Виктор Романов - Пламя

Ольга подняла руку в сторону ближайшей дюны и выстрелила. Вместо песка осталось лишь зыбкое облачко после энергоудара.

– Здорово! – Ольга была в восторге. – Здорово! Что он еще умеет?

– Попробуй побежать, – предложил Пламя. – Быстро.

Ольга сорвалась с места и помчалась по дюнам со скоростью хорошего автомобиля, подняв шлейф песка.

– А-а-а! – заорал Геннадий и скрылся с завидной скоростью за барханами.

Ари увидел, что Валентин поднялся и стоит на четырех лапах, но его это не напугало. Тогда Валентин оскалился и занял позу кошки, готовящейся к прыжку. Ноги Ари сами понесли его прочь…

Под звездным небом безжизненной пустыни тренировки продолжались еще часа два, пока Пламя не сообщил, что на первый раз хватит. Ольга пребывала в неистовом восторге и требовала продолжения.

«Вот каким подарком можно по-настоящему впечатлить девушку», – подумал Ари.

Они вернулись в московскую квартиру, чтобы переодеться в то, что было принято носить на Земле пять тысяч лет назад.

– У меня такое впечатление, что я просто намотала на себя занавеску, – озвучила новый наряд Ольга. – Разве что ткань на удивление легкая.

– Моя одежда вообще напоминает большие семейные трусы. – Ари оглядел свое тело, загоревшее после многочисленных посещений солярия, куда их исправно гонял Геннадий.

Пламя и Валентин были одеты по моде своих древних цивилизаций. Дракон – в красном с охрой. Морлок – в черном, чешуйчатом. Но, несмотря на крайнюю странность ткани и фасона, одежда обоих выглядела очень красиво.

– Я возьму с собой десяток пилотов-морлоков, – сказал Нурви, – чтобы они могли управлять кораблем в отсутствие Пламени и Валентина, если что-то пойдет не по плану.

– Нет, – сказал Пламя.

– Их присутствие ничего не решает, – возразил Нурви. – А отсутствие в нужный момент может сыграть большую роль.

– Согласен, – сказал Валентин. – Небольшая подстраховка никогда не бывает лишней.

– Ладно. – Пламя, по-видимому, не был настроен спорить.

– Спасибо, что взял нас с собой, – сказала Ольга. – Это самая увлекательная туристическая поездка в моей жизни.

– Присядем на дорожку, – предложил Геннадий. – Есть такая русская традиция – мы в России, а значит, должны соблюдать местные традиции.

– ФСБ. Открывайте! – В дверь раздался настойчивый стук.

Геннадий, облаченный в схенти, разновидность набедренной повязки, поспешил в прихожую.

– Это как спецслужба в Большом городе, – пояснил Ари. – Что им от нас понадобилось?

– То, что мы под наблюдением, – это естественно. Мы обладатели бесценных знаний для всего человечества Земли, – сказала Ольга. – А дальше – либо неизвестно откуда взявшиеся деньги, либо неизвестно откуда взявшийся Нурви.

– Я разберусь, – сказал Пламя. – Устрою непрошеным гостям галлюцинации.

Геннадий вернулся в гостиную, а вот четверо в гражданском войти за ним не успели. Через открытые двери гостиной была видна забавная картина. Фээсбэшники прижались друг к другу спиной и открыли огонь на поражение из табельного оружия. Двое стреляли в сторону кухни, другие двое – в сторону входной двери.

– Нам нужно подкрепление! – орал в рацию тот, кто явно был командиром группы. – Здесь крокодилы! Валят из кухни и входной двери! Держать строй!

– Отступаем к ванной!

В довершение всего в проходе появилась разъяренная бабка и хватила своей клюкой по голове первому попавшемуся бойцу.

– Я вам покажу, как беспорядки наводить! – орала бабка, отвешивая тумаки отчаянно отстреливающимся правоохранителям. Стрельба из огнестрельного оружия ее при этом ничуть не смущала, а, наоборот, доводила до бешенства.

– Кто эта отчаянная женщина? – спросил Пламя.

– Баба Валя, – ответил потрясенный происходящим Геннадий. – Наша соседка. Она когда-то была физиком.

Свихнулась, изучая теорию относительности. Сейчас большинство времени проводит в психушке.

– Подкрепление прибыло, – сообщил Пламя. – Нам пора.

В следующий момент они оказались на корабле Пламени. Дальнейшее продолжение событий они наблюдали в трехмерной трансляции.

Ворвавшийся в квартиру в полной боевой выкладке ОМОН застал следующую картину. Баба Валя охаживала клюкой четырех человек с табельным оружием в руках.

– Они отступили! – доложил фээсбэшник.

– Кто? – поинтересовался командир группы подкрепления.

– Крокодилы!

Люди принялись хохотать до слез.

– Представляю их отчет на Лубянке, – сквозь смех выдавил Геннадий.

– Крокодилы разного размера шли строем из кухни и прихожей, – ответил Пламя, внося подробности созданного им наваждения. – Несмотря на потери в крокодиловых рядах, они продолжали наступать.

– Квартиру жалко, – вставил Ари.

– Наоборот, – сказал Геннадий. – Я уже лет десять не могу заставить себя приступить к ремонту, а тут такой веселый повод. Напишу заявление о порче имущества. Пусть мне ФСБ за свой счет и своими силами ремонт делает.

– Лучше я напишу, – сказала Ольга. – Президенту. Не люблю силовиков, пусть получат по полной.

Ари знал по предыдущему опыту, что проход через сингулярность на людях никак не отразится. Но он ошибался. – Что это?! – запаниковал Нурви. – Что происходит? Я чувствую опасность. Но она не идет откуда-то конкретно. Она везде. Заполняет все!

– Это война, – ответил Пламя. – Война, в которой гибнут целые цивилизации. Я не ожидал, что ты сможешь так остро ощутить это время.

– Это надо прекратить! Немедленно прекратить! – Нурви на глазах становилось все хуже: его бросило в дрожь, дыхание стало прерывистым.

– Сними энергощит, – сказал Пламя.

– Ни за что! – У Нурви уже навернулись слезы. – Я чувствую смерть. Ее так много. Повсюду!

– Сними энергощит, если не хочешь сойти с ума, – более настойчивым тоном повторил Пламя.

Нурви провел по запястью ладонью, в которой появилась маленькая золотистая змейка, точно такая же, какую дал Артур перед поездкой на Землю Ари и Ольге.

Пламя посмотрел человеку в глаза. Нурви успокоился и уставился в одну точку невидящим взглядом.

– Ты зачем так сильно воздействовал на его разум? – возмутился Валентин.

– По мере необходимости, – ответил Пламя. – Он чувствует почти как я.

– Пламя! – испугалась Ольга. – Что с тобой?

Ари заметил, что Пламя тоже замер, наподобие Нурви, и смотрит в космос.

– Я отвык, – сказал Пламя. – Отвык от этой щемящей душу боли. От этого гибнущего в агонии мира.

– Ты утверждаешь, что я желал корону? – обратился Пламя к Валентину. – Сейчас у меня есть «Корона Великой Империи», но к чему она, когда империи не существует? Я не мог допустить этого, я должен был любыми способами прекратить войну. И никто, кроме меня, не смог бы этого сделать.