Евгения Кретова - Навигатор из Нерюнгри

Кромлех не волновался.

Всего несколько часов. И дело решится.

Он бросил взгляд на квадратный циферблат и удовлетворенно хмыкнул — с ним сложно тягаться.

Он спиной чувствовал, как огромный механизм замер в ожидании финального акта. Шестеренки мерно отсчитывали время до его триумфа.

Кромлех глубоко вздохнул.

— Господин директор, мы приближаемся к посадочной площадке, — вежливо предупредил голос из ретранслятора. Кромлех встал, оправил светлый китель и направился к шлюзу.

Погрузившись в прозрачную транспортировочную капсулу, он еще раз взглянул на часы и захлопнул крышку люка.

Транспорт подался вперед, легко преодолев расстояние до шлюза. Мембрана распахнулась, впустив внутрь корабля влажный воздух.

— Доброго пути, директор, — отозвался металлический голос.

Кромлех откинулся в кресле, позволив автоматике войти в плотные слои атмосферы и, нырнув под плотные кучевые облака, оказаться на траектории посадки — впереди уже раскинулся прозрачный шатёр посреди океана с плоскими таблетками-платформами посадочных платформ и блоков, распахнутыми шлюзами конденсаторов и очистных сооружений. В городе кипела жизнь.

— Посадочный модуль готов совершить посадку на платформу 11, — сообщил голос оператора, — желаете ли снизить нагрузку погружением в гиперсон?

— Нет, — коротко отозвался Кромлех и повернул рычаг, разместив кресло вертикально.

Капсула развернулась острым носом к уже поблескивавшей внизу посадочной платформе и устремилась штопором вниз. Кромлех почувствовал знакомую дурноту, боль в барабанных перепонках. Привычно задержал дыхание и прикрыл глаза, отсчитывая секунды до выравнивания и посадки. Почувствовал торможение капсулы — та зацепилась за поле торможения, стала вязнуть в нём, пока не заскользила по заранее заготовленному траку.

— Добро пожаловать на Илий, — приветствовал его дежурный по космодрому. — Ваш транспортный борт ожидает вас в секторе 11А, который расположен…

— Я знаю, где он расположен, — нетерпеливо оборвал сотрудника Кромлех. — Я намерен немедленно отправиться в Дом принятия Решений, прошу подготовить пропуска.

Он вышел из капсулы, пружинистой походкой направился к лифту.

Стеклянная кабинка захлопнулась, увлекая директора Академии вниз, в шумный водоворот столичной жизни.

Космопорт Илии — крупнейшем конгломерате Креониды — отличался от всех своих собратьев помпезностью и невиданным порядком. Уходящие ввысь колонны в три обхвата, пышная позолота, бархат портьер и кичливый блеск хрустальных люстр. Кромлех, привыкший в лаконичной чистоте линий своего кабинета на Тамту, невольно поморщился. Кромлех поймал себя на мысли о глобальной смене дизайна… В скором времени.

Предъявив пропуск замершим у лифтов охранникам, он пересёк зону регистрации, даже не взглянув на очереди богато одетых гостей, и вышел в сектор парковки.

Место 11А. Он хмуро огляделся в поисках указателя.

Естественно, золотая табличка, кроваво-красный шрифт. Под указателем — перламутрово-красная капсула, обтекаемая, с прозрачной мембраной вверху, обитая прохладной ворсистой тканью внутри. Он устроился удобнее внутри кабины, вытянул ноги.

Борт тронулся в путь.

Узкие многоярусные улочки, плотный поток машин, вперемежку с ремонтной техникой и коммунальными службами. Илия — правительственный комплекс. Здесь нет простых горожан. Сплошь министры и начальники. А также их многочисленные жены, неуравновешенные дети и вездесущие слуги.

Кромлех никогда не понимал, что заставляет людей жить в такой тесной близости друг к другу. Все эти взгляды, запахи, эти голоса. Он брезгливо поморщился.

Борт тянул его за город, ближе к внешнему куполу, где меньше людей, персонала и машин. К тоннелю из Илия.

Пурпурная капсула плавно снизилась, коснулась водной глади.

Проплыв по ней еще несколько сот метров, накренилась чуть вперед, чтобы уйти под воду. Мерно раскачивались оранжевые водоросли, торопливо пряча в своей тени рыбью мелюзгу. Кромлех пригляделся равнодушно: ну, точно, стали разводить гунганов — крохотных осьминогов, почти истребленных за удивительно нежную мякоть и тонкую шкурку.

Кромлех посмотрел на часы: без пятнадцати пять. Через несколько минут Сциона выйдет на обозначенную точку. Чуть больше часа отделяют его от цели.

Капсула ушла на глубину, ловко нырнув в круглое горло тоннеля и устремляясь к эспадам — загородным домам особо важный персон.

В отличие от Илия, это были небольшие, укрытые от гигантских цунами и мощных штормов массивными экранами, сферические дома с открытыми верандами, обилием зелени и наличием комнат в обоих средах — воздушной и водной. Все-таки сородичи Кромлеха были амфибиями и длительное нахождение на воздухе, хоть и обильно увлажненном, было не так приятно, как обитание под водой.

Борт замер на глубине. Кромлех почувствовал, как его подхватило течение, увлекая к поверхности. На мгновение капсула остановилась, покачиваясь на волнах, а в следующее мгновение верхняя мембрана распахнулась, впуская ароматный ветер.

Директор Академии с наслаждением вздохнул полной грудью и выбрался из транспорта.

— Приветствую, дорогой, — Лун Ева, в мягком домашнем халате приветливо встречал его на лестнице, ведущей в верхние комнаты эспады.

— Вечной молодости тебе, — отозвался Кромлех.

Лун Ева довольно усмехнулся.

— Пройдем в дом. Мне сегодня очень нужны хорошие новости.

Кромлех спрятал самодовольную улыбку.

— Что Бриаль? — с некоторых пор Кромлех приучил себя называть верховного представителя Креониды в Галактическом совета по имени: так проще будет избавиться от него.

— После взрыва Альнуи в системе NZ000118 Бриаль настаивает на проверке и повторном голосовании по Фокусу, — Лун Ева деловито вытянул губы, жестом предложил выйти на балкон. — Я предупреждал, что это может вызвать подозрения…

— Альнуя стала небольшим эпизодом в возвышении Креониды. С Бриалем могут быть проблемы? — Кромлех изобразил удивление и посмотрел на часы: Сциона уже в заданной точке, может быть, на корабле его уже ждет приятная новость.

От внимательного взгляда безопасника не ускользнула рассеянность директора Академии:

— Мне не нравится твоё легкомыслие, друг мой, — в его голосе промелькнула угроза. — Председатель Совета, достопочтенный Тар Обеид, настаивает на передаче Энергона.

Кромлех прищурился, будто всматриваясь за линию горизонта. Перед глазами встала фигура в темном балахоне, воспоминание о холодном шелестящем шепоте — «я по-прежнему заинтересован в энергоне, только на экслюзивных условиях» — заставили содрогнуться. Директор отогнал от себя это воспоминание: