Андрей Васильев - Солнце и пламя

— И мы, и наставник? — переспросил Гарольд, выпучив глаза. — В подземельях ордена? Да ладно?

Наставник? Как это возможно? Он же мертв. Точно мертв, я сам все видел!

— Ну да. — Люций растянул губы в улыбке. — Правда, тела никому не показывали, ни Ворона, ни ваши. Одно вроде провезли по базарным площадям крупных городов, да и то, я полагаю, не имеющее к вам отношения. Мало ли у них народу в подвалах сидит? Трупом больше, трупом меньше…

— Орден никогда не лжет, — рявкнул чернец. — Это одна из них была!

— Гелла, — тихо произнесла Фриша. — Это они ее, выходит…

Ох, как страшно ее лицо искривилось, когда она повернулась к служителям ордена, те в стену вжиматься начали от накатившей на них жути.

— Не надо, — положил ей руку на плечо Мартин. — Это не наши пленные.

— Не спеши, — посоветовал ей и дель Корд. — Никуда эти красавцы от тебя не убегут, поверь. Лучше другое скажите — как… Хотя ладно, это позже.

Дверь снова хлопнула, по крыльцу процокали каблуки, замолчали о чем-то до того болтавшие на своем языке эльфы, еще сильнее сжались орденцы, так, что обшивка дома захрустела, и даже на солнце наползла тучка.

— Я так и знала, — без тени удивления шепнула мне Рози, увидев лицо человека, вышедшего из дома. — Так и знача!

— Чтоб вас всех! — икнув, изрек Жакоб.

Да я и сам догадывался что к чему, только верить в это не хотел и мысли на этот счет из головы гнал как ненужные. Может, и зря. Сейчас проще было бы…

— Эк тебя жизнь потрепала, Грейси, — завершил парад эмоций Фальк, единственный, кто из нас всех остался более-менее невозмутимым. — Прямо как градом по хлебному полю прошлась! Глаз-то где оставила?

— Там же, где два пальца с этой руки, — холодно ответила ему Аманда, подходя к нам поближе и демонстрируя трехпалую конечность. — А еще в том месте осталась та, кого ты знал как Аманду Грейси. Нет ее больше. Умерла она.

— Ясно, — кивнул Карл. — Собственно, тут половина таких, как ты. В смысле — они теперь не пойми кто. Де Фюрьи больше не де Фюрьи — ее собственная семейка к смерти приговорила, Монброны Силистрийские перестали существовать вместе со своей страной, про фон Рута я вообще молчу…

— Вот и молчи! — зло рявкнула на него Рози, щеки которой горели нездоровым румянцем. — Как прорвало прямо!

Чему-чему, а спокойствию Карла можно было только позавидовать. Вот лично у меня слов не имелось, чтобы выразить все то, что на душе творилось.

Да, это была Аманда. Но при этом рядом стоял совершенно другой человек, не та соученица, с которой когда-то давно мы расстались на заснеженной дороге близ Кранненхерсга. Та была немного нелюдимая и недружелюбная, но все же понятная и светлая девушка, которая время от времени выкидывала коленца, не укладывающиеся в обычную логику событий.

Сейчас перед нами стояла… Семь демонов Зарху, Смерть перед нами стояла, воплощенная в женское обличье! Мертвенно-бледная кожа, правого глаза нет, вместо него на лице темнеет какая-то блямба, более всего похожая на сургучную печать, второй глаз на месте, но он отсвечивает какой-то нечеловеческой краснотой. Добавьте сюда еще жуткого вида шрам, опоясывающий шею, и пряно-острый запах, который чуть с ног не сшибает. Это не духи, не травы… Не знаю, чем она так благоухает, и знать не желаю.

Она вообще живая? Или мы имеем дело с восставшим мертвецом? Ну да, эти существа ни думать, ни говорить не умеют, их ведут вперед исключительно желание убивать и вечный голод, но кто знает? Вон, тот же дель Корд с темными материями знается, это все, кто на площади Реторга во время расправы над шпионом Линдуса был, помнят.

