креслами. Здесь посетителей не было — и время позднее, и погодные условия так себе. Ранней весной по ночам прохладно.

— Присаживайся, — предложил Юн. И сам уселся за столик — самый дальний, стоящий у перил.

Протянул мне банку ледяного напитка. С шипением открыл свою, вылил содержимое в стакан. Серьёзно сказал, видя, что я не спешу открывать жестянку:

— Я не собираюсь тебя травить. Пей, не бойся.

— Никогда не слышал о том, что можно отравить содержимое закрытой банки.

Юн грустно улыбнулся:

— Такие способы существуют, поверь… Но поговорить я хочу не об этом. У нас не очень много времени, Лей. Думаю, Нианзу уже знает, где мы находимся, и его соглядатаи появятся здесь довольно быстро. Я соболезную твоей утрате. — Он смотрел мне в глаза.

Прозвучало, как ни странно, вполне искренне. Этому парню, на скуле которого расцветился всеми оттенками кровоподтёк от моего удара, действительно было жаль Вейжа.

— Почему? — вырвалось у меня. — Ты его знал?

Юн качнул головой:

— Лично — нет. Но я много слышал о нём и знаю, что господин Вейж был достойным человеком. И я… мне кажется, я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Я тоже недавно потерял отца.

— Прими соболезнования. — Эту «взрослую», из прошлой жизни, фразу я произнёс на автомате. Я не знал отца Юна, и самого его увидел вчера впервые в жизни — но так полагалось говорить, и я сказал.

Юн кивнул. И продолжил:

— Моего отца тоже убили.

А вот эта фраза меня обеспокоила уже всерьёз.

— Тоже? — резко спросил я.

— Да. Как Вейжа… Его не закололи, нет. Его убили гораздо подлее — так, что концов вообще не найти. Многих удалось убедить в том, что отец умер из-за тяжёлой болезни. Но я-то знаю, что это не так.

— И знаешь, кто его убил?

— Догадываюсь.

— А про Вейжа — тоже догадываешься? — медленно проговорил я. — Для этого меня сюда позвал?

— Я этого не говорил. — Юн помолчал. — Зачем тебе знать, кто убил Вейжа? Что ты сделаешь, если узнаешь?