Александр Афанасьев - Помни имя своё! [litres]

– Стой.

Их КамАЗ остановился около чек-пойнта, обычного чек-пойнта в афганской глуши. Собранный из типового набора бетонных плит, со спутниковой антенной, обжитый за время долгого и бессмысленного стояния здесь. Привлекло внимание необычно большое количество бронетехники у блока – две легкие бронемашины Феннек и два новеньких колесных транспортных средства морской пехоты США – угловатый, высокий ящик на восьми колесах. Над блок-постом вместе с флагом НАТО – висел голландский флаг.

КамАЗ затормозил, морские пехотинцы, стоящие на защитной позиции и даже не пытающиеся как-то регулировать движение морские пехотинцы США вскинули свое оружие.

– Friendly! Friendly! – на английском языке в НАТО это знали все.

Автоматы и пулеметы морских пехотинцев опустились.

– Вы кто такие нахрен?!

– Германский Бундесвер! Мы потеряли свою технику!

Командовавший морскими пехотинцами сержант – подал знак, чтобы опустили оружие. Показал на здание блок-поста.

– Командование там, парень…

Падающее в горы солнце. Змеящаяся дорога, разрезанная на две части бетонными ти-уолсами. Нескончаемое движение колонн машин – афганских, НАТОвских, миротворческих – всех. На север, где может быть – спасение…

Внутри бетонного здания – было не протолкнуться. Вооруженные люди, работающее старенькое радио. Связь не работала последние часов пять и явно не просто так – что-то сделали со спутниками связи.

Находившиеся в выделенном под импровизированный штаб помещении офицеры – подняли головы от карты, рассматривая вошедшего, оценивая, стоит ли иметь и с ним дело, и тот ли он, за кого себя выдает.

– Кто вы? – спросил офицер с полковничьими погонами и табличкой Йенссен на форме.

– Лейтенант Гюнтер Крайс, кэмп Мармаль.

– Кто из офицеров у вас там командовал?

Никто никому уже не доверял.

– Кемпински.

– Нормально, я его знаю… – сказал один из американцев – нормально.

– Сколько с вами людей?

– Одиннадцать человек. И нет техники. Мы оставили часть группы и всех убитых и раненых на таджикской границе. Потом – получили приказ идти в направлении Кабула и присоединиться к соединениям, обороняющим город. Кэмп Мармаль уже эвакуировался.

– Полковник Йенссен, армия Нидерландов. Значит, техники у вас нет, так?

– Так точно, сэр.

– Значит, вам нечего делать в Кабуле – сказал один из американских морских пехотинцев – танки пакистанцев на первом национальном шоссе, уже у Кабула. Сегодня ночью, будь я проклят, будет штурм, но там уже только наш арьергард. Ты больше нужен здесь.

– У меня есть приказ и я обязан его исполнять.

– Превосходно – сказал полковник – а у меня есть целый нахрен проход в горах, из Пакистана и прямо в центр Афганистана. Техника здесь вряд ли пройдет, но пехота – запросто. И мне надо его прикрыть, потому что никто не задумался над тем, как это сделать. И вдобавок – обеспечить эвакуацию совершенно секретной информации из Джебаль-Сарая.

Лейтенант Гюнтер Крайс тяжело вздохнул

– Приказывайте, герр полковник…

Ущелье Пандшер еще во времена советской оккупации приобрело мрачную известность. Нельзя сказать, что его нельзя было взять – брали, как минимум дважды, в ходе одной из зачисток был высажен самый массированный вертолетный десант в истории Советской армии и один из самых массированных в мировой – только американцы во Вьетнаме делали что-то подобное. Проблема была вот в чем – это ущелье можно было захватить, но нельзя было замирить. Какую бы власть там не ставили – в лучшем случае представители власти через пару дней прибегали на советский блок-пост в Рухе, последнем пункте пребывания Советской армии. В худшем – на блокпост подбрасывали их отрезанные головы. Не удавалось схватить и лидера сопротивления, сына полковника королевских вооруженных сил Афганистана Ахмад Шаха Масуда, харизматичного и независимого полевого командира, который почти не признавал власть контролируемой ЦРУ Пешаварской семерки. Ущелье Пандшер имело огромное количество пешер, ходов, ответвлений, которые взять и зачистить было физически невозможно. Здесь было настоящее маленькое государство, независимое от власти в Кабуле, живущее торговлей, контрабандой и добычей лазурита. Оно таким осталось и после ухода Советской армии – Масуд не нашел общего языка с семеркой, а Талибану объявил войну.

В две тысячи первом году, за два дня до событий 9/11 – Масуд был убит. Но дело его осталось живо – пришедшие американцы помогли разгромить Талибан. Пандшерское ущелье осталось одним из немногих спокойных мест в Афганистане здесь не любили ни талибов, ни пакистанцев, а за проповеди про джихад могли просто убить. Национальный и этнический состав живущих здесь людей был очень пестрым – от войны здесь спасались многие. Здесь же, в населенном пункте Джебаль Ас-Сарадж находилась штаб-квартира афганской внешней разведке RAMA. В которой рядом с кабинетом директора были три советнических кабинета – от ЦРУ США, СВР РФ и индийской RAW. Учитывая тот факт, что в Афганистане игры велись нешуточные – информации в афганских файлах скопилось чертовски много, и информация эта могла быть смертельно опасной для многих…

Они так и выдвинулись – от блок-поста на дороге в сторону Джебаль-Сарая, две нидерландские бронированные машины, две машины с морскими пехотинцами США и их КамАЗ, который они использовали как транспортное средство последние несколько часов. Дневная жара спала, небо было исполосовано инверсионными следами самолетов, на горизонте – виднелись массивные, величественные горы, перед которыми в свое время спасовала советская армия, и в которых не было никаких шансов у армии пакистанской.

Джебаль-Сарай изначально даже не был городом – просто центр уезда, такие города отличались от кишлаков только размерами, а так все было так же – немощеные улицы, скот, играющие дети. Время изменило этот город – здесь так и продолжал оставаться неофициальный центр того, что называется «Северный альянс [90] Северный альянс – по сути, это объединение не-афганцев против афганцев. Изначальные афганцы – это пуштуны. Но из-за нашествий самых разных армий – в Афганистане оставались, оседали не-афганцы, они объединялись, потому что пуштуны были воинственны, и им можно было противопоставить только силу. Потом – произошло сразу два события: сначала линия Дюранда располовинила пуштунский народ надвое и часть пуштунов осталась в Индии. Потом – советская власть изгнала с родных мест таджиков, узбеков, туркменов – все они ушли в Афганистан. Таким образом, практически весь север Афганистана оказался заселен не-пуштунами, что создало известное напряжение. Талибан – это не только религиозная организация, но и организация пуштунов, объединившихся для создания большого пуштунского государства в составе Афганистана и зоны племен Пакистана. Северный альянс – это альянс не-пуштунских командиров, которые не хотят этого. Первоначально, году во втором – третьем, стоило сказать на севере, что ты талиб – и тебя разорвали бы на месте. Но десять лет оккупации и хамская политика НАТО сделали свое дело – теперь и на севере все больше молодых людей становятся талибами и все чаще происходят вооруженные нападения на силы НАТО. Был план создания буферного просоветского североафганского государства. Сейчас есть такой же план поделить Афганистан надвое. Не самое худшее предложение. », здесь строили дорогие дома самые предусмотрительные из богачей, сюда провели асфальтированную дорогу, электричество, здесь был интернет – все это делали американцы, честно и на совесть. Теперь этот город – обещал стать первым, где талибы и пакистанцы могли встретить серьезное сопротивление.