— Смотрю, отряд-то невелик, — заметила Аманда, скривив рот. — Хотя и это удивительно, до нас доносились вести о том, что вы все давно мертвы.

— Да, мастер Люций нас уже просветил на этот счет, — ответил ей Гарольд. — Орден Истины выдал желаемое за действительное. Они на такие вещи мастера.

— А Ворон? — заинтересовалась Аманда. — Он что, тоже уцелел? Если да — почему не с вами?

— Ворон мертв, — хмуро произнес Эль Гракх. — Тут они соврали лишь отчасти. Но в их руки он точно не попадал и пощады ни у кого не просил. Мы сами видели его гибель, своими глазами.

— Ворон был тем еще дураком, — равнодушно заметила Грейси. — Он предпочитал верить в торжество разума, в возможность победы малой кровью, потому и потерял все, что имел. Дом, имя, жизнь… И вас обрек на то же самое. Хорошо хоть, я вовремя успела сбежать от этого последнего героя магического мира.

— Ты это… — набычился Фальк. — Память учителя не тронь, ясно? Не тебе его судить и не нам. Как он сделал, так и сделал, чего уж теперь?

— Все тот же прямодушный и глупый Фальк. — Неприятная улыбка снова тронула губы нашей собеседницы. — Видно, потому еще и живой. Там, у Престола Владык, сейчас немалая куча идиотов ошивается, новые пока не нужны, вот тебя и не призывают к нему.

— У тебя, я погляжу, все дураки, одна ты умная, — насмешливо бросила Рози. — Почему же тогда корона Фольдштейна еще твою мудрую голову не увенчала? Хотя бы на правах эльфийской наместницы? Ты же последняя из королевской фамилии и у новых хозяев этих земель вроде в чести.

— Потому что она мне не принадлежит, — и не подумала обижаться та. — Ты плохо слышишь, де Фюрьи, или страдаешь провалами в памяти? Так я еще раз повторю простую и понятную истину — Аманда Грейси, дочь короля Фольдштейна, мертва. Навсегда. И я — не она, усвойте это накрепко. Мое имя — Белая Ведьма, другого нет и не предвидится.

— Теперь его точно никто не забудет, — пообещал Мартин. — Уж будь уверена.

— Они пришли из долины Ста Роз, — сообщил Белой Ведьме подошедший к нам Атиль. — Насколько я помню, тебе такое не по нраву, потому решил этот факт не замалчивать.

— Я немного знакома с этими людьми, — цепко осматривая наши лица, ответила ему та. — За ними много разного числится, но трусости вроде не водилось. Вот глупости — хоть отбавляй, это да.

Ощущения были так себе, все внутри меня просто-таки сигнализировало об опасности. Да оно и не странно. Ясно же, что в данный момент решается простой вопрос — жить нам дальше или умереть. Один взмах руки Белой Ведьмы — и каждого из нас мигом прошьют насквозь три-четыре длинных эльфийских стрелы. Мы даже по заклятию бросить не успеем напоследок.

— Они хорошие ребята, хоть Ворон и напихал им в голову всяких лишних принципов и правил, — вдруг заступился за нас дель Корд. — Я видел их в деле. До мастерства далековато, но крови они давно не боятся, ни своей, ни тем более чужой. И потом, месть — отличный стимул. Этим подмастерьям есть ради чего убивать.

Белая Ведьма, несомненно, пребывая в раздумьях, покачалась на каблуках своих щегольских светлых сапожек, рисунок на которых мне напомнил татуировку, представляющую собой переплетающиеся ромбовидные извивы. Подобное украшение на коже было распространено в гвардейских частях Линдуса, я на них насмотрелся еще во время войны с нордлигами, когда в свите принца Айгона лямку тянул.