Александр Рулев - Чужой реванш

— Но предупреждаю, пройдет несколько часов, и ваше биополе вернется в исходное состояние. На смену эйфории придет меланхолия… Поймите, у меня нет такого количества сил, чтобы излечить за столько короткий промежуток всех! Я не чудотворец, — устало произнес экстрасенс.

Несколько секунд Антон не мог прийти в себя, а когда понял смысл сказанного, то возмутился. Энергия полученная от врача не просто дала силы, но и сделала его агрессивным.

— Иными словами, вы предлагаете начать принимать таблетки, чтобы перестать терзать себя всякими дурацкими мыслями, и начать думать как все?! — вспылил Антон. «Колеса», которые употребляли многие повстанцы, вызывали у него почти панический страх. Таблетки были для него чем-то вроде злополучных айдишников. Искусственная имитация, подменявшая собой реальность, заставляющая думать как-то иначе, а значит, лишавшая его возможности быть самим собой.

— Да нет же! Черт побери, вовсе нет! Вот вы, например, пожаловались, что вас никто не хочет понять. Но я понимаю вас! Особенно, что касается пришельцев.

— Тогда зачем же предлагаете мне таблетки? И вообще поддерживаете веру в других в том, что они правы, если на самом деле думаете иначе?

Врач грустно засмеялся.

— Антон Петрович, война все равно будет продолжаться, хотим мы этого или нет… Но если вы будете занимается самоедством, то не доживете до ее конца. Кто же тогда сможет объяснить людям правду как ни вы?

Слова врача успокоили Антона. То, что он говорил, звучало вполне логично.

— Ладно, вы правы. Я попробую не сойти с ума. Но таблетки пить не буду, — тяжело вздохнув, ответил Введенский пред тем, как выйти.

— Хорошо, приходите завтра. Я сделаю все что смогу! — крикнул вдогонку врач.

Катерина прибыла на «Звезду смерти» ранним утром и перед тем как принять командование в первую очередь переговорила с главным инженером разрушителя. Она понимала, что «Звезда» не просто огромный корабль, а нечто большее — это целая планета. Управлять таким гигантом не так-то просто. Наверняка есть определенные особенности, которые проще всего узнать у тех, кто его создавал. Ярову уже успели предупредить, что главный инженер «Звезды» довольно странный человек. В последнее время он стал замкнутым, ворчал о каких-то предчувствиях и почти никогда не улыбался, даже когда с фронта приходили хорошие вести. Однако оставался предельно вежлив с подчиненными и старался избегать конфликтов.

Мужская половина экипажа была потрясена неожиданной внешностью нового командира. Кто-то без устали делал ей комплименты, кто-то ворчал, что им нужен хороший командир, а не эта цаца. Но Введенский встретил Ярову очень спокойно. Устроив прогулку по основным отсекам корабля, он закончил свою экскурсию в центре управления «Звездой».

— Это именно то о чем я мечтала! Самый мощный корабль во вселенной! — восторгалась Ярова, оказавшись в рубке.

Однако Введенский не разделял ее радости.

— А вы уверены, что сумеете обратить эту мощь во благо? Может быть вовсе не стоит использовать разрушители в войне… Знаете, я видел, как это происходит. Корабли исчезают на глазах, словно клочки бумаги в пламени костра.

— Только, пожалуйста, не говорите мне о своих предчувствиях. Я уже наслышана. Лучшие астрологи с Ковентри рассчитали, что все будет хорошо. И я им верю, — мы победим!

Вместо ответа он только пожал плечами.

— В таком случае у меня все. Корабль я вам показал. Если возникнут какие-то вопросы, обращайтесь, — сказал он и удрученно потопал в свою каюту.

Да, действительно, он какой-то странный и выглядит неважно, как будто чем-то болен, отметила про себя Катерина. Но в таком случае я ничем не могу помочь. Наверное, ему следует обратиться к врачу.

Проводив Введенского взглядом, Ярова уселась в кресло командующего и по хозяйски оглядела просторный зал, заполненный всевозможными приборами, вокруг которых суетились ее подчиненные. Ни дать, ни взять — командный пульт целой армии. Она была горда собой. Еще бы, перещеголяла самого папашку. Ему такое и не снилось. Командовать таким монстром! Дух захватывало, когда она представляла себе огромный реактор в самом сердце разрушителя и толстые десятиметровые трубы плазмоводов, проходившие через весь разрушитель. По ним во время боя протекало разогретая до полумиллиона градусов плазма, сжигавшая любой корабль, словно он сделан из воска.

С таким колоссом они обязательно победят. А затем… А, действительно, что будет затем?

Катя чувствовала, что уже никогда не сможет покинуть космофлот. А как же Саша? Неужели призвание помешает их отношениям… Воронин много раз повторял, что уйдет из армии сразу же после победы. Его заставила начать военную карьеру только смерть родителей. Едва Саша почувствует, что отмстил за них, то уйдет в отставку. Неужели нам придется расстаться? Тогда пусть эта война длиться вечно, пока смерть не разлучит нас, как бы цинично это ни звучало, решила Катерина.

После разговора с новым командиром разрушителя Антон заперся в каюте и не выходил оттуда уже много часов. Врач оказался абсолютