Руслан Михайлов - Инфер

– Вижу душевые, уборные… на одном из бараков красный крест – скупо доложил Каппа.

– Почти налаженная инфраструктура – кивнул я – Четкая машинная организация быта потливых и часто срущихся и болеющих гоблинов. Сперва система организовала внутренний быт, создала источники питания, а теперь начала посылать высвободившиеся руки на очистку внешнего периметра. Провода видишь?

– Тянутся от той постройки…

– Там электроподстанция, похоже. Система дает освещение, а вон и один из относительных спецов…

В кроне оставленного нетронутым дерева виднелась задница поглощенного делом электрика, проверяющего провода, протянутого над столами и зоной отдыха освещения.

– Где реактор?

– Глубоко – просто ответил я – И хрен отыщешь. Надо поднимать технические планы фабрики – реактор могли запрятать под любым из цехов, но скорей всего он за территорией, под какой-нибудь речушкой. На данный момент неважно. Смотри туда, Каппа…

Мы оказались у прямой как стрела тропинки, что явно поддерживалась в идеальном состоянии – никаких лиан, обрамление из светлых камешков, много разноцветных тряпочек, сметен весь растительный мусор, а земля тщательно утоптана. В один из сухих пней вбита труба, а на ней закреплена квадратная табличка с нарисованным лабиринтом заключенным в арку.

Едва мы ступили на тропу, как из виднеющейся над кронами деревьев махины заброшенного цеха послышался долгий прерывистый рев. Этого хватило, чтобы я изменил направление и вместо диспетчерской двинулся к источнику шума. Но с тропы я на всякий случай сошел и попер по бездорожью, стараясь не шуметь и надеясь не попасть под системные визоры, что наверняка наблюдают за тропой. Стоит системе засечь нас – и сюда тут же пожалует одна из ее неумелых боевых бригад или кого-то вроде жрецов.

Там, за нашими спинами, на больших топчанах, сидело и скучало несколько крепких парней, а с ними не менее крепкие девушки – уверен, что это и есть один из боевых отрядов, назначенный охранять огородников и садовников. Еще четверо уже не сидели, а, забравшись под топчан, дрыхли, показав нам грязные босые пятки. Раз спали не на укрытом одеялами топчане, а спрятались под него – стало быть, прятались от системных визоров, то есть спать они права не имели в принципе. Но все же положили хер на свои обязанности и залегли спать. Полоснуть бы тесаком по виднеющимся из-под топчана пяткам, глубоко взрезая их…. Уверен, что это душевно взбодрило бы усталых от безделья бойцов.

Тропинка привела к большой квадратной площадке. Расстрескавшейся, потемневшей, пошедшей впадинами и буграми, но все же бетонной и при этом тщательно очищенной от почвы и растений. Голый бетон, что одной из сторон примыкал к стене, сложенной из огромных блоков. Там же имелись ворота, представляющие собой опять же бетонные конструкции – хотя вряд ли это обычный бетон, тут что-то куда более сложное и долговечное. Раньше все это стояло на мощных катках и сдвигалось в сторону одним небрежным нажатием кнопки на пульте. Ага… раньше… теперь же стальные катки давно умерли, конструкция ворот просела, превратившись в стену, которую хрен кому сдвинуть. Владельцам здания повезло, что остался узкий проход-проезд, что мог легко пропустить внутрь не только пешехода, но и наш внедорожник – как раз втиснемся, это мой дальномер определил моментально. Стало быть, в те далекие прошлые времена, за часы до того как здесь все было брошено, ворота были специально открыты настолько, чтобы впустить или выпустить кого-то не столь габаритного.

А вот откройся эти монструозные ворота во всю ширь… в них прошли бы плечо к плечу три Городских Охотника. Да и само цеховое здание впечатляло размерами. Не знаю, насколько далеко оно тянется – мы вышли к торцу с воротами – но в ширину оно триста сорок метров. На умерших воротах намалевано изображение испускающей лучи арки. А за воротами виднеется оригинал – сама арка из потемневшей стали, особый системный тамбур, что считывает показатели с вживленных в наши тела чипов и сразу же дает нам оценку.

Раньше я иногда задумывался – а на кой хрен эти штуковины ставить там, где над крышами домов вздымаются грибы системных зорких полусфер? Зачем? Система за полкилометра опознает твою рожу. Ты, конечно, можешь закрыть лицо маской, но электроника может опознать тебя даже по походке – столь же уникальной для каждого, как и отпечатки пальцев или сетчатка глаза. А если ты рожден в Жопе Мира – на гоблинской Окраине – там все равно ты каждый день вынужден посещать медблок, где тебя обязательно просканируют. Но такие арки есть и там… Зачем они? Этот вопрос долго мучил меня.

А теперь все ясно.

ТИР.

Тайный Индивидуальный Рейтинг, твоя машинная карма, твое криминально-социальное досье, что постоянно пополняется всевидящейся системой. И однажды твой не слишком положительный ТИР, этот социальный рейтинг, может привести тебя к плахе эшафота. Системе не нужны вредители вроде сраных цветочников, что только и умеют убивать растения, чтобы затем дать их трупам сгнить или засохнуть в вазах.

Как только мы войдем в нависающий над нами мрачной громадой цех и минуем арку, система получит о нас целую кучу данных. Ей потребуется время, чтобы переварить их. И это время у нее будет – нам ведь еще надо найти проход через лабиринт, где бродит некий жуткий рогатый минотавр…

Поймать кого-нибудь из уже посвященных здешних и за пару секунд выбить из него секрет скорейшего прохода через лабиринт? Или сразу назначить его проводником? А зачем?

Перейдя бетонную парковку, перешагнув через тонкую зеленую лиану, стелящуюся по бетону и растущую прямо на глазах – буквально – я без малейших колебаний вошел сначала в узкий проход, а затем миновал и арку, даже глянув на холодный равнодушный металл. У самой арки я поднял забрало и задержался на пару секунд. Каппа сделал то же самое, как и договорено, подставляя не сталь, а живую харю сканирующим волнам. Едва я оказался по ту сторону – тут же раздался звенящий удар гонга. Еще один прозвучал, когда арку прошел Каппа.

Здесь нас встретил полумрак, несколько широких коридоров и пара наглухо заваленных проходов поуже. Потратив несколько секунд на разглядывание, я понял, что раньше здесь находилось что-то вроде мелких автоматизированных мастерских и заводских лабораторий, что явно занимались чем-то довольно опасным – поэтому здание и было оснащено аркой-детектором, стояло на отшибе от остальных куда больших по размеру цехов и было сложено из столь толстых блоков. Изнутри и ворот и стен обнаружилась стальная решетка, что прекрасно сохранилась, хотя местами была изогнута, исковеркана и порвана. Раньше тут было минимум два этажа. Теперь остался один – судя по всему, некогда в здании прогремел чудовищный взрыв. Мощные стены устояли, армированные ворота выдержали, часть взрывной волны ушла через приоткрытые ворота и, возможно, еще пару имевшихся на тот момент выходов, после чего межэтажные перекрытия рухнули. Некоторые стены устояли, сохранив тем самым часть проходов. Другие завалены наглухо, а над нами, на все то же частой стальной решетке, покоится огромная масса бетонного крошева вперемешку с костьми, офисной мебелью, стальными верстаками, проводами и прочим содержимым цеха, включая трубы. Причем из некоторых труб продолжала литься и капать бурая и черная вода – крыша все же дала течь и дождевая вода, проходя через завалы, собирая пыль и грязь, изливалась сквозь трубы на очищенный от мусора бетонный пол.