Лоис Буджолд - Избранные произведения. I том

— Это вопрос Имперской безопасности или Дува Галени?

— Дува Галени. — Галени выдержал довольно долгую паузу. — После той… своеобразной услуги, что он оказал мне, когда мы впервые встретились на Земле, я был рад, что ему удалось уцелеть и удрать. Я не был поражен, когда он внезапно возник тут, и не удивился — поскольку к тому времени уже был знаком с твоей матерью, — что твоя семья приняла его. Я даже смирился с тем, что нам с ним придется общаться. Но я никак не рассчитывал, — Дув внезапно охрип, — что он мутирует в моего свояка!

Майлз откинулся на стуле, тщетно пытаясь изобразить сочувствие. Во всяком случае, он не расхохотался.

— Должен заметить, что в определенном — очень смутном смысле — вы с ним и так уже родственники. Он твой сводный брат, потому как сотворил его твой отец. По некоторым галактическим законам о клонах это автоматически делает твоего папеньку отцом Марка.

— У меня от этой концепции голова болит. И сильно. — Дув с внезапной тревогой уставился на Майлза. — Сам-то Марк ведь не считает меня своим сводным братом, а?

— Пока что я не привлекал его внимания к этой юридической тонкости. Но подумай сам, Дув, насколько проще тебе будет воспринять его всего лишь в качестве свояка. Да и вообще, не у тебя одного такие славные родственнички. Это уж кому как повезет. Так что сочувствие тебе обеспечено.

Галени посмотрел на Майлза не сказать чтоб дружелюбно.

— Он будет дядя Марк, — продолжил Майлз с ленивой, дьявольской улыбочкой. — Ты — дядя Дув. Полагаю, что я буду дядей Майлзом. Вот уж никогда не думал, что стану чьим-то дядей! Единственный ребенок…

Кстати о птичках… Если Катриона согласится выйти за него замуж, то он автоматически станет дядей и заодно приобретет трех шуринов, трех своячениц и готовый ворох племянников и племянниц. Не говоря уже о тесте с тещей. Интересно, со сколькими из них ему не повезет? Или (вот новая раздражающая мысль!) кому не повезет с ним самим?

— Как по-твоему, они поженятся? — серьезно спросил Дув.

— Я… не могу точно сказать, какой вид связи они в конечном счете изберут. Но в одном я уверен: тебе не оттащить Марка от Карин даже на аркане. И хотя у Карин есть все основания не слишком спешить, я сильно сомневаюсь, что кто-нибудь из семейства Куделка умеет предавать доверие.

На последнюю реплику Галени слегка смягчился, как бывало с ним всегда при любом упоминании о Делии.

— Придется тебе смириться с наличием Марка, — подвел итог Майлз.

— Хе, — изрек Галени. Трудно сказать, что это было — выражение смирения или признак желудочной колики. Но, что бы это ни было, коммодор попрощался и направился к дверям.

На выходе из коридора в вестибюль Марк столкнулся со спускавшейся по лестнице матерью.

— А, Марк, — произнесла графиня Форкосиган таким тоном, словно хотела сказать: «Тебя-то мне и надо». Он послушно остановился. Графиня оглядела его опрятный наряд — любимый черный костюм, темно-зеленая рубашка. — Ты куда-то собрался?

— Ненадолго. Хочу попросить Пима, чтобы он выделил мне водителя-оруженосца. У меня встреча с одним другом лорда Форсмита, он обещал мне объяснить, как действует на Барраяре система транспортировки товаров. Кстати, возможный будущий клиент. Я подумал, если я приеду на лимузине, весь из себя Форкосиган, это произведет хорошее впечатление.

— Скорее всего…

Дальнейшие комментарии были прерваны появлением из-за угла двух ребятишек: Пимова сынишки Артура, тащившего ароматическую палочку, и парнишки Янковского, Дениса, волокущего многообещающий здоровенный кувшин. Они понеслись вверх по лестнице, промелькнув мимо графини с торопливым:

— Здрасте, м'леди!

Корделия, улыбнувшись, проводила их взглядом.

— Новые рекруты от науки? — поинтересовалась она, когда хохочущие мальчики скрылись из виду.

— Скорее — от предприятия. Марсию осенила гениальная идея: она назначила приз за каждого сбежавшего жучка-маслячка и отправила на отлов детишек. Плата — марка за штуку. Дополнительный приз — десять марок за королеву. Энрике теперь полностью занят своими генетическими моделями, в лаборатории полный порядок, а я могу вернуться к финансовому планированию. Мы получаем отловленных жучков в среднем по два-три в час. Завтра, в крайнем случае — послезавтра все закончится. Хорошо, что пока никому из детей не пришла в голову светлая мысль проскользнуть в лабораторию и выпустить новую партию жучков, чтобы возобновить источник пополнения финансов. Надо бы поставить на всякий случай замок.

— Будет тебе, Марк! — засмеялась графиня. — Ты оскорбляешь их честь! Это ведь отпрыски наших оруженосцев.

— Уж я бы в их возрасте точно додумался.

— Не будь это жучки их сюзерена, возможно, так бы они и сделали. — Она улыбнулась — и тут же сделалась серьезной. — Кстати об оскорблениях… Хотела тебя спросить, не доходили ли до тебя мерзкие слухи о Майлзе и госпоже Форсуассон?

— Последние несколько дней я практически не вылезал из лаборатории. Майлз же там почему-то не появляется. Что за мерзкие сплетни?

Графиня сощурилась, подцепила его под руку и повела в комнату перед библиотекой.

— Вчера вечером на приеме у Форинниса Иллиан с Элис отвели меня в сторонку и все рассказали. И я очень рада, что они сделали это первыми, потому что потом до конца вечера меня просветили еще двое. Версии изложили разные. Первый доброжелатель хотел получить подтверждение. Второй надеялся, что я передам это Эйрелу, поскольку сам не осмелился, слизняк бесхребетный. Похоже, по городу пошли слухи, будто Майлз каким-то образом убрал с дороги Катриониного мужа.

— Ну, тебе эта история известна куда больше, чем мне, — резонно заметил Марк. — А он убрал?

— А тебе это важно? — нахмурилась графиня.

— Да не особенно. Насколько я понял — больше из недомолвок, чем из бесед, — Тьен Форсуассон лишь попусту переводил пищу, кислород и время.

— Майлз говорил тебе что-нибудь, что… позволило бы тебе усомниться в причине гибели Форсуассона? — спросила Корделия, усаживаясь подле украшавшего стену огромного старинного зеркала.

— Нет. — Марк помялся и сел напротив. — Хотя, по-моему, он винит себя в каком-то промахе. Если бы он действительно ради нее грохнул это ничтожество, роман был бы куда более захватывающий.

Графиня вздохнула, подавив смешок.

— Мне иногда кажется, Марк, что, несмотря на все старания бетанского врача, твое джексонианское воспитание по-прежнему дает о себе знать.

— Извини. — Нимало не смутившись, он пожал плечами.

— Меня трогает твоя искренность. Только будь добр, не высказывай эти несомненно искренние чувства в присутствии Никки.

— Может, я и джексонианец, мэм, но не совсем уж пропащий.