Дарья Еремина - Живой проект [СИ]

— Давай, я тоже встаю. Тут охрана усилена, так что не торопись и не опаздывай. Ждем тебя к десяти.

— А раньше и не получится. Ты не догадалась за мной машину прислать?

— Слушай, халявщик! Тебе мало платят? Возьми такси!

Анна отключилась, чтобы Гарик не успел вытрясти с нее денег на такси.

— Вика, на кухне кто-нибудь есть?

— Да, три сотрудника службы безопасности.

— И что они делают там в шесть утра?

— Играют.

— Да ладно! Во что?!

— Шутер.

— Они в очках?

— Да, Анна.

— Вот и хорошо. А Михаил Юрьевич куда пошел?

— Михаил только что спустился в бассейн.

— Слушай, а если бы он в туалет пошел, ты бы тоже ответила?

— Да.

Анна тряхнула головой и потянулась.

— Вика, если бы мой поисковик так откровенничал с чужими людьми, я бы его кастрировала.

Лишней секунды не потребовалось, чтобы из динамика под потолком послышался хрустальный смех незнакомки.

— Чьим голосом ты говоришь, Вика?

— Ксении Великотской.

— Кто это? — Анна покопалась в сумке и достала джинсы и толстовку.

— Певица.

— Покажи мне ее, — попросила девушка, заходя в уборную.

— Вы не расшарены, Анна, а в этой комнате стены не интерактивны.

— Удивительно! — пробубнила Анна, убирая волосы в хвост. — В сортире дома президента не интерактивны стены! Мария уже поднялась?

— Да.

— А ты можешь называть меня тоже на «ты»?

— Конечно, благодарю за доверие.

— У тебя самый приятный голос из всех предлагаемых. Жаль, у «Руси» такого нет! Я бы поставила его, когда выбирала голос для своего поисковика! Мне кажется, мы могли бы подружиться, если бы ты была живым человеком.

— Спасибо, Анна. Это лестно. Данный голос является эксклюзивным и отсутствует в базе голосовых настроек для поисковых систем.

— Кто бы сомневался! — Анна уже вышла из уборной и натягивала джинсы, когда на стене появилось изображение Ксении Великотской. — Понятно. Я не видела, чтобы Михаил Юрьевич слушал музыку, и у него точно нет времени на походы по концертам. Как этот эксклюзивный голос оказался у тебя?

— Это был подарок Ольги Карповой на двадцатипятилетие Михаила.

— Вот теперь все встало на свои места, — удовлетворенно кивнула Анна, докопавшись до сути.

Аня была уверена, что сотрудники СБ не заметят ее и оказалась права. Вероятно, у них были перерывы между короткими сменами, и мужики не нашли ничего лучше, как поноситься в виртуальных стрелялках.

Налив и выпив полстакана сока, Анна тихонько покинула оккупированную вояками кухню. Когда она подошла к двери, ведущей в гараж, соседняя гостеприимно распахнулась. Спустившись, она прошла сквозь теплый, обшитый деревом предбанник и вышла к бассейну. Михаил неторопливо проплывал очередную двадцатипятиметровку. То, что в рекламе Найк был заснят он сам, теперь не вызывало сомнений.

Коллеги так и не узнали причин ее ярости, когда попытались ввязать Анну в спор о ролике Найк. Она не могла им признаться, в какую лужу села с этой рекламой, увидев впервые, но ажиотаж сотрудников головного офиса вокруг нового развлечения передался и ей.

Анна надела иночи. В конце концов, последний день в LPI у нее был вчера. Даже если он увидит ее, даже если догадается… ну, что он сделает? Выгонит из дома посреди аукциона? Накричит? После вчерашнего разговора Анна чувствовала совершенно неоправданную, будоражащую смелость. Бабушка сказала бы что-то вроде: «Не пытайся водить тигра на веревочке», но бабули здесь не было. Анна откинулась на кафельную стенку за спиной, наблюдая за красивыми широкими взмахами рук главы LPI. Это зрелище волновало. Не могло не волновать. И Анна принимала собственные ощущения как нечто само собой разумеющееся, не ассоциируя, в возможно намеренно уничтожая ассоциации между накатывающей истомой и объектом, это волнение порождающим.

Остановившись у дальней стены, Михаил закашлял.

— Вика, что побеждает в теле Михаила Юрьевича, плавание или курение?

— Уточни вопрос, Анна. В каком смысле побеждает?

Михаил услышал и обернулся, не прекращая кашлять.

— Что оказывает большее влияние на здоровье?

— К сожалению, для обсуждения здоровья Михаила Юрьевича у тебя недостаточно прав, Анна.

— Понятно, — усмехнулась Анна, все же найдя границу дозволенного любопытства.

Михаил уже вылез из воды и шел к Анне. Выражение лица не предвещало ничего. Анна не видела ни признаков недовольства, ни радости. Эта неопределенность испугала ее, и девушка уже не решилась продолжить беседу с его поисковиком.

— Какие ставки? — спросил он, подходя.

— В смысле?

— Ты же спустилась, чтобы разрешить спор по поводу ролика Найк?

— Я не знала, что они делали ставки.

— Похоже, мои рекламщики облапошили одного из лучших сейлзов! Все записала? — спросил Михаил, снимая с ее лица иночи. — В понедельник кто-то сорвет крупный куш.

— Я больше там не работаю. И я не…

Она не смогла договорить, Михаил закрыл ей рот поцелуем. Анна опешила от бесцеремонности и беспомощно уперлась кулаками в мокрую грудь.

Оторвавшись от девушки, Михаил с минуту разглядывал ее изумленное лицо, гладил тонкий изгиб брови и скулу. Потом тихо усмехнулся, бросил ее иночи в бассейн и пошел наверх.

Аукцион начинался в полдень, в четыре следовал часовой перерыв и далее до восьми часов. В это время должен закрыться последний лот. Станет ли им особняк президента LPI и, что не менее важно — найдутся ли желающие его приобрести, становилось ключевыми вопросами для оценки успешности подготовленного шоу и проведенной рекламной компании.

Гарик подъехал к десяти. Пунктуальность парня совершенно не шла его типажу. Создавалось впечатление неискренней, напускной безалаберности. В одной руке он нес дорожную сумку, через другую была перекинута стопка упакованных в чехлы платьев.

Из полуоткрытого кабинета Михаил слышал, как Гарик прошел по коридору и, попросив Вику открыть ему дверь, поприветствовал Анну и ее стилиста:

— Привет, девочки!

Несмотря на то, что стилист оказался колоритным мужчиной, представившимся Владимиром Анатольевичем, Михаила не сильно удивило это приветствие.

Вначале двенадцатого Гарик установил свет и проверил камеры, договорился с Викой о подстраховке и поставил самого невысокого из сотрудников СБ на место Анны.

— Чувак, зачем все это? Зачем вообще живые люди? — искренне недоумевал СБшник.

— Обернись наверх к перилам, будто там кто-то стоит.

В это время с парадного входа послышался голос еще одного сотрудника:

— Ребят, кто-нибудь, Сев! Андрей спит?

С кухни с видимым недовольством на лице вышел один из сотрудников СБ.

— Так, ребят, с-свалите отсюда, — обернулся Гарик. — Вика, заблокируй главный вход.