Александр Гулевич - Хортарианский ястреб

– Скажите, господин Брукс, а вам, случаем, не приходилось проходить полный курс регенерации вашего тела? – обратился один из них, задумчиво потирая переносицу.

– Что-то не припомню такого, – честно признался я, хотя абсолютно уверенным не был, мало ли какие процедуры я проходил до того, как очнулся в медицинской палате неизвестно где.

– Ну а целебные зелья орденского производства отведывать не доводилось?

– Нет, не доводилось, я о них вообще узнал буквально только вчера.

– Хорошо, – после непродолжительного молчания отозвался более пожилой эскулап, – вы, господин Брукс, совершенно здоровы, что бывает крайне редко.

– Я могу идти?

– Да-да, конечно, идите, все исследования состояния вашего здоровья полностью завершены.

– Спасибо, – с кисловатой миной на лице поблагодарил я растерянных эскулапов и, поднявшись с кушетки, направился на выход, где меня вновь встретил слуга и сопроводил до двери апартаментов.

– Господин Брукс, завтра в девять часов утра портные доставят готовые костюмы, и вы выберете один из них, а сейчас отдыхайте – после дальней дороги и утомительных процедур вам это крайне необходимо.

Поблагодарив слугу, я вошёл в апартаменты и нос к носу столкнулся с теми же девицами, только на этот раз вместо халатов на них были надеты прямо-таки сексапильные пеньюары, видимо, от-кутюр. Хмыкнув про себя, я обошёл девиц и, не оборачиваясь в их сторону, строго распорядился:

– Меня до восьми утра не беспокоить.

Решительно направившись в спальню, я закрыл дверь и поискал защёлку, но её не было, пришлось взять массивный стул и им подпереть ручку. Осмотрев столь хлипкую преграду, я тяжело вздохнул и, скинув махровые тапочки, забрался на кровать, с головой укрылся одеялом и довольно быстро уснул.

В дверь настойчиво постучали. Широко зевнув, я поднялся, нашарил тапочки и, подойдя к двери, с недовольством рявкнул:

– Что такое?!

– Господин Брукс, ваш завтрак подан, – послышался встревоженный голосок одной из девиц.

– Сейчас выйду.

Отставив в сторону стул и открыв дверь, я вышел и направился в ванную комнату. Неторопливо приняв душ и почистив зубы, я надел чистый халат и пошёл в трапезную, где уже был накрыт стол на одну персону. Сев на стул и взяв серебряную ложку, я съел тарелку овсяной каши с изюмом и, запив её горячим травяным чаем, взглянул на часы. Стрелки показывали без пяти девять. А ровно в девять в дверь постучали.

– Да-да, войдите, – отозвался я, вставая.

Дверь открылась, и портняжных дел мастера занесли несколько парадных костюмов. Все они были разными, но и одновременно похожими друг на друга как близнецы-братья. В общем, это были фраки достаточно стандартного покроя. Но была одна проблема: фраки и костюмы с галстуками я не носил, за исключением нескольких знаменательных событий своей жизни, а ведь их не просто носить надо, но уметь это делать, иначе выглядеть будешь смешно…

– Господин Брукс, прошу вас выбрать приглянувшийся костюм, – попросил слуга, внимательно наблюдая за моим поведением.

Хмыкнув, я заложил руки за пояс и с деловым видом обошёл фраки. Все они были разных цветов, прямо-таки цветовая гамма, как в психологическом тесте Люшера.

«Уж не проверяют ли меня на психическую адекватность?!» – подумал я.

Остановившись возле светло-серого фрака и осмотрев его со всех сторон, я обернулся к слуге и, указав на костюм, произнёс:

– Пожалуй, этот костюм мне нравится больше остальных.

Портняжных дел мастера поклонились и, забрав другие костюмы, удалились.

Разгладив усы и потерев щетину, я взглянул на слугу:

– А как насчёт цирюльника? Мне побриться не мешает.

– Сию минуту, господин Брукс, – торопливо проговорил он и ретировался.

Вернулся он минут через пять с мужчиной средних лет и двумя его помощниками. Расставив свои принадлежности и налив горячей воды в медный таз, цирюльник предложил мне сесть на стул, что я и сделал. Подмастерья смочили горячей водой полотенце и приложили его к моему лицу, основательно пропарив кожу. Брадобрей, помазком намылив щетину, взялся за опасную бритву и аккуратно выбрил щёки с подбородком, оставив лишь пышные усы.

Выполнив свою работу, они ушли, и тут же за меня взялся слуга, помогая облачиться во фрак. Ох и непростым было это дело! Казалось бы, чего здесь сложного? Ан нет. Это не просто брюки и пиджак с фалдами и рубашкой, тут ещё и пояс намотать надо, а без посторонней помощи это просто невозможно. В общем, это целая наука такой гардеробчик на себя натянуть и уж подавно умело его носить и не казаться при этом для окружающих ряженым клоуном.

Слуга подправил плотно сидящий на мне фрак и, критически оглядев меня с головы до ног, с удовлетворением произнёс:

– Господин Брукс, вам фрак очень идёт, можете убедиться сами, посмотрев в зеркало.

Поправляя высокий жёсткий воротник, я подошёл к зеркалу и… не узнал самого себя. На меня взирал верзила с дерзким властным взглядом, к тому же ещё и аристократическими манерами, вернее, манеры эти подчёркивал сам фрак, а вот откуда они у меня взялись – вопрос, конечно, интересный… Хотя, возможно, мне так показалось.

– Господин Брукс, прошу вас пройти за мной. Опаздывать на приём нельзя, тем более вам оказана неслыханная честь быть принятым самим личным секретарём магистра Ордена голубого шестилистника, а этого, поверьте мне, удостаивается далеко не каждый.

Ещё раз оглядев спесивое отражение самого себя, любимого, я тяжело вздохнул и сделал отмашку. И мы пошли: впереди – слуга, а я плёлся за ним, краем глаза посматривая по сторонам. Шёл я на встречу не просто с человеком, а с тем, кто вертит этим миром по своему усмотрению. Пусть он это делал не единолично и, скорее всего, в этой схеме выполнял роль наёмного управленца, но тем не менее я прекрасно осознавал, что от этой встречи зависит буквально всё, в том числе и моя собственная жизнь…

Поднявшись в донжон, слуга привёл меня в большой зал со стрельчатыми окнами и одной закрытой дверью из морёного дуба с затейливым резным орнаментом.

– Господин Брукс, пройдите в приёмную, вас там ожидают, – с лёгким поклоном произнёс слуга и, развернувшись, скорой походкой стал удаляться.

– Эй, любезный, а звать-то секретаря как? – выкрикнул я ему вслед, ощущая себя не в своей тарелке.

Слуга, никак не отреагировав на мой вопрос, выскочил из донжона.

Чертыхнувшись, я решительно направился к двери, ведущей в приёмную, и, открыв её, заглянул внутрь. В приёмной стояли четверо гвардейцев в церемониальных кирасах с мощными мушкетами, покрытыми хромом и утончённой гравировкой. Кроме них, находился ещё некий субъект в тёмной хламиде с толстенной золотой цепью на шее, на которой болтался внушительный медальон с изображением кирки и циркуля.