Александр Афанасьев - Помни имя своё! [litres]

Очередь – едва не сшибла капитана с ног, убитый боевик тяжело навалился на него, принимая в себя пулю за пулей. Капитан толкнул боевика – и он навалился на ствол автомата, плюющийся огнем. Капитан не знал – ранен ли он, достало ли его – это все потом. Сейчас важно другое.

Бронированную дверь, ведущую из дежурки в помещения собственно ГУВД, и запирающуюся изнутри на здоровенный засов бородатые долбодятлы не закрыли… если бы закрыли, п…ец был бы. Один из русских отбросил дверь, в дверной проем проскочил второй, за ним третий. Тут же, перебивая друг друга, загремели пистолетные выстрелы…

В коридоре – в нескольких местах на полу и на стене – кровь, брызгами – как кистью брызнули. Двери настежь, в одном из кабинетов – труп. Труп полицейского лежит прямо на пороге…

Спускавшегося по лестнице бородатого с автоматом – буквально снесли пистолетными выстрелами, он даже не понял, что происходит. Один из русских – на ходу подхватил автомат, забросил себе на плечо – мало ли. Кавказцы считали себя мастерами ближнего боя – но с русскими, тем более – русскими, организовавшими спортивный клуб по правилам IPSC [50] International Practical Shooting Confederation. Под это дело в России можно получить право покупать боевые пистолеты. Правда, хм… за пределы клуба выносить нельзя. и постоянно тренирующимися – им было не сравниться. Только постоять, нервно куря в сторонке…

Капитан – сунулся в дежурку, на полу – кровь, на новеньком – сам спонсорскую помощь оказывал – компьютере – недоразложенный пасьянс. Мать их… паразиты, пока резать их не начнут, так и стоять будут как бараны…

Тоже – подхватил автомат со смотанными изолентой магазинами, повесил на плечо. Тяжело в деревне без нагана…

Зазвонил телефон. Капитан снял трубку.

– Это полиция?! Нас режут, помогите…

Связь оборвалась. Понятно.

– Тащ капитан… – позвал от двери Борян тоже разжившийся автоматом.

Вместе с Боряном, бывшим оперативником УФСКН, который был вынужден уволиться, потому, что хотел бороться с наркотиками, а не торговать ими – они дошли до туалета. Борян – толкнул дверь, показал внутрь.

Туалет тоже был хорошим, отделанным итальянской плиткой, с турецкой сантехникой – тоже спонсорская помощь. Только вот плитки не было сейчас видно – из-за того, что крови было столько, что она слилась в сплошную лужу, закрывая собой весь пол и едва не переливаясь через порожек. Следы волочения на полу есть, но мало, в туалете стены пулями покоцанные, стекло разбито, еще пороховой дым остался и гильзы у входа – немало. Загнали как баранов – и из автомата.

Мать твою…

Капитану было мерзко, он ни хрена не мог понять. Вот это вот – что за хрень вообще? Эти ублюдки – шастают по лесам, убивают русских, едут в наши города, там грабят, насилуют, убивают, режут… и только когда им дашь окорот… как следует дашь окорот – все становится совсем по-другому. Но вот эти… несколько ублюдков – соплеменников загнали их сюда, и они все подохли под автоматным огнем, и никто даже не попытался сопротивляться. Просто перерезали как баранов – и все на этом. И как это понимать? Почему эти ублюдки даже не попытались что-то сделать, почему, когда их заставляешь искать бородатых по лесам – они нарочно стреляют поверх голов, чтобы не задеть своих соплеменников. А эти соплеменники – им не в падлу своих же загнать в туалет и из автомата.

И вот как это все понимать?

– Закрой дверь – глухо сказал капитан – не трогай здесь ничего…

Вернулся Толик, бывший контрактник, потом еще и в Ираке три года отвоевал на проводках колонн.

– На третьем чисто. Один трехсотый.

– Сильно?

– Не. Бегать будет.

– Пошли.

Вместе – они поднялись на третий этаж, туда, где держал свою ставку полковник милиции Салимов. Человек был опытный, с подпольем он не шутил и прекрасно знал, что ему вынесен смертный приговор – недаром в ящике стола держал Стечкина и две осколочные гранаты. Весь третий этаж – там находились кабинеты начальства и тех, кто работал по бандподполью – были отделены от остального здания РОВД массивной дверью, и тут же – был постоянный пост, стоял полицейский с автоматом. Дверь – настежь, следов крови нет – значит, тот, кто стоял на посту и открыл двери террористам. А вот в коридоре кровь есть – и немало ее…

– Quis custodiet ipsos custodes… задумчиво сказал капитан. Вопреки своему грубовато-бесхитростному виду, он много читал, занимался самообразованием. В Чечне его многие помнили по языковым самоучителям, с которыми он не расставался – надо же чем-то занять время, когда задач не ставят.

– Чего?

– Кто усторожит сторожей самих – перевел капитан – крылатое изречение на латыни

Толик ничего не понял, но сделал уважающее лицо. Силен командир, надо – по фене ботает, надо – по-чеченски, а надо – вон, и на латыни…

Капитан – быстро прошел к кабинету Салимова, заглянул, держа пистолет наготове, только после этого вошел.

Следы крови, но немного. Разбросанные бумаги. Сорванный русский флаг – видно, что не удержались и вытерли об него ноги. Рядом – дагестанский флаг, на стене черным из баллончика – Аллаху Акбар!

Смирницкий прошел к сейфу, дернул – заперто. Следы от пуль и рикошета на столе – пытались быстро вскрыть, стреляя из автомата, и не смогли…

Толик расслабленно подошел к окну, глянул – и отпрянул.

– Командир, духи!

Капитан – одним движением скинул с плеча трофейный автомат, привел его в боевую готовность.

– Занимай позицию! По моему выстрелу!

Открытый, удлиненный УАЗ (армейский, вооружили сук) резко остановился. Следовавший за ним Паз чуть не поцеловал его сзади. Из разбитых окон частного автобуса – маршрутки торчали стволы и зеленый флаг на древке.

– По автобусу! Одиночными! Бей по водиле!

Сам капитан прицелился в сидящих в УАЗе.

– Давай!

Два автомата ударили одиночными. Пусть чужие, непристрелянные – но с такого расстояния, да сверху вниз – самое то. Капитан бил одиночными, отправляя в цель пулю за пулей – и практически каждая находила цель. Вот – получив пулю в голову, сник пулеметчик, вот – приготовившийся стрелять гранатометчик упал на асфальт. Вот, разбегаются, беспорядочно стреляя духи, из окон РОВД им отвечают огнем все новые и новые стрелки. Это вам – не своих же в туалет загонять, тут вам смерть и придет…

Бух! Вылетев из проулка, граната стальной стрелой метнулась к зданию, рванула где-то на первом этаже…

– Давай вниз!

Еще застрять тут не хватало. Дом Павлова, твою мать…

Ссыпались вниз, на первый этаж. На этаже уже занимали позиции.

– Отставить! Прорываемся к машинам и валим! – отдал команду капитан, меняя магазин в трофейном автомате…

Вывалились – первые залегли прямо на ступенях здания РОВД, обеспечивая оборону. Остальные – поддерживая раненых и таща убитых, рванули к машинам. Там же лежало более серьезное оружие, чем то, которое было у них с собой…