Дмитрий Леонидович - Судья [СИ]

– Куда в другой? У восточных и северных европейцев всех чужаков селят в лагерях, не пускают их в деревни, даже не дают доступ к фактории и оружию. Чужаки там люди второго сорта и вынуждены батрачить на полях за копейки. У арабов и турок женщины тоже мужчинам принадлежат, только без публичных домов. У украинцев если по закону можно нормально жить, а на практике, я слышала, там беспредел полный, ограбят и в рабство загонят.

– Значит, придется как-то устраиваться здесь. Наймем тебе охрану, будешь ходить с ней.

– Наивный ты, хоть и взрослый. Рано или поздно эта же охрана и решит, что гораздо выгоднее меня забрать вместе с моими деньгами, чем зарплату от тебя получать.

Аргументов и предложений у меня не осталось, и спор прекратился.

Я поразмышлял, не стоит ли мне самому, в секрете от всех, пробить шахту на пересечении жил. Потом решил, что место это никуда не денется, даже если я приведу парней Беляша на ручей искать самородки, даже если мы начнем рубить руду из жилы рядом с ручьем, все равно сами они не догадаются, что в стороне может быть что-то еще более интересное.

Мы выполнили все, что планировали, и направились домой. Я собирался очистить золото и становиться обеспеченным, по местным меркам, человеком.

Хотя, если посмотреть с другой стороны, с учетом сказанного Викой, я по местным правилам уже не просто обеспечен, а олигарх. Главное, у меня уже, безотносительно к деньгам, есть очень статусная вещь – молодая девушка в собственности. А в перспективе и еще одна может появиться. Теперь еще бы сделать так, чтобы у меня все это было, и меня за это не убили…

***

После возвращения в землянку я до вечера перерабатывал золото. Реактивов было достаточно, а вот посуда у меня не рассчитана на такие крупные количества. Хорошо, химические стаканы я покупал с запасом, устроил себе конвейер. В одном стакане растворяются примеси, во втором выпаривается раствор золота, в третьем осаждается золотой порошок. Все это делалось на улице, на очаге. В помещении греть и выпаривать кислоты было бы невозможно, даже на открытом воздухе вонь стояла невообразимая.

Вика быстро приготовила обед и увлеченно занялась обработкой клыков саблезубов.

Вытащила с полки ручную дрель, нашла самое тонкое сверло, просверлила аккуратно каждый зуб в корневой части. Отмыла и отшлифовала поверхность зубов. Отрезала кусок шнура и попыталась сделать ожерелье.

С первой попытки результат получился комичным. Длинные, сантиметров тридцать, если не больше, и сильно искривленные верхние клыки самца свисали девушке ниже пупка и не хотели красиво и ровно висеть между грудями.

После некоторой возни Вика поменяла расположение. В центре поместила пару самых маленьких клыков, нижнюю пару самки, потом вокруг них боком, остриями к середине, подвесила верхние клыки самки, вокруг них – самца, и дальше, последним штрихом – нижние самца. Получилось гораздо лучше.

– Ну как? – поинтересовалась у меня девушка.

– Неплохо. Так и оставляй. Только не носи постоянно, а то заколешься ими.

– Я не буду их носить, я буду ими хвастаться!

С этими словами Вика ускакала в землянку, демонстрировать свое новое украшение подругам и рассказывать, как круто мы поохотились на саблезубых тигров.

Перед сном я вспомнил о деньгах Вики, это зацепило другую мысль, я спросил:

– Слушай, а деньги твоего отца ты тоже получаешь в наследство? Дом продали на аукционе, скот и жен тоже, оплату за них прикарманила община, а деньги на личном счету?

– Так я же не имею права на наследство? Я же девочка!

– Это ты по законам Русского сектора не имеешь. А деньги в банке ФРЧ, им плевать на законы секторов. Проверь, можно ли подать заявление на наследство через планшет. Обычно процедура приема таких заявлений длится полгода.

– Ух, ты! Мы будем богаты! – подпрыгнула и рассмеялась Вика. Затем успокоилась, пожала плечами и заметила: – Хотя для меня разница небольшая.

– Да и для меня, если честно. Но это не повод дарить деньги ФРЧ. Вдруг за полгода ты придумаешь, куда их применить.

Следующим шагом у меня была запланирована разведка маршрута в сторону Украинского сектора.

Идти, очевидно, надо было с Викой. Она и сама оказалась полезной в случае опасности, и к ней прилагался Барсик, который меня одного сопровождать вряд ли пойдет, а вот ее – почти наверняка. И оставлять ее одну не хотелось.

Я немного посомневался, какое оружие брать. В столкновении с саблезубами винтовка оказалась бы более полезной, чем автомат. Во всех моих столкновениях до этого автомат какого-то преимущества перед винтовкой не давал. Все равно атакующий хищник много стрелять не позволит, максимум один выстрел до приближения вплотную, а вероятность его остановить из винтовки – выше. Еще при приближении к Украинскому сектору растет вероятность боя с людьми. Для меня это тоже довод в пользу винтовки. И глушители на винтовках есть, это полезно, чтобы внимание не привлекать. Для автоматов тоже надо такие же заказать, но это потом.

В результате моих размышлений мы взяли две СВД, и уже привычный комплект экипировки, только патронов больше, чем при близких выходах.

Маршрут нужно было прокладывать от деревни Вилячий Ручей. Там мне придется подбирать Беляша с парнями, туда же их возвращать и вести закупленных женщин. Да и дорога вдоль ручья должна оказаться гораздо проще, чем напрямик по лесу. Соответственно, когда мы вышли, направились к переправе Мертвого тигра. А уже от нее направились на юг, по оленьей тропе вдоль берега ручья. Барсик, оклеенный полосками пластыря, неторопливо шел чуть впереди, в зоне видимости, иногда уходил ненадолго в кусты на разведку. За ним шла Вика, я замыкал наше построение.

В один прекрасный момент Барсик исчез в кустах. Вскоре оттуда послышался треск веток, а затем из проема в полосе кустов показался зад нашего кота. Он что-то старательно вытаскивал из кустов на тропинку. Это оказалась тушка мелкого оленя. Кот решил, что мы плохо смыслим в настоящих жизненных ценностях, и взял дело организации питания в свои лапы. Или, скорее, зубы. Пришлось сойти с тропы чуть в сторону, и устроить привал и обед. Чуть раньше, чем планировали, зато со свежим мясом. Пока мы тушили мясо и варили кашу на «финской свече» из толстенького бревнышка, а потом обедали, кот тоже успел наесться и лениво отдыхал.

После обеда мы двигались до вечера. Хищники нам не попадались. Единственный потенциально опасный случай был, когда Барсик начал шипеть на встречного молодого лося. А лось уже взбрыкнул и начал разгоняться к нам. Я использовал для отпугивания фонарик, включенный на полную мощность. Ослепленный лось затормозил всеми копытами, замотал головой, затем проломился сквозь кусты и исчез. Балбес Барсик благоразумно не стал за ним идти.