Василий Криптонов - Турнир [СИ]

Кто-то застонал. Я повернул голову. Один из борцов Шенгли рухнул на пол. Вскоре к нему присоединился другой. Собственно, когда тебе дважды в день дают транквилизатор, а потом — стимулятор, и при этом ты почти сутки не спишь, да к тому же дерёшься, грех жаловаться, что мозг посылает тебя нахрен и отключается.

— Кажется, им плохо, — заметил я. — Наверное, надо вызвать врача.

— Не думаю, что это понадобится. — Нианзу хищно смотрел на меня.

— А я думаю, что понадобится.

К новому действующему лицу повернулись все, кроме борцов Шенгли, которые если и не отрубились, то полностью потеряли контакт с реальностью. Должно быть, не мне одному показалось, что Юн возник в зале словно бы из ниоткуда. Он не вошёл в дверь, не выбрался из укромного тайника, спрятанного где-нибудь за тренажёрами. Его не было — и вдруг вот он. Такого рода появления проще всего, конечно, списать на собственную невнимательность. Устал, отвлёкся — вот и не увидел, как он вошёл. А то эдак чёрт-те во что придётся поверить.

— Я думаю, что исполняющему обязанности главы клана просто необходимо оказать помощь там, где не сумел предотвратить беды. Нужно внимательнейшим образом изучить, что происходит на принадлежащей клану территории, — вкрадчиво сказал Юн. — В здании, являющемся собственностью клана — в котором, напомню, на время проведения турнира строго-настрого запрещены любые проявления агрессии. В период, когда клан гарантировал гостям этого здания полную безопасность. И где, как ты совершенно верно заметил, Нианзу, стоят камеры наблюдения. Вы ведь бросились сюда после того, как с мониторов исчезло изображение, так? — Юн посмотрел на охранников.

— Разумеется, нет, — опередив охранников, отрезал Нианзу. — Они кинулись сразу же, как только увидели, что в опечатанное помещение проник посторонний. — Он резко повернулся ко мне. — Для чего ты сюда пришёл?

— Хотел вознести молитву на том месте, где погиб мой учитель, — мгновенно выдал я заготовленный ответ.

— Несмотря на то, что это место опечатано?

— Я догадывался, что меня накажут… — Я постарался придать лицу виноватое выражение.

— Лея можно понять. — Голос Юна похолодел. — Ведь господин Вейж был для него не просто учителем. Он, как верно сказал сегодня тот парень на похоронах, стал для своих воспитанников всем. Заменил им отца. Если бы я решил помолиться в том месте, где погиб мой отец, — Юн подчеркнул голосом слово «погиб», — мысль о наказании меня бы точно не остановила.

— Упрямый мальчишка, — прошипел Нианзу. — Твой отец умер естественной смертью. В собственной постели.

— Я сказал «если бы», — уточнил Юн.

Они с Нианзу уставились друг на друга так, будто каждый пытался насквозь прожечь взглядом другого.

На мгновение я увидел, как у ног Нианзу выгнул спину и ощерил пасть белый тигр. А над плечом Юна расправил крылья готовый дохну?ть пламенем лазоревый дракон.

Ещё через мгновение оба духа исчезли. Двоим избранным удалось удержать себя в руках.

— А проверить, сколь быстро отреагировала охрана на проникновение в зал постороннего, очень просто, — всё тем же светским тоном закончил Юн. — Спорим, что я доберусь до записей с мониторов раньше, чем ты успеешь отдать распоряжение своим людям?

Нианзу смотрел на него, уже не скрывая ненависти.

— Хотя у меня, разумеется, нет никаких оснований не верить твоим словам, — спокойно продолжил Юн. — Я совершенно убеждён, что как только охранники заметили проникновение в зал, немедленно бросились сюда. Они сделали это вовсе не потому, что мониторы вдруг начали показывать черноту — о, нет! Так же, как и ты появился здесь исключительно для того, чтобы дисквалифицировать школу Шенгли — своими действиями опозорившую своё название и самое слово «борец». Ведь именно так следует поступать честному и справедливому главе клана Чжоу. Верно, Нианзу?

— Говорят, что шестнадцатилетним мальчишкам не идут на пользу прогулки по ночам, — процедил Нианзу. — Детишки не высыпаются и начинают нести ахинею.

— Вот как? — поднял брови Юн. — Что ж, возможно, ты и прав. — Он повернулся ко мне: — Ты ведь закончил молитву, Лей?

— Да. Закончил.

— Как удачно. У меня тоже больше нет здесь никаких дел. Пожалуй, и впрямь самое время отправляться спать… Доброй ночи, Нианзу.

— Доброй ночи, господин Нианзу. — Я поклонился и пошёл к двери вслед за Юном. Но вдруг остановился и, под тяжёлым взглядом Нианзу, который, казалось, не мог поверить в такую наглость, прошёл сначала в один угол зала, потом — в другой. Подобрал обе части палки. После этого — вышел вслед за Юном, который ждал меня в дверях

Останавливать нас Нианзу не решился.

Я отчего-то был уверен, что Юн снова поведёт меня в бар на крыше. Но он, к моём удивлению, выйдя на лестницу, направился на вверх, а вниз — снова перемахивая одним прыжком целые пролёты и со скучающим видом поджидая меня.

Интересно, куда ведёт на этот раз. В лобби-бар на первом этаже? Но, выйдя с лестницы в холл, мы прошли мимо бара. Дремлющая за стойкой ресепшена девушка, увидев Юна, приняла максимально деловой и сосредоточенный вид.

— Такси, господин Юн?

Юн отрицательно качнул головой. Успокаивающе улыбнулся девушке — дескать, спи дальше, я никому не скажу. Стеклянные двери отеля разошлись в стороны. Мы вышли на улицу.

— Решил прогуляться? — поинтересовался я.

— Ага. И поужинать заодно, с утра ничего не ел. Составишь мне компанию?

— А у меня есть выбор?

— Боюсь, что нет. Нам надо поговорить, и мне не хотелось бы делать это на территории отеля.

— Тогда зачем спрашиваешь?

— Соблюдаю правила приличия. — Юн говорил на ходу. Мы обогнули отель и вышли на территорию парковки.

Я почему-то ожидал увидеть шикарное авто, крепкого мужчину с опасным взглядом за рулём и услышать слова: «Знакомься, Лей. Это мой верный шофёр, его зовут Ван. Он служил ещё моему отцу».

Почему машина здесь, а не на подземной парковке, понятно. Судя по тому, как смотрели друг на друга Нианзу и Юн, последний живёт словно на пороховой бочке. В любой момент готов защищаться — а возможно, бежать. Но то, что я увидел, превзошло все ожидания. Юн подвёл меня к мотоциклу. Сверкающей хромом и чёрным лаком конструкции.

Марка, как и всё в этом мире, была мне не знакома, но мощь машины чувствовалась во всём — от изгиба руля до колёсных спиц и труб глушителя. На чёрной поверхности бензобака скалил хищную пасть лазоревый дракон.

— Садись, — просто сказал Юн.

Я заметил, что на мотоцикле нет замка. Воровство — это было явно не то, чего опасался Юн. Он забрался в седло, я сел позади, приспособив двучастную палку поперёк сиденья. Юн с виноватым видом обернулся: