Джо Аберкромби - Проблема с миром

– Простите! Прошу прощения!

Так, значит, это была девочка. Она схватила свою фуражку и, бросив один прощальный взгляд через плечо, припустилась дальше.

Хильди прохромала несколько шагов, потирая ушибленную ногу, пока боль не утихла, потом прибавила ходу. Нырнула в проулок, где санитарки перевязывали нескольких легкораненых, на бегу перевернула корзину с бинтами, но не могла остановиться. Она продолжала бежать, отмахиваясь от сохнущего на веревках белья, оставляя его качаться позади себя.

Выбравшись из города, она побежала быстрее, чувствуя, как дыхание распирает грудь. Взбежала по травянистому склону холма, не сводя глаз со своих ног, думая лишь о нескольких шагах впереди. Орсо полагался на нее! Хильди сильнее стиснула кулак с зажатым посланием. Она ведь сама вызвалась его доставить, верно? Даже более или менее настояла, чтобы его поручили ей.

Ей хотелось доказать, что от нее есть польза. Что она храбрая. Ведь она всегда доставляла послания для Орсо, значит, доставит и это. Она поняла свою ошибку сразу же, как только выбежала из ратуши и попала в гущу безумия, творящегося на улицах. Хильди терпеть не могла носить послания Орсо этой суке Савин дан Глокте, с ее подчеркнутой элегантностью, ее вульгарным вкусом и снисходительными усмешечками. Но когда носишь любовные письма, шансы, что тебя убьют, очень малы.

– Хильди, ты идиотка, – прошептала она.

Печальная правда состояла в том, что, если быть честной с собой… она любила Орсо. Не в смысле любила . Не то чтобы она в него влюбилась . Хильди любила его как старшего брата. Беспомощного, безнадежного, нерешительного старшего брата, который по стечению обстоятельств оказался королем Союза. Он был добр к ней – к ней, к которой никто никогда не был добр. Никто никогда не считал ее достойной того, чтобы быть с ней добрым. Орсо был выше всех, но тем не менее обращался с ней, которая была ниже грязи, как с равной. Было бы странно, если бы она не любила его.

И все же она могла бы дать кому-нибудь другому отнести это чертово послание.

Она приостановилась посередине склона, чтобы перевести дыхание. Приостановилась – и наконец оторвала взгляд от травы. Заставила себя обернуться, чтобы посмотреть на долину.

– Ох, черт… – выдохнула она.

Отсюда ей было видно все поле боя. Весь этот огромный сумасшедший дом. Крутой утес по ту сторону города был окутан дымом, из которого вырывались маленькие струйки и облачка. В садах у подножия полыхали пожары, черные колонны дыма вздымались в низкое небо. В самом Стоффенбеке тоже горело. Воздух был едким и кислым от гари.

От того места, где она стояла, уходил вдаль огромный полумесяц королевских позиций. Кое-где сверкал металл – там сражались. Флаги безвольно висели над человеческим месивом. Чаща пик. Прямоугольники одетых в темное инглийцев по-прежнему ползли вперед через поля. Кавалерия и повозки двигались сзади.

Линии позиций сместились, даже она могла это заметить – они прогибались в центре, где сражение было самым жарким. Масса инглийцев постепенно, но неуклонно двигалась вперед, к Стоффенбеку. Численный перевес начинал сказываться. Времени не оставалось.

Хильди снова повернулась к холму, снова заставила усталые ноги двигаться. Она пробежала мимо мертвой лошади, в боку которой торчали две стрелы. Над залитой кровью травой уже жужжали полчища мух. Стрелы принадлежали северянам, длинные и тонкие; их оперение трепетало на ветру.

Она пробежала мимо человека, который повторял «Проклятье!», снова и снова, возясь с заевшим взводным механизмом своего арбалета. Он поправлял болт, пытался провернуть рукоятку, снова поправлял болт, снова пытался провернуть рукоятку, снова поправлял болт… «Проклятье! Проклятье! Проклятье!»

Кто-то схватил ее за лодыжку, так что она едва не упала.

– Помоги… – Человек на носилках, светлые волосы, побуревшие от пота, прилипли к влажному белому лицу. – Помоги…

Хильди брыкнулась, вырвалась и поспешила дальше, то ли бегом, то ли ползком, цепляясь за траву одной рукой, в другой сжимая послание Орсо – крепко, до побелевших костяшек.

Наконец-то бровка холма. В горле сипело. Ноги стонали. Огромный капрал заступил ей путь, отпихнул с такой силой, что она прикусила язык и едва не хлопнулась на задницу.

– Куда тебя несет, черт возьми?

– Мне надо поговорить с лордом-маршалом Форестом! – выдохнула Хильди. – Послание… от его величества!

– Пропусти ее! – крикнул кто-то. – Это девчонка короля!

Пихнув капрала почти с такой же силой, что и он ее, она тут же едва не полетела, споткнувшись о лежавший сразу за ним труп. Мертвый северянин, мех на плечах свалялся от крови. Он был не один – тут было множество тел, оставленных лежать там, где упали.

Было ясно, что здесь царила такая же неразбериха, что и внизу, в Стоффенбеке. Даже штабные Фореста уже приняли участие в схватке. У одного из офицеров рука висела на перевязи, другой стоял с вытащенным мечом, уставясь на лезвие так, словно едва мог поверить, что на нем кровь. Сам лорд-маршал, со сжатыми кулаками и нахмуренными бровями, стоял, осматривая долину. Он являл собой островок добродушного спокойствия: четко отдавал приказы, хлопал людей по спинам. Сам его вид уже внушал уверенность. Наконец хоть кто-то руководит! Хоть кто-то может помочь.

Спотыкаясь, Хильди поспешила к нему, протягивая послание, но поняла, что в ее потном кулаке оно превратилось в измятый, смазанный комок.

– Инглийцы… оттесняют нас… к Стоффенбеку. – Она так тяжело дышала, что ее чуть не вытошнило. – Его величеству… требуется помощь.

Форест улыбнулся. По его загрубелому лицу разбежались морщинки.

– Боюсь, я только что послал человека, чтобы попросить помощи у него.

– Что?.. – непонимающе выдохнула она.

– Лорд-маршал! Они снова наступают! – заорал кто-то.

– Это сражение, мать твою растак! – проревел в ответ Форест. – Конечно, они наступают, что им еще делать?

Он взял Хильди за плечо и, наклонившись вплотную, прошептал:

– На твоем месте я бы сбежал.

И он повернулся прочь, а она осталась пялиться ему в спину.

Широким шагом Форест направился к позициям. Он отослал одного из своих офицеров, хлопнув его по плечу:

– О поражении не может быть и речи, капитан! Просто не может!

Первая атака северян оставила их измочаленными. Еще немного, и они бы не устояли. Повсюду валялись раненые, боевой дух был сломлен. Они нуждались в чем-то, во что можно верить. В ком-то, кто придал бы им смелости. Форест понятия не имел, как это получилось, но, похоже, этим кем-то должен был стать он.

– Король рассчитывает на нас, ребята!

Много лет назад, когда его только произвели в сержанты, он думал, что офицеры знают ответы на все вопросы. Потом, получив офицерский чин, он думал, что все ответы у генералов. Когда король Орсо сделал его генералом, он думал, что ответы у Закрытого совета. И вот теперь, будучи лордом-маршалом, он наконец узнал это наверняка: ответов не было ни у кого.