Владимир Корн - Реквием по мечте [litres]

Для начала он начертил в воздухе пальцем нечто вроде полукруга.

– Мы находимся примерно здесь, – указал Трофим туда, где должен располагаться центр, если бы дуга вдруг стала окружностью. – На севере от нас, как всем хорошо известно, побережье с Радужным. На западе, за моей спиной, залив соединяется с болотами. На востоке – само море, откуда и заявились головастики. Так вот, наш путь лежит строго на юг, к побережью. По словам Петра, основная масса людей обитает на континенте, где в его глубине, в двух неделях пути, и находится нужный нам Звездный. Первостепенная наша задача – добраться до южного побережья. Кстати, чем дальше на юг, тем меньше шансов встретить головастиков. Они и в эти-то края редко забредают, уж не знаю почему им так нравится северное, и их можно особенно не опасаться. До берега примерно пять-шесть дней пути, и на нем, пусть и редко, но встречаются поселения. Еще Петруха утверждал, что они добираются за четыре, но маршрут им, в отличие от нас, хорошо известен. Собственно, все. Остается решить главное: когда именно отправляться? Сейчас или все-таки подождать, когда головастики вернутся туда, откуда и явились. – Трофим посмотрел на меня.

А вслед за ним и все остальные. Согласен – теперь слово за мной.

– Считаю, засиживаться здесь не имеет ни малейшего смысла. Так что отправимся сразу же, как только Борис почувствует себя достаточно хорошо.

Нынешнее убежище не идет ни в какое сравнение с тем, где обитал Карабас и его люди. Во всех отношениях. Ни для обороны, ни для жилья. Единственное его достоинство – то и дело иссякающий источник питьевой воды. Солоноватой и скверного качества. Но благо, что и с ним повезло.

– На пару деньков попрошу еще здесь задержаться. Прежним за этот срок точно не стану, и все же, все же… – Гудрон вздохнул. – Знали бы про вядель, весь им не отдали бы. Этот хмырь говорил, что он от всех болезней. Глядишь, и мне помогло бы.

Мы с Трофимом покрутили головами. Увы…. Со слов того же Петра с вяделем все не так просто. То, что добывается здесь, – это, так сказать, полуфабрикат. До ума его доводят где-то на побережье, а большая часть и вовсе уходит в Звездный. Причем он клятвенно утверждал, что понятия не имеет, каким образом бурый порошок становится кристалликами синеватого цвета.

В остальном все выглядит так: жгутся водоросли, причем любые. Получившееся нечто заливают водой и опускают туда добытые здесь же раковины. Затем все это кипятят, после чего соскребают со стенок похожее на слизь нечто. Его и высушивают. Все, товар готов. Но в таком виде он бесполезен, даже ядовит.

– Так что выбрось, Борис, подобные мысли из головы и выздоравливай за счет своих внутренних резервов.

Сложись обстоятельства иначе, мы и сами могли бы попробовать добыть вядель. Раковин вокруг достаточно – то ли место такое, то ли они везде в изобилии. Дров и водорослей – тоже. Но дым… Если сжигать водоросли, он получается еще тот. Пока мы добирались сюда, именно дым и помог обойти далеко стороной острова, на которых промышляли подобные Карабасу люди. И если высоко в небо поднимется еще один столб, обязательно возникнет интерес: кто это? Так что в ближайшие два дня придется скучать, набираясь сил перед тяжелой дорогой. И еще мечтать, чтобы допотопные твари не заглянули к нам на огонек, укрыться от них здесь будет негде.

Обстоятельства заставили нас отправиться на следующий же день. Тот скудный источник пресной воды, который с трудом, но позволял не испытывать ее недостаток, окончательно сдох.

И продолжай мы оставаться здесь, нам пришлось бы пользоваться тем небольшим запасом, который был заготовлен в дорогу.

И мы отправились. С первыми лучами солнца. Янис занял место на носу, рядом с ним находился Трофим. За весла взялись Демьян с Вячеславом, далее расположился Гудрон в вальяжной позе султана, в окружении одалисок Леры и Дарьи. И на самой корме – Игорь Святославович Черниговский. Эмоционал, Теоретик, а по совместительству еще и великий кормчий. На корме вместо румпеля было прилажено весло, с помощью которого я не давал лодке рыскать. И потому сравнение с ним напрашивалось само собой.

Для начала взяли курс на восток. На ост, если говорить по-морскому. Туда, где через какое-то количество километров, или, по-морскому – миль, должно начинаться настоящее море.

Или не начинаться, если оно и там сплошь покрыто островами. Но направились мы на восток совсем не для того, чтобы удовлетворить свое любопытство. Именно там существовала наименьшая вероятность кого-нибудь встретить. Ведь восточнее, по утверждению Петра, ракушки перестают попадаться и добытчиков вяделя там нет.

Первый день плавания дался нам относительно легко. Все-таки по-настоящему жаркое солнце на воде переносится куда легче, чем где-нибудь вдали от моря, не говоря о душных джунглях. Еще и легкий ветерок, который ласкал кожу своими нежными прикосновениями. К тому же и места были самые живописнейшие. Глядя на потрясающие по красоте пейзажи, забывалось о том, что в любой момент из зарослей ближайшего острова вдруг грянет выстрел, а за ним еще и еще. Или из-под воды покажется зубастая морда чудовища. Или какая-нибудь очередная разновидность птеров поднимется с ближайшего клочка суши и направится к нам такой густой тучей, что ляжет тень. Но ничего не случалось и даже не настораживало, и мы знай себе гребли, изредка меняясь на веслах.

По утверждению Демьяна, скорость нашего движения равнялась примерно шести километрам в час. Земных километров за земной час.

– Крейсерская скорость, – добавил он.

– Что-то наше корыто на крейсер совсем не похоже, – высказался Гудрон.

«Все так и случилось, – подумал я, вспомнив о своих недавних размышлениях. – Оба они теперь будут оттачивать свое остроумие друг на друге».

Демьян посмотрел на него нарочито презрительно.

– Понимаешь ли, в чем дело, уважаемый Гудрон Александрович, – забавно соединил он кличку и отчество. – Существует множество морских терминов, которые сухопутным крысам будут не до конца понятны. Если понятны вообще. Так вот, крейсерская скорость – именно из них. А означает она скорость длительного движения транспортного средства с максимальной скоростью, незначительное превышение которой достигается значительным увеличением расхода энергии на единицу пути. То есть и не на пределе, но и не абы как.

Его менторскому тону позавидовал бы и Слава Проф. Хотя за все время, что я его знал, он его использовал пару раз от силы. И тоже в адрес Гудрона, когда тот изрядно его допекал. Борис не был бы сам собой, если бы не нашел, что Демьяну ответить.

– Вообще-то я морских волков представлял совсем иначе.

– Как именно?

– Помимо знания теории, они еще и неплохие практики. И потому не сажают на мель доверенные им корабли при первом же удобном случае. Причем так, что и починить-то их уже не представляется возможным.