Дарья Еремина - Живой проект [СИ]

— Вот, — сказал мужчина, подобрав что-то маленькое и явно остановившееся. — Немного подмерзшая смертельная угроза. Вопросы есть?

— Ронни!

— Ронни… — задумчиво повторил мужчина, а потом неожиданно закричал, — Мария!

— Да, Андрей! — Мария появилась незамедлительно.

— У собаки есть поводок, а лучше шлейка?

— Да, шлейка. Сейчас принесу.

Когда Ронни была обеспечена датчиком, Анна заметила и что успокоилась, и что жутко голодна, и что за ней из прохода наблюдает Михаил.

— Все, Михаил, — ответил на его взгляд сотрудник СБ.

— Как он работает? Вы куда?! Подождите! — Анна замерла перед Михаилом, точнее перед проходом, боясь переступить невидимую черту.

— Расстояние метр, ходите по центру! — крикнул Андрей, спускаясь в гараж.

— Все так серьезно? — Анна подняла взгляд к боссу.

— Простая предосторожность. Я думал ты подъедешь с Гариком.

— Он только ночью прилетит, подъедет с десяти.

— Андрей, завтра к десяти еще Гарик подъедет, — предупредил Михаил в никуда.

Анна не слышала ответ главы группы, но возмутилась:

— Неужели вопрос со стилистом нельзя было решить так же просто?

— Если это не оговоренный ранее сотрудник компании — нет. Это твое?

Михаил указал на сумку на стуле и Анна кивнула. Подхватив поклажу, хозяин дома направился наверх. Анна с Ронни подмышкой последовала за ним. В гостиной на диване сидело несколько человек, из гаража слышались голоса, по территории тоже прохаживались незнакомцы.

— Где все эти люди будут спать?

— Это не наша забота.

— Но они ведь будут спать?

— Ты слишком взволнована, — Михаил открыл дверь гостевой спальни. — Что-то случилось?

Аня прошла за шефом и обернулась к закрывшейся за ней двери.

— Если бы вы предупредили, что собираетесь изменить правила доступа в особняк, я бы имела возможность это предусмотреть! Это не впервые, Михаил Юрьевич, что за неандертальский сексизм! Вы так относитесь к работе всех женщин в компании! что Галины, что Юлии Владимировны, остальных вообще не подпускаете к чему-то более или менее серьезному! Стилист для ведущей аукциона — это не мелочь! Это часть программы, запланированное время, деньги и результат; это имидж мероприятия, по факту — один из основных крючков, почему те, кому шоу интересно не будет — продолжат принимать в нем участие!

Скрестив на груди руки, Михаил не скрывал улыбки.

— Что тут смешного? Вы не сообщаете сотрудникам об изменившихся правилах, а потом великодушно прощаете их проколы, предпочитая не замечать, что прокол — ваш! Мне не нужны подобные лицемерные подачки, отдайте распоряжение по поводу стилиста, я не позволю вам испортить мою работу!

Пройдя к окну, Михаил вышел на связь с руководителем СБ:

— Григорий, проверьте за ночь стилиста Гороян, в восемь она должна быть здесь.

После этого он обернулся к сотруднице:

— Могу я еще чем-то помочь?

— Помочь?! Вы просто исправили свой недочет! Ожидаете благодарности и аплодисментов? Здесь нет камер, над головами не кружат гелики! Для кого вы рисуетесь?

Не понимая, что может ответить в этой ситуации, Михаил предпочел ретироваться. Только входя в кабинет, он понял, что не отключал внутренние переговоры и их разговор мог услышать любой из оперативной группы Андрея, а значит и далее — Григорий и операторская, а значит и запись и черт знает что еще далее.

Анна с минуту стояла неподвижно, обалдевая от собственной смелости. Потом воспользовалась поисковиком Михаила:

— Вика, спроси у Марии: вы уже ужинали?

— Михаил Юрьевич будет ужинать через десять минут, — ответил голос Марии. — Он распорядился накрыть и на вас.

— Я не хочу с ним ужинать.

— Хорошо, я передам, что вы не голодны.

— Но я голодна!

— Тогда как мне поступить?

— Я могу поесть на кухне, в комнате?

— На кухне я накрыла для сотрудников Андрея, так же как и в доме охраны. В комнаты с едой Вика не пустит, это давнее распоряжение Михаила Юрьевича.

— Ненавижу этот дом! — прошипела Анна, беспомощно сжав кулаки. — Вика, ты бездушный цербер!

— Совершенно верно, — легко согласился поисковик.

Через несколько минут выйдя к ужину, Анна застала разговор людей Андрея, замерших посреди лестницы:

— Спроси у юристов, нужно знать точно.

— Да я точно тебе говорю!

— Это не будет каким-нибудь превышением?

— Ну, заплатит он. Отстреливать-то имеем право!

Обратив внимание на спускающуюся девушку, оба мгновенно расплылись в улыбках. Один из ребят картинно поклонился. Анна еще больше нахмурилась, но все же уточнила:

— Кого вы отстреливать здесь собираетесь?

— Неугодных поклонниц шефа! — тут же нашелся уже знакомый Максим.

— Не хамите, ребят.

Никто не заметил появившегося у перил Михаила и улыбки мгновенно сползли с лиц.

— Извините, Михаил Юрьевич.

Михаил не ответил, чего-то ожидая. Анна тоже не понимала, чего еще он от них хочет.

— Ну, не будем сексистами, ответьте девушке на поставленный вопрос, — усмехнулся он невесело.

Анна мгновенно покраснела и перевела взгляд на мужчин двумя ступенями ниже, на лицах которых отразилось явное и однозначное свидетельство того, что устроенная ею взбучка президенту холдинга не была приватной. Пытаясь проглотить тут же вставший в горле ком и удержать втягивающуюся в плечи шею, Анна аккуратно просочилась между сотрудниками СБ и прошла в гостиную, где Мария накрыла ужин, как назло, на двоих.

— Простите, я была неправа, — осмелилась она прошептать минут через десять, прикончив ужин и не почувствовав ни вкуса, ни удовлетворения голода.

Михаил не хотел смущать ее еще больше, а потому не заговаривал и не смотрел на нее во время еды. Теперь он поднял взгляд и принял извинения:

— Отчего же, ты права до последней буквы.

— Я не думала, что кто-то мог услышать…

— Я не отключал связь с оперативной группой, — признался он. — И я предупреждал тебя еще два месяца назад: все, что может быть увидено и услышано — будет увидено, услышано, записано и зачастую еще и выложено в сеть.

Анна опустила голову.

— Что они теперь будут думать?

— Что тебе позволено так со мной разговаривать.

Анна выпила снотворного и провалилась в круговерть с летающими по бледно-розовым облакам особняками, пылящимися в ангаре самолетами, вездесущими, почему-то ползающими по невидимой плоскости, журналистскими геликами, безымянным гробом и Ронни. Собака и вывела ее из сна.

— Тихо-тихо, — услышала Аня голос Михаила, успокаивающего радовавшегося его пробуждению пекинеса.

Скосив взгляд к часам на периферии зрения, Анна перевернулась на живот и уперлась ладонями в лоб. Легкая вибрация на шее под ухом заставила ее сесть.

— Я сел, — отчитался Гарик.