Александр Гулевич - Хортарианский ястреб

– Атаман, а как эта штука называется? – не отрываясь от изучения механизма, поинтересовался один из мастеров-оружейников.

– Это картечница. Очень редкое оружие, стреляющее очередями. Такое оружие даже в Гильдии огневых дел мастеров ни за какие деньги не купишь, так как они их вообще не делают. Думаю, они были сделаны ещё до пришествия монстров на Хорту и с тех пор здесь, в подземном хранилище, и покоились…

– Гм… интересная машинка…

– Ладно, казаки, пойду-ка я проконтролирую вывоз найденного оружия и боеприпасов, а вы пока собирайте чёртовы мельницы и разбирайтесь, как её заряжать и вести прицельный огонь.

– Обязательно разберёмся, – уверенно заявил кто-то из мастеров, – если один человек что-нибудь придумал, то другой непременно в этом разберётся.

– Ну, Бог вам в помощь.

Я вернулся к провалу, где уже вовсю кипела работа по извлечению ящиков с оружием, которые сразу грузили на подводы. Всем этим действом руководил староста, отличающийся хозяйственной хваткой и дотошностью, так что вмешиваться в его работу я не стал и спустился в обнаруженный подземный склад.

– Сколько ещё картечниц нашли? – с ходу поинтересовался я у того строителя, который первым её и обнаружил.

– Четыре, но мы ещё не все ящики вскрыли, возможно, есть ещё.

– Хорошо, продолжайте работать, только не забывайте картечницы отдельно складывать. Перевозить их будем в особом порядке, а вообще будьте предельно осторожны, мало ли какие здесь сюрпризы имеются.

– Не волнуйся, атаман, всё сделаем в самом лучшем виде.

– Лады.

Предупредив ещё раз незамедлительно звать меня в случае обнаружения предметов неизвестного назначения, я по кругу обошёл подземный склад, только на этот раз куда более внимательно осматривая все закоулки, и довольно быстро сообразил, что обвал, благодаря которому склад и был найден, случился как раз там, где был вход. Подсвечивая фонарём, я прошёл вдоль стен и наткнулся на крашенную суриком стальную дверь. Подёргал за фигурную бронзовую ручку, но она даже не шелохнулась. Замок был закрыт. Недолго думая, я достал ТТ и, передёрнув затвор, выпустил в замочную скважину несколько пуль, после чего ещё раз дёрнул за ручку. Стальная дверь со страшным скрипом, медленно стала открываться. Поднажав сильнее, я кое-как открыл её и, посветив фонарём, осмотрел помещение. Оно было не очень большим и также заполнено какими-то деревянными ящиками, только меньшего размера. Шагнув внутрь, я снял верхний ящик и, открыв крышку, обнаружил под ней обычное сено. Отбросив его, я увидел статуэтку. Взяв её в руки и всмотревшись, я от неожиданности плюхнулся прямо на пыльный пол. Это была статуэтка Лихого всадника, в точности повторявшая те, которые были обнаружены нами в шахте…

«Ну вот как они проделывают эти свои фокусы, хотелось бы знать?! – подумалось мне. – „Подарочки“ подсовывают, что комар носа не подточит, всё проделано так, будто хозяйство это пролежало нетронутым на этом складе очень и очень долгое время. Прямо чудеса какие-то, да и только… Вы как хотите, так и считайте, воля ваша, а вот лично я ни на йоту не доверяю дельцам, проявляющим столь щедрую благотворительность. Определённо, эти „подарочки“ они мне подкидывают неспроста и, похоже, так ненавязчиво подталкивают к каким-то выгодным для них действиям, но каким – большой вопрос… Да и вообще, оставят ли меня в живых после выполнения того, что от меня требуется теневым кукловодам, неизвестно…»

Тяжело вздохнув, я поднялся, отряхнул галифе, вернул в ящик статуэтку и взялся за осмотр других ящиков. Статуэтки были ещё в десяти ящиках, а вот в остальных оказались ручные бомбы, чему я уже не удивился, восприняв неожиданную находку как нечто должное. Чего-то подобного я и ожидал, ведь не зря же ящики разместили в отдельном помещении, да ещё за стальной дверью, закрытой на замок.

Пересмотрев около пятидесяти ящиков, заполненных ручными бомбами, я бросил это дело и, вызвав людей, распорядился пока оставить остальные дела и в первую очередь доставить опасный груз с соблюдением предельной осторожности в оружейный склад. Прихватил пару бомб и штуцер с боеприпасами к нему, я выбрался на поверхность и вновь поскакал на артиллерийский полигон, где собирался проверить качество найденного в подземном хранилище пороха. Подготовив ручную бомбу, я спрятался за каменную кладку. Подпалив запальный шнур и размахнувшись, бросил её как можно дальше. Рвануло так, что я чуть не оглох. Сила взрыва оказалась раза в три сильнее тех бомб, что сделали мастера нашей кузнечной артели, хотя вес их был примерно одинаковым.

Выбравшись из-за укрытия, я непроизвольно поёжился: от мишеней вообще ничего не осталось, что говорило о том, что качество пороха было гораздо выше того, что мы закупили у Гильдии огневых дел мастеров. Больше экспериментировать с бомбами я не стал и, зарядив новенький штуцер, выстрелил в ростовую мишень, потом ещё и ещё, пока не выяснил эффективную прицельную дальность, опять же оказавшуюся в три раза больше всех имеющихся у нас на вооружении кремниевых мушкетов. В общем, штуцеры действительно являлись грозным оружием, впрочем, ручные бомбы от них не отставали и даже гармонично дополняли.

Такому халявному приобретению, значительно усиливавшему нашу огневую мощь, надобно бы радоваться, вот только не было во мне этой радости, хоть ты тресни, а было лишь беспокойство с тревогой пополам. Повздыхав, я собрал оружие и поехал домой. Поставив лошадь в конюшне, разделся и по давно заведённой привычке ополоснулся под холодной водой, потом обтёрся чистой тряпицей и, подхватив оружие, вошёл в дом. Ощущая во всём теле сильную усталость, сразу завалился спать.

– Атаман, картечницы к стрельбе готовы!

– Стреляй, Василь, а я пока со стороны погляжу, как работают эти чёртовы мельницы, – отозвался я, предоставляя мастеру-оружейнику право первому испробовать в работе новое для него оружие.

Польщённый мастер с гордо поднятой головой подошёл к первой в ряду картечнице и, присев на седло, установленное на станине, и тщательно прицелившись, открыл беглый огонь по мишеням. Наблюдая за тем, как ростовые мишени ошмётками разлетаются в разные стороны, я наконец в полной мере осознал, насколько это грозное оружие, а уж когда вслед за первой картечницей открыли огонь все остальные, так и вообще… Жаль только, залп длился минуты полторы, не более, а хотелось бы побольше, но и этого было уже немало. Сначала артиллерия проредит порядки атакующих, затем вступят в дело штуцеры с мушкетами, затем заработают картечницы, а уже тех, кто прорвётся через плотный заградительный огонь, забросают ручными бомбами. Главное – всеми возможными способами избежать рукопашной схватки или, по крайней мере, отдалить этот момент на как можно дальний срок, нанося при этом тяжелейшие потери, от которых противник потеряет наступательный порыв, а в идеале вообще в панике отступит и более сюда, на Хортицу, не вернётся.