Евгений Щепетнов - Чистильщики

Юсас ударил. Сильно, от души. Нос Гримала хрустнул, из него обильно полилась кровь, но через несколько секунд остановилась. Да, Гримал восстанавливался не так быстро, как Юсас, но все-таки восстанавливался гораздо, гораздо быстрее любого другого человека!

Юсас вытащил нож, который перед подвешиванием пленника снова упрятал в ножны на голени (А хорошо, что туда приделал! В любом другом месте Гримал точно бы его нашел!), и стал деловито, снова завесив уши «повязкой», срезать с пленника одежду. Остановился только тогда, когда тот остался совершенно голым.

— Где, говоришь, спрятаны деньги? — спросил Юсас спокойно и деловито, и так же деловито провел по груди Гримала острием клинка, вспарывая кожу. Гримал завопил, задергался, но веревка держала крепко. Кровь, полившаяся обильно, тут же остановилась, порез будто заклеился. Юсасу стало интересно, и он еще раз провел по коже пленника, уже по животу.

— В банке! У меня деньги в банке! Но и тут есть! Есть! На кухне! За шкафом спрятаны! Там десять тысяч! Забери и отпусти меня!

Юсас опустил нож, развернулся, пошел в кухню. После недолгих поисков действительно нашел деревянную коробку, в которой лежали золотые монеты, эквивалент десяти тысяч серебряных империалов. Хорошая сумма. Но недостаточная. Для чего недостаточная? Да хотя бы для того, чтобы хоть немного компенсировать мучения этим детям. Если это возможно вообще возместить какими бы то ни было деньгами.

На кухне было людно. Брат с сестрой, уже одетые в какое-то барахло, скорее всего принадлежавшее хозяину дома, резали лепешки, нарезали копченое мясо, а дети, собравшиеся вокруг стола смотрели на то, что они делали странными, тусклыми глазами — вроде как не верили в происходящее. Но тут было все понятно — во-первых, из организма еще не вышел наркотик.

Во-вторых, перемены были слишком резкими, и мозг маленького человека не мог оценить ситуацию как положено. Нет ни радости, нет ни печали — тупая покорность судьбе и привычка подчиняться — тем же Серху и Элене, которые и раньше работали по дому и ухаживали за детьми.

Увидев Юсаса — окровавленного, с ножом в руке, они как-то сразу сжались, прижались друг к другу, и у Юсаса снова заныло сердце. А еще он заметил, что мелкие так и сидят голышом, хотя и были теперь чисто отмыты.

Элена видимо поняла его взгляд, пожала плечами:

— В кухне тепло, а одежды на них найти не смогли. Пусть пока так посидят, я потом сделаю им из простыней какие-нибудь рубахи.

Юсас промолчал и тоже пожал плечами — так, значит так. Кстати, Элена тоже была в рубахе, без штанов — рубаха с подвернутыми рукавами была ей настолько велика, что спускалась почти что до колен. Серх — тот в штанах, и тоже подвернутых.

— А где же их одежда? И ваша одежда? Как же он собирался вас продавать? Все равно ведь пришлось бы одеть?

И тут же похолодел. Брат и сестра посмотрели на него такими мертвыми глазами, что Юсас все понял. Понял, и ужаснулся.

— А он никуда не увозил, — бесцветным голосом пояснил Серх. — К нему приходили клиенты, он им давал детей, а потом… в общем — там в конце комнаты для пыток есть люк. Он ведет в канализацию. Туда можно сбрасывать мусор… Ну… то, что оставалось. Он и девушек приводил, но они долго не жили. День, два — не больше.

В ушах Юсаса звенело, и голос Серха с трудом пробивался сквозь эту толстую повязку. Он был тихим, без эмоций, но таким острым и страшным, что Юсасу ужасно захотелось его больше никогда не слышать. Чтобы он ничего не знал о том, что происходило в этом доме. А голос все жужжал, все ввинчивался в мозг Юсаса, и волосы его становились дыбом. Такого просто не могло быть! Такого не бывает! В благополучной, в чистой, красивой столице — ЭТО?!

Выслушав, Юсас повернулся и пошел назад, к Грималу.

Через полчаса Юсас знал, где еще два тайника с деньгами, где одежда детей, и откуда они взялись. По большому счету знание о происхождении детей ему ничего не дало — что толку от того, что Гримал назвал имена работорговцев и ловцов или назвал имена разбойников, которые поставляли ему живой товар? Где ему, Юсасу, их искать? А даже если нашел — сумеет ли с ними сладить? Скорее всего — не сумеет. Все-таки Юсас всего лишь уличный воришка. Пусть даже и одержимый, а значит быстрый и сильный, но… пятнадцатилетний мальчишка. Совсем не глупый мальчишка, понимающий пределы своих возможностей. Вот если бы здесь был Толя! Тогда все упрощалось и становилось на свои места. Уж они бы с ним дали по мордасам всем этим тварям! Точно!

Юсас ни на секунду не усомнился, что Толя именно так и поступит. Не улетит в свой мир, прихватив с собой названного братца, а найдет негодяев и покарает. Ведь Юсас сделал бы именно так! А значит — и Толя сделает.

Когда Юсас закончил с Грималом, он был жив. Не совсем здоров, но жив. Вернее — совсем не здоров. Но в разуме, все понимал и довольно-таки громко кричал. Злые, сильные люди плохо переносят боль, это Юсас знал давно. И теперь в этом снова убедился.

Выйдя на кухню, Юсас обнаружил, что мелких там уже нет. Элена, не дожидаясь вопросов, пояснила, что отправила их спать, наверх, в спальню. И тут же предложила Юсасу поесть. Он хотел отказаться, но желудок скрутило, будто узлом, и рот наполнился слюной. Он ужасно, страшно хотел есть!

Через минуту Юсас уже жевал, глотая мясо и куски лепешки, давясь и запивая холодным пивом. И только когда утолили первый голод, спросил:

— А откуда еда? Да еще и холодное пиво! Откуда?

— Здесь есть ледник, — пояснила Элена. — Магия. Там лежит артефакт, он поддерживает холод. Я слышала, как Гримал говорил своим гостям, что этот артефакт стоил ему больших денег. И что это стоит того.

— Скажите… — Юсас обвел взглядом лица брата и сестры. — Эти дети помнят, откуда они взялись? Кто они? Где их родители? Как-то можно найти их родню?

— Они не помнят, — Серх прикрыл глаза, будто говорить ему было ужасно больно. — Вообще ничего не помнят. Только клетку. И Гримала. У них что-то с головой. Они маленькие еще. А Гримал что-то мешал с наркотой, какое-то снадобье. Они и говорить почти не могут. Кроме Шани. Это та девочка, что с тобой говорила. У нее с головой лучше всех. Но… тоже иногда бывает.

Серх не пояснил, что именно бывает, а Юсас не стал спрашивать. Ничего хорошего в ответе на свой вопрос он не ожидал. Все было и так ясно.

— А вы… помните? Вы куда пойдете? Что будете делать?

— Мы? — Серх поднял на Элену тусклый взгляд. — Никуда не пойдем. Я хочу убить Гримала и умереть. Я только и жил потому, что хотел выжить и его убить.

— И я… — Элена глянула на Юсаса исподлобья. — Я не хочу жить. Но хочу, чтобы Гримал был наказан. А потом…

— А с ними что?! — Юсас даже удивился, насколько горячо он это сказал. — Они как будут жить?! Они — куда денутся?! С ними — что будет?! Неужели вы их бросите?