Юрий Иванович - Принцесса Звездного престола (Тетралогия) [litres]

— Тоже продавайте! — разрешил я захват заложницы. — Только не вздумайте повредить этикетки!

— Обижаешь, командир! Подстроим так, что она сама с нами пойдет как миленькая. О ее здоровье тоже найдется кому побеспокоиться. У меня все!

— До встречи! — попрощался я и стал виновато давать пояснения напряженно прислушивающейся толпе моих сторонников: — Мой менеджер по продаже! Даже ночью мне звонит и спрашивает моего окончательного согласия на операции.

— А может, это ваш друг сообщает о новой угрозе для вашей свободы? — выкрикнул Мишель Лежси, подобравшись ко мне уже почти вплотную. Причем делал он это, явно пытаясь разрядить обстановку и превратить все чуть ли не в шутку.

На что я ответил со всем возможным для меня сарказмом:

— Увы, ваша светлость! Еще до недавнего времени я сомневался в одной очень старой, но весьма верной пословице: «Старый друг лучше новых двух!» И посоветовал обратиться за помощью к человеку, который мне очень импонировал своим мужеством, честностью и беспощадностью к врагам империи. Но, увы, не проверенному временем и совместными испытаниями. И результат не замедлил сказаться: новый знакомец оказался человеком весьма сомнительного поведения. А уж выполнение джентльменских договоренностей между настоящими мужчинами он вообще проигнорировал полностью.

С каждым моим словом лицо хозяина банкета багровело и наливалось кровью все больше и больше. Куда только подевались знаменитая выдержка и завидное хладнокровие Бакена. Чуть ли не заикаясь от бешенства, он бросил мне яростный вопрос:

— Это вы мне?!!

И сразу же между нами образовалось пустое пространство. Даже более того, все благоразумно отступили еще на несколько шагов, оставляя нас в овальном полукруге, основанием которому служила стена за моей спиной. Обстановка накалялась прямо на глазах. Даже более того — перешла в сферу выяснения межличностных отношений. Внутренне улыбнувшись, я с удовольствием стал усиливать конфронтацию:

— Ого! Господин герцог решил не прятаться в тени, а публично покаяться в своих прегрешениях? Неужели вам знакомо такое понятие, как честь?!

Мишель Лежси сжал кулаки и со звериным рычанием шагнул в мою сторону. Окружающие нас гости сделали синхронно с ним по два шага назад, еще больше увеличивая полукруг. Я же патетически указал на разозленного герцога рукой и с хорошо разыгранным трагизмом в голосе кликнул:

— Или у вас проснулась совесть?! — И сам же ответил на поставленный вопрос: — Хотя вряд ли! Тому, кто умело притворяется истинным рыцарем, совершенно не грозят бессонные ночи от переживаний по поводу арестованных друзей!

Последнее слово я договаривал, когда тело герцога уже понеслось в мою сторону в стремительном прыжке. Мощный удар ноги выбил из-под меня импровизированную трибуну, которая при этом разнесла вдребезги невинный горшок с растением и сама разлетелась в щепки.

А я в этот момент уже со всей силы проводил удар ногой в пах пытающемуся встать герцогу. Нельзя сказать, что он поднимался медленно: кое-кому могло показаться, что он вообще не падал, но я действовал еще быстрее и сноровистее. Тут же нанес вдогонку два удара кулаком по вращающемуся и согнувшемуся телу и уже собрался ударить в подбородок правым апперкотом, как сам свалился с ног от коварного удара каблуком по подбородку.

И вот тут-то я совсем разозлился! А напоминать о безмерном бешенстве Мишеля Лежси вообще не стоит. Остановить нас могла бы только ее высочество. Возможно… Но ведь она ушла! А самоубийц в зале не оказалось! И на потеху публике мы стали убивать друг друга…

Такие высокие понятия, как долг, честь и патриотизм, полностью нивелируются в момент самой заурядной, но весьма ожесточенной драки. Тем более с очень сильным и разъяренным соперником. Тут уж не до джентльменского поведения. Самому бы остаться в живых.

Мишель Лежси оказался матерым волком. Если вначале мне казалось, что справлюсь с ним без особого труда, то уже через пару минут я вообще пожалел, что спровоцировал его на драку. Мой соперник имел мощь медведя, неуязвимость носорога и целеустремленность пикирующего коршуна. При этом он мог извиваться, как змея, и подпрыгивать, как бешеный кенгуру. От моих ударов в полную силу он лишь слегка пошатывался, тогда как я от его боевых контактов постоянно сбивался с дыхания от сотрясения и боли.

И на четвертой минуте поединка мне все же пришлось уступить уговорам Бульки и досрочно прекратить нашу затянувшуюся драку. Мы как раз в тот момент напоминали катящийся комок рычащего мяса в лохмотьях, так как от наших еще недавно шикарных костюмов остались лишь клочья истерзанной ткани, чудом висящей на изрядно поцарапанных и измочаленных телах. Не стоило забывать и о недавно оставленной за плечами полосе препятствий: в большинстве своем раны, полученные там, открылись при наших совсем не дружеских объятиях.

Поэтому я выбрал момент, когда придерживал вырывающегося герцога за шею левой рукой, а правой из неудобного положения попал ему прямо в подбородок. Хоть без ожидаемой силы, но никому не видимая молния пронеслась в момент удара, и Лежси существенно обмяк. Я тут же вскочил на ноги и отпрыгнул в сторону, надеясь на окончание поединка. Каково же было мое удивление, когда мой недавний союзник встал-таки на ноги и, очумело мотая головой, вновь устремился в мою сторону. Вот только молния все же сделала свое дело: герцог двигался словно под гипнозом и даже не смог прикрыться руками на должном уровне. А я его жалеть не стал: со всей силы, словно по беззащитному мешку с песком, въехал кулаком ему между глаз. И вот только тогда он потерял сознание. Хоть и умудрился сделать несколько шагов в сторону на заплетающихся ногах. Когда он падал, то зацепил один из больших столов, запутался в скатерти и на него посыпались все блюда и полный комплект сервировки. Грохот разнесся под стать завершившейся драке! Так мнимый новорожденный и затих — под грудой разбившейся посуды, в пятнах крови, разноцветных вин и ликеров и присыпанный смесью различных джемов, тортов и пирожных. Ведь как раз перед началом скандала успели подать десерт.

Я же как ни в чем не бывало подошел к другому, уцелевшему столу и налил себе солидную дозу коньяка. И, лишь почувствовав приятное тепло в желудке, ощутил и полученные в драке травмы. Да и осмотреть смог себя снаружи. Благо рядом стена представляла собой зеркало, и оценить весь свой внешний вид не составило труда. Больше всего у меня пострадали сильно разбитая губа и порядком разорванное ухо. Кровь из обеих ран уже почти не сочилась благодаря незаметной помощи риптона, но вид у меня оказался, мягко говоря, не соответствующий образу любимца публики.