Коротыш Сердитый - Прекрасное далеко

– Ты же сказала, что она у тебя врач. – С подозрением произнес он. – А не учитель.

– Сейчас она дома сидит с братом. – Выдала тайну девочка. – И дополнительно занималась моей подготовкой к учебе в схоле, когда есть свободное время.

– Что ж, понятно. – Кивнул Фремен. Редко какие родители утруждали себя подобным, так что с этими троими у него точно проблем не будет – усвоят материл быстро. Если только синеглазая паршивка не окажется ведьмой. – Норингтон, ты тоже можешь написать свое имя без ошибок?

Катя припомнила, что родители Джаны (все-таки Джаны, когда уже позже девочка написала на доске правильный вариант) были служащими, а значит либо мелкими чиновниками, писарями, либо управляющими. Так что вполне могли себе позволить нанять репетитора для любимой дочки или же заниматься самим.

– Да, учитель. – Тихо произнесла девочка.

– Встань, пожалуйста, когда отвечаешь. – Попросил Фремен. Джана на секунду замешкалась и поднялась на ноги. – Хорошо. – Кивнул учитель и обратился сразу ко всем. – Когда я кого-то спрашиваю, вы должны встать и четко и громко произнести ответ. Всем понятно? – нестройные кивки головами. – Если я обращаюсь сразу ко всем, то вы должны ответить «да, учитель» или «нет, учитель». Это ясно?

– Да, учитель. – Ответили самые сообразительные.

– Ничего, еще поработаем над этим. – Убедил сам себя Фремен. – Хорошо, Джана, можешь сесть. Ты молодец. И вы тоже садитесь. – Обратился он к стоящим возле доски. – Плюс пять баллов каждому.

Девочка с последней парты плюхнулась на скамью и взвизгнула от боли – сосед-хулиган подложил ей что-то острое под задницу ибо увидел шанс позабавиться. Катя могла побиться об заклад, что сервочереп все видел и учитель знал об этом, но специально не стал вмешиваться. Сначала девочка хотела возмутиться таким поведением педагога, ведь она видела, что на лице Джаны появились слезы, а учитель даже не соизволил предотвратить происшествие. Скорее не от боли, а от обиды, а ее сосед еще и нагло ухмылялся при этом. Но потом передумала, потому что услышала слова Фремена.

– Оприн, встань и подойди сюда. – Строго приказал учитель хулигану, который осознал всю тяжесть содеянного и попытался спрятаться за спину впереди сидящего. – Ты что, не слышишь?

– Да, учитель. – Мальчишка поднялся и пошел как на казнь. В затылок ему пристроился сервочереп.

– Развернись лицом к классу. – Фремен был само воплощение справедливости и неотвратимости наказания. Кнут и пряник, тут же поняла Катя. В принципе, учитель прав – хулиганов надо учить сразу же, иначе потом их не исправишь. – Зачем ты подложил иголку своей соседке? – Пацан молчал. – Тебе нечего ответить? – Мальчишка насупился, а учитель оглядел класс. – Запомните хорошенько, дети, здесь вы будете получать не только знания, но и поощрения, а также наказание за свои поступки. Уинфред Оприн решил поиздеваться над своей соседкой по парте и сделал ей больно. А ведь он будущий мужчина и в его обязанности входит оберегать женщин и защищать их. Но Оприн поступил так, как какой-нибудь бандит с нижних уровней – обидел слабого и посмеялся над ним. И тем самым встал на скользкую дорожку, ведь все они начинали с такой, казалось бы малости. – Фремен сделал паузу. – Но не все из них понесли заслуженное наказание. – Он повернулся к мальчишке. – Итак, Уинфред Оприн, если ты извинишься перед Джаной Норингтон, то я не стану тебя пороть при всех. Если же ты промолчишь, то получишь пять ударов палкой. У тебя простой выбор, мальчик, решай. Раз уж ты теперь способен причинять боль другим, то и сам вправе ее получить.

Оприн молчал. Быть битым ему не хотелось, а извиняться перед девчонкой – тем более. И вообще, это она сама виновата, что учитель заметил! Не надо было орать на весь класс и визжать как дура! Ну ничего, я до тебя еще доберусь! Уинфред насупился еще сильнее, строя в своей тупой голове планы мести девчонке, которая по его мнению была во всем виновата. Учитель выдержал паузу и произнес.

– Ну что ж, Оприн, ты сам выбрал. – Он встал и взял гибкий стек из корзины. – Бить буду не сильно, но больно.

Сервочереп выдвинул гибкие сегментированные манипуляторы и поймал мальчишку, загнув того русской буквой Г. Тот задергался, завопил, из глаз потекли слезы, но они не разжалобили учителя. Фремен четкими уверенными ударами отхлестал по заднице хулигана и отправил того на место.

– Подумай над своим поведением. – Пожелал он напоследок потирающему задницу Оприну, у которого натурально горела пятая точка.

Катя прекрасно поняла, что этот урод не успокоится. Вряд ли его дома наказывали, наверняка мама его засюсюкала и для нее он был самый лучший мальчик на свете. И в таких семьях обычно не бывает отца, строгий окрик которого оказывает внушительное влияние на поведение сына. А вот учителю может грозить разбирательство. Мамаша такой вой поднимет, что всю схолу лихорадить будет. История прямо один в один как в ее классе была, там дурная родительница каким-то образом добилась увольнения учителя только за то, что та сделала замечание ее дитятку. Я ж мать, как вы смеете так поступать!! А тут при всех выпороли! Это же нарушение всех прав детей!! И Джану опять же жалко – этот хулиган явно не успокоится и продолжит гадить ей, но уже исподтишка и так, чтобы вездесущий сервочереп не заметил и камеры по углам не засекли. Это очень сильно возмутило Катю и она подняла руку.

– Что тебе, Крамер? – спросил учитель.

– Разрешите мне сесть вместе с Джаной, мастер. – Твердо произнесла Катя, встав как и положено возле парты.

– Но твое место там. – Возразил ей педагог.

– Вы же понимаете, что издеваться он не прекратит. – Девочка смотрела прямо в глаза учителю и Фремену показалось, что он смотрит в два куска льда, которые вдруг появились в глазницах черепа. Он даже вроде как ощутил состояние упертой девчонки – она собиралась добиться своего любой ценой. Собственно, сервочереп и должен был приглядывать за хулиганом – порка была показательной, чтобы ученики прониклись неотвратимостью наказания. Но вот ее результаты оказались неожиданными – вместо того, чтобы осмысливать произошедшее, кто-то вдруг вступился за незнакомого ему человека. Это было само по себе похвально, но вот подобные пересадки в схоле не практиковались. У каждого должно быть свое место согласно алфавитному списку и точка. Это нарушает установленный порядок, если разрешить одному сидеть с тем, с кем ему захочется, то остальные незамедлительно потребуют для себя того же. И это первые шаги к беспорядку и хаосу.

– Если ты беспокоишься за свою подружку, то я уверен, что Оприн больше ничего такого не сделает. Так ведь, Оприн? – тот молчал. – Ты, что, не слышал, что я говорю? – повысил голос учитель.