Алекс Бор - Настоящая фантастика 2018 [антология]

«Бессильные мира сего» для меня стали приобретением 2017 года и произвели не менее глубокое впечатление, чем «Град обреченный» в середине восьмидесятых. Я тут же перечитала последний. Так и есть. Прежнее впечатление не полиняло. Настоящая литература пригодна для читателя любого возраста. Недаром же свои детские книжки мы, как правило, впоследствии перечитываем вместе со взрослеющими детьми. Восприятие «Града обреченного», конечно, изменилось. Хотя бы потому, что ныне и персонажи романа, да и сами авторы много моложе меня самой. Наложенное на опыт прошедших тридцати лет восприятие это приобрело новые оттенки сладчайшего декаданса, ощущения изящества увядания. И в «Граде обреченном», и в «Бессильных мира сего» в присущей настоящей классической литературе манере описаны душевные терзания человеков. И за каждого из них Господь и дьявол борются ежеминутно с рождения и до конца земного бытия. В этом смысле Борис Натанович Стругацкий был полноформатным продолжателем традиций и творческого дуэта, и всей русской классической литературы в целом. Прочтение «Бессильных мира сего» — это долгий, обстоятельный, утешительный разговор с отцом. Бальзам на раны, наставление, пища духа. Уверена, что буду возвращаться к «Бессильным мира сего» снова и снова.

В завершение не могу не упомянуть и «Пирамиду» Леонида Леонова, полностью опровергающую высказанную мною выше идиому о легкости фантазийного жанра. «Пирамиду» читать не просто и порой страшно, как тяжело и страшно плыть в глубокой и бурной воде. Леонид Максимович Леонов стал мировым классиком в условиях жесткой цензуры почившего «совка», а по отмене ее написал лучший, на мой взгляд, роман. «Пирамида» соединила в себе многие литературные жанры, в том числе и фантазийный. Пожалуй, не могу согласиться лишь с предсказаниями гения в части инволюции человеков в некое подобие слабо мыслящих насекомых. Лучше уж павианы, право слово. А мы наденем на них ошейники с бирками.

Или они на нас.

Господа писатели, раз уж нас лишили цензуры, имейте же совесть!

«Пирамида» — прямая попытка дать русским новую идеологию. Полагаю необходимым для любого пишущего человека изучить последний роман Леонида Максимовича Леонова со всей возможной внимательностью. Атеизм, присущий большинству писателей-фантастов советского и постсоветского периодов, обязан уйти в прошлое. Может быть, в силу именно этой причины я не в состоянии читать и тем более работать в жанре научной фантастики. Организм протестует. Тоска. Болею. Я в состоянии «увидеть» вселенную со множеством демонов, вообразивших себя богами. Но мироздание без Бога я не вижу.

Да, после падения СССР фантастики стало больше. Пышно расцвело фэнтези… Вместе с тем качество литературы удручающим образом понизилось. Полагаю, современным, пишущим на русском языке авторам стоит обратить свои взоры к светочам русской и советской классики. Звание писателя налагает же на каждого из нас изрядный груз ответственности. Но только на тех, кто действительно является писателем.

Каков же итог моих рассуждений? Он незамысловат. Лучшие произведения постсоветской фантастики для меня — это творения авторов, чей творческий расцвет совпал с периодом расцвета обильно критикуемого ныне «совка». Нет в нынешней литературе необходимой мне глубины. А хочется именно глубины. И русского языка. И идеи.

И Бога триединосущного.

Имеются в виду события, произошедшие с главным героем Айдаром в рассказе «Последний джихад за любовь» (Настоящая фантастика-2017, Э, Москва).

Живешь в Риме — живи как римлянин (англ.).