Дарья Еремина - Живой проект [СИ]

Низкий голос Григория выдавал плохо сдерживаемые эмоции:

— Ты говоришь о том, что какой-то отдел разработал для одного среднестатистического наркомана аппаратуру, способную спасти и сохранить жизни миллионов людей по всему миру, и никто об этом не знает?

Михаил выдержал взгляд и снова закурил.

— Миша, ты не можешь не понимать… этот отдел мог спасти…

— Я не хочу никого спасать! — оборвал Михаил грубо. — Ты нихрена в этом не понимаешь!

— Лучше бы ты признался, что в доле с наркодилерами.

— Так и есть, — Михаил поднялся, чтобы пройти к месту Петра у окна. — По факту так и есть, — повторил он. — Отец подавал заявки на патенты, пытался вывести на рынок, его быстро заткнули. Это другой контингент, они не «ставят в угол на двадцать четыре часа».

— Но если это так… если это правда, ведь он остался наркоманом, где логика, почему?

— Потому что рынок поделен. Или мы занимаемся тем, чем занимаемся, или тихо гнием под землей.

— Продать технологии?

— Продать эти технологии? Благотворительностью мы тоже не занимаемся. Ни отец, ни я.

— Твою мать, Миша…

— Не надо пытаться увидеть во мне героя, Гриш. Я не собираюсь спасать жизни тех, кто не хочет жить.

Они молчали несколько минут. Михаил курил. Григорий буравил взглядом столешницу. Потом начальник СБ поднялся и тихо усмехнулся:

— Дорого же тебе обходится дружба, Миш. Теперь я понимаю, почему у тебя всего один друг.

— Ты найдешь его?

Коротко кивнув, Григорий покинул кабинет президента и спустился в операторскую.

Верблюдов появился через три часа. Его цветущий, практически искрящийся вид выдавал с потрохами.

— Верблюдов! — засмеялся Михаил, не в силах оставаться серьезным.

— Да, я такой! — раскланялся рекламщик в ответ. — Дверку можно прикрыть?

— Вика, прикрой, — попросил Михаил.

Когда дверь затворилась, рекламщик удивленно вскинул брови:

— А на этого секретаря тебе не так приятно смотреть?

— Садись уже.

— Знаешь, после того как ты продемонстрировал, почему не просил поисковик открывать и закрывать тебе жалюзи…

— Рассказывай.

— Хочешь сказать, что на вкус она оказалась не столь сладка, как на глаз?

— О чем ты?

— О твоей бывшей секретарше!

Михаил промолчал.

— Черт, я забыл! Ты же показывал эту девочку…

— Хватит, Верблюдов. Светская часть закончена. Рассказывай про Петра.

Тяжело вздохнув и опустившись на стул, Верблюдов мгновенно погрустнел и пожал плечами:

— За что его избили в отделении, я не знаю, но забрал я его… думаю, я бы не встал после такого. Довез его до дома. Он сразу принял дозу, хромать почти перестал. Он… — Верблюдов провел ладонью по лицу, — морду ему разбили на хрен. Ладно… потом он завез Харлей в дом и пробил ему бак топором.

— Да ладно!?

— Слил бензин в кастрюльку, спустился в подвал. Я только потом понял, что он отвинтил газ. Потом вывез копию любимчика и попросил выгнать машину за ворота. Я уехал, а он подорвал дом.

— Сам?

— Да, сам.

— Почему, знаешь?

— Сказал, что «расплачивается по счетам».

— Твою мать, — Михаил зажмурился и прижал ладонь к глазам. — Но почему?

— Я не знаю, Миш.

— Спасибо, что приехал. Извини, не могу уделить тебе времени, как хотелось бы.

— Мне самому в офис надо, до встречи, — поднялся рекламщик, но замер, опершись на столешницу. — Слушай, я буду следить за твоим аукционом! Прикуплю себе какой-нибудь фетишек!

— Езжай уже! — отмахнулся Михаил.

С минуту он молчал, а потом обратился к LSS.

— Вика, а по номерному знаку мотоцикла?

— Тоже не было, — откликнулась она. — Без чипа, в шлеме, без идентификаторов в транспорте я не отслежу его. Есть видео, каким он вышел из участка. Я запустила поиск по всем вариантам между его привычным лицом и последним, отснятым на видео. Как будут результаты, я оповещу.

Медленно, но неумолимо этот день приближался и, наконец, настал. Михаил не хотел делиться опасениями с кем-либо, но ближайшее окружение видело, что президента гнетет и настигает страх. Он устал уговаривать мать на время скрыться. Устал опасаться за собственную жизнь. Ко времени «ч» Михаилу начало казаться, что в уик-энд аукциона к нему подошлют киллеров. В результате, в пятницу на территории особняка президента LPI насчитывалось более двадцати вооруженных людей, масса всевозможной аппаратуры, включая микро-ПВО, разрешение на которое Григорий успел выбить.

— Михаил Юрьевич, мне Григорий запрещает взять с собой стилиста!

— Ты предупреждала заранее о ком-то, кроме Гарика?

— Нет, но я не думала, что у вас изменятся правила доступа!

— Ань, вопросы безопасности решает Григорий.

— Что же мне делать?

— Справишься своими силами.

— Михаил Юрьевич, это же важно!

— Важнее обеспечения безопасности?

Анна ворвалась в холл в начале восьмого вечера, лохматая и злая.

— Это паранойя какая-то! — вскричала она в пустоту и была горячо поддержана Ронни.

Мимо проходил незнакомый мужчина в форме СБ корпорации. Замерев возле Анны, он уточнил, глядя на нее:

— Андрей, если все на месте, мы консервируем?! Окей. Вика, активируй первую программу.

— Сделано, Максим.

Анна заглянула в гостиную и прошла на кухню. Там за длинной столешницей сидел еще один сотрудник СБ, Андрей.

— Стоп! — сказал он с шутливой серьезностью.

Анна замерла, но прыгающая вокруг нее Ронни пересекла невидимую черту, и послышался негромкий, но навязчивый пульсирующий звук.

— Подойдите ко мне, пожалуйста, — попросил Андрей.

Недоверчиво нахмурившись, Анна прошла на кухню и, поставив сумку на стул по пути, обошла стол.

— Поставьте левую ногу вот сюда, — он похлопал ладонью по стулу рядом с собой.

— Я в юбке, если вы не заметили.

— М-да.

Деланно вздохнув, мужчина отодвинул свой стул и опустился на колени перед Анной.

— Это датчик. Браслет на липучке. Не забудьте вернуть на место, когда снимите сапоги.

— Хорошо.

— Если вы забудете, ноги вам будут восстанавливать примерно полгода.

— В смысле?

Окольцевав ногу Анны, Андрей прошел к проему двери.

— Вот отсюда, как и во всем доме, пойдет струя жидкого азота.

— Боже мой, — опешила Анна. — Но почему так низко?

Достав из кармана что-то крохотное, мужчина жестом попросил Анну отойти и задумчиво посмотрел на Ронни.

— Михаил Юрьевич дорожит этой собакой?

Стремительно подхватив на руки пекинеса, Анна с презрением уставилась на нечто в ладони сотрудника СБ.

— Ну ладно, — вздохнул он снова. — Включаем.

Аня не видела, что было у него в руке, но когда это пересекло полметра до дверного проема, снова послышался навязчивый звук сигнализации, а из установленных практически на полу капсул началось распыление быстро испаряющейся жидкости.