Семён Афанасьев - Алекс и Алекс 2

– Мне и так неудобно перед вами, – сконфуженно бормочу. – Мы ведь пересчитывали план с учётом участия Саяры. А теперь получается, я зря встряхнул серьёзных людей; я сейчас о вас и о кафедре в вашем лице.

– Накладки в работе случаются. – Серьёзно отвечает Бак. – Учащаяся Исфахани – это форсмажор. Причём, с высоты вашего гормонально активного возраста, очень плохо прогнозируемый форсмажор, – кажется, это сейчас была ирония. – Но я жду ответа на конкретный вопрос: где планируете брать деньги?

Блин. Кому другому я б сейчас ответил вполне в стиле Квадрата, специально выбирая выражения поиллюстративнее (как говорит Алекс).

Но за его вопросом явно стоит какая-то позиция. Да и не по-человечески, что ли, будет промолчать или выдать что-то резкое.

– Говори правду по короткому списку, – неожиданно прорезается по внутренней связи Алекс, разворачивая очередную табличку у меня перед глазами.

– В условиях хронического или регулярного стресса, возможности моего чипа раскрываются каскадно, – решаю слушать Алекса (тем более, и сам склонялся поступить так же). – На уровне интуиции, я тогда почувствовал: если загрузить себя стрессом по поводу выплаты, согласившись на этот порог, плюс интегрировать эту задачу со сдачей минимума по вашему совету, вероятность прорыва составляет более семидесяти процентов.

– Что значит «прорыв» в данном случае? Проговорите термин.

– Источники дохода я какие-то организую. Сумму покрою в сроки с вероятностью семьдесят процентов, – разжёвываю детальнее. – Выплата будет разовой. А источники дохода, с этой же вероятностью, останутся в моём распоряжении. Ну а в случае фиаско, в Квадрате я уже был. И возможности семьи Штавдакер там , как и любой другой семьи из первого списка города, представляю весьма трезво. Они там не роляют, – поясняю вопросительно поднявшему брови Баку. – Ну и ещё; у меня есть неделя на апелляцию. Если кое-какие мои расчёты верны, то чёткий план у меня будет готов в течение недели. А вот если я ошибаюсь, тогда…

– Как-то вы слишком полагаетесь на удачу. Впрочем, ваше право не говорить деталей… Надеюсь, вы понимаете, что в случае вашего решения апеллировать, мне придётся таскаться сюда ещё раз, – въедливо роняет куратор. – Ладно. Что сделано, то сделано. Надеюсь, вы ощущаете свой план до конца, даже если он у вас существует в аморфном виде.

– У меня последнее время получалось добиваться всех важных для меня целей, несмотря на энергозатраты, – говорю серьёзно.

– Я именно это и имею ввиду. Вашу целеустремлённость и решительность я оценил. Только поэтому с вами и вожусь.

– Знаете, хотел поблагодарить вас, – говорю неожиданно для себя, когда он уже собирается подниматься. – Если честно, я не ожидал, что вы будете настолько ради меня впрягаться.

– Не льстите себе, соискатель Алекс, – фыркает Бак. – Вам не за что меня благодарить. Я просто люблю свою работу, и просто делаю её хорошо. Стараюсь, по крайней мере.

– Мне есть с чем сравнить, господин подполковник. Всё равно, спасибо.

– Шагайте наружу. В Корпус доедете на Матеуше, он возьмёт мою машину. – Куратор наконец встаёт. – Я ему сейчас отпишу на комм. У меня тут ещё есть кое-какие дела.

– …потому что Виктора жаль. Брат есть брат, особенно младший. – Ответил Питер на улице на прямой вопрос своего более взрослого соклановца. И, к сожалению, наша жизнь не стоит на месте. Всё равно надо продолжать жить дальше.

– Вы понимаете, что это заседание вскрыло потенциальную проблему? – сразу перешёл к делу его спутник.

Девчонка по имени Саяра в это время уже сидела в машине и дисциплинированно ждала, пока мужчины поговорят наедине снаружи.

– Десятилетиями прикармливавшиеся чиновники, да на ключевых местах, вон, судя по старухе-судье, всерьёз рассматривают вариант покинуть город, – покивал Питер. – Ради невнятных перспектив в Столице. Это было неприятно…

– Это работа, господин Штавдакер. Это всего лишь работа, – не согласился мужчина. – Не мне вас учить, решение всё равно принимать вам в семье… Но такие подвижки говорят лишь о том, что простые люди перестали верить в своё будущее под вашим крылом. Либо, второй вариант, они знают что-то о других семьях, чего не знаете вы.

– Это понятно, – ещё раз покивал Питер. – Обсудим завтра. Я сейчас ещё слишком взвинчен из-за брата.

– Понимаю. До завтра. – Соклановец кивнул и, хлопнув дверями своей машины, с визгом покрышек покинул стоянку возле суда.

А Питер Штавдакер, сев на заднее сидение, уже через секунду забыл обо всём, прижатый к спинке твёрдым мускулистым телом учащейся Корпуса.

– Ты мне очень нравишься, – в перерывах между поцелуями тяжело выдохнул он, также освобождаясь от одежды. – Насколько правильно то, что мы сейчас делаем?

– Мой разум спит, – прошептала на ухо девушка, сегодня потерявшая его брата (которого, судя по сцене в суде, искренне любила). – И у моего теперешнего безумия есть вполне конкретная причина.

– Какая? – вскинулся было Питер.

– Ты. Дурак.

А дальше он с облегчением вздохнул и поддался несущему его потоку.

Через некоторое время Питер Штавдакер, отвалившись на спинку сидения и поправляя на себе одежду, задумчиво сказал:

– Хорошо, что Виктор успел написать и позвонить мне о вас. Одно дело – слухи. И совсем другое дело – его официальное заявление, сделанное старшему брату по всем правилам.

– А что бы это изменило между нами? – как будто безэмоционально спросила Саяра, тоже одеваясь.

И старательно отводя взгляд в другую сторону.

– Я бы мог изначально не принимать тебя всерьёз, – задумчиво ответил Штавдакер. – А так, статус невесты брата обязывал. Сейчас с ужасом думаю, что мог отнестись к тебе без должного внимания…

Сидящая к нему спиной учащаяся Корпуса ничего не сказала вслух, но про себя подумала ровно то же самое.

Одно дело – когда ты представлен клану, как потенциальный полноправный член (пусть и заочно, и местами скомкано).

И совсем другое дело – ломиться в этот же клан по собственной инициативе.

Для начала, в первом сценарии клан просто обязан выступить на твою защиту, поскольку молчания не поймут ни свои, ни чужие.

А вещать в их адрес самой, в роли просящей, ссылаясь на что-то там в прошлом между ней и погибшим Виктором… Хорошо, что он успел поговорить со старшим братом. Ещё как хорошо. Это сразу снимает целую массу утилитарных бытовых моментов.

– Ты дальше к нам или в Корпус? – спросил Питер после того, как полностью привёл себя в порядок.

– А как бы тебе хотелось? – вернула вопрос Исфахани.