Станислав Никсман - Последний крестовый поход

Кот отставил кружку с чаем, вальяжно развалился и сказал:

— Знаешь, Матвей, чтобы управлять толпой искренне верующих во что-то, не обязательно верить в то же самое. Достаточно быть умнее любого их них, то есть — умнее их всех.

— Знакомая риторика. В мою бытность тамплиером, на общих собраниях нам рассказывали, что еретики ей частенько пользуются. Мол, нынче во главе стада не пастыри, а хитрые волки, давайте-ка на вилы этих лицемеров. И пошло-поехало очередное восстание.

— Ваши отступники, сами точно такие же волки, но они всё же кое в чём правы.

— Нет, не правы! Это всего лишь пропаганда, ложь для слабых верой. Руководить поставлены достойные. То есть, избранные слуги Господа. Кому я объясняю, ты же безбожник. Тебе ли судить.

— Я-то как раз в теме. Даже в высокоразвитой Империи Котов, до её последних дней сохранялось почитание высших сил, — заявил кот.

— Вот как? — удивился я.

— Религиозные взгляды моего народа можно охарактеризовать, как умеренный политеизм: сотни богов и божков самого разного калибра. Немалая часть нашего общества верила в покровительство сразу нескольких из них. У каждого духа была своя специализация: один отвечал за хорошую погоду, другой за рыбную ловлю и так далее.

— Язычники! Какое тут может быть сравнение с истинной верой?

— Матвей, ты серьёзно ждал от меня историю про распятого котика?

— Ну, как сказать… — я действительно что-то такое и ожидал.

Барсик тяжело вздохнул.

— Христианство зародилось у вас, но у иных звёздных цивилизаций похожих событий не произошло. Поэтому выслушай меня без ненужных замечаний про язычников и еретиков. Бессмысленно спорить о том, чья религия самая верная, и по каким признакам ты, человек, эту правильность определяешь, — заявил кот. — Во Вселенной не было единого бога и никогда не будет!

— Ладно, — проворчал я. — Продолжай.

— Мой родной брат, Артан Саа, выбрал путь пастыря. Он закончил обучении в семинарии Церкви Семихвостого Яла и принял сан священника. Не прошло и сотни лет, как десятки тысяч моих соплеменников толпами повалили в храм, где он вёл службы. Артан при жизни превратился в святого, он пользовался особой любовью и уважением не только среди своих прихожан. Управлял сотнями миллионов душ по всей Империи. Страшно представить, что могло случиться, задумай он противостоять нашему отцу…

— Ты, как никто другой, должен понимать мои переживания за отсутствие веры у Ромки, — заметил я.

— Не перебивай. У нас с братом однажды состоялся разговор по душам. Он признался, что ни капли не верит в своё божество. Я спросил, но как тогда ему удаётся воодушевлять его паству? Чем он утешает страждущих? Где находит правильные ответы на вопросы? Знаешь, что Артан мне сказал?

— Не имею не малейшего понятия, — пожал я плечами. — Для меня это какой-то запредельный уровень лицемерия, чтобы даже попытаться угадать его ответ.

— Дело тут вовсе не в двуличии священнослужителей, — отрицательно помотал головой Барсик. — Уверен, ты прекрасно понимаешь, что среди верхушки Святого Престола куда больше атеистов-прагматиков под личиной христиан, чем истово верующих. Одна только история Сопротивления на Земле подтверждает это: ради будущего человечества и его свободы, наука вышла на передний план, а напускная религиозность исчезла, как будто её никогда и не было. Костяк подпольщиков — это личный состав вашего Главного Штаба. Концентрация фанатиков на квадратный километр должна была зашкаливать, верно?

— Давай не будем углубляться в эту тему, — раздражённо отозвался я. — Что тебе ответил твой брат?

— Артан сказал, что с самого детства смотрел на верующих, как на ущербных, душевнобольных людей. Он выбрал путь в священники, прекрасно понимая, с кем ему предстоит иметь дело на протяжении всей его жизни. Мой брат видел себя эдаким врачом в психиатрической клинике, где пациенты приходили к нему на терапию. Он не мог узреть, те видения, что являлись некоторым из них. Не верил в Семихвостого Яла и его чудесное вмешательство в жизни рядовых прихожан. Но он мог манипулировать чужими заблуждениями, чтобы утешить чью-то боль, объяснить знамения, и указать верный путь. Понимаешь о чём я?

— Так или иначе, его намерения были благими, — буркнул я. — Твой двуличный брат помогал своим прихожанам, желал им только добра.

— Нет, ты ни хрена не понимаешь, — вздохнул кот. — Когда Четвёртый Легион вторгся на территорию нашей Империи, мы не успевали обеспечить оборону большинства миров, теряли одну планету за другой. Чтобы сохранить профессиональную армию для главной битвы, генералы предложили отвлекающий манёвр. Император вызвал к себе Артана и отдал ему приказ, пообещав взамен трон. Спустя несколько часов, мой брат мобилизовал всех почитателей Семихвостого Яла. Одна его речь на всю Империю, и вот миллионы верующих встали под ружьё, зная, что вскоре погибнут.

Барсик стукнул сжатой в кулак лапой по столу.

— Они умирали со словами благодарности за то, что бог избрал для них эту участь. Только выбрал их Артан, а не Семихвостый Ял. Мой брат обменял чужие жизни на титул правителя… Точно так же, твой сын однажды соберёт вокруг себя фанатиков, которые с радостью погибнут за его амбиции, думая, что через него их божество диктует свою волю.

— При чём тут амбиции Ромки? — воскликнул я. — Он спасал человечество от полного уничтожения! Вот-вот должна была начаться очередная мировая война! Возможно, последняя для этой планеты!

— Погибли не все, но миллионы. Была создана военно-религиозная тирания Святого Престола, которая хоть и отправила человечество к звёздам, но стала жестоко карать ослушавшихся при помощи мощной армии. Ничего тебе не напоминает?

— В отличие от акридиан, мы не нападаем на другие цивилизации, не принуждаем их к невыгодному союзу! Мы не используем их мозги, не подрываем здоровье целых народов!

Я заметил, что уже почти ору на кота и постарался успокоиться.

— Кто знает, как действовал бы Святой Престол в дальнейшем, если бы не акридиане и не вся эта чехарда с перемещениями во времени? — произнёс Барсик. — Я не думал тебя злить, Матвей, извини. Просто хотел сказать, что для достижения очень важной цели не обязательно быть тем, за кого тебя принимают остальные. Главное — результат.

— Ты сейчас как будто оправдал всех сразу, — тихо ответил я. — Своего брата. Моего сына. Святой Престол. И даже акридиан…

Я не сказал главного: кот выступал ещё и адвокатом самого себя. Барсик не переставал думать о том дне, когда он встанет во главе Империи Котов, и о последствиях этого решения.

Он знал, что это я тоже понял.

На некоторое время в комнате повисла тишина, сопровождаемая шелестом систем охлаждения серверов и сетевого оборудования. Мы уставились каждый в свой монитор и молчали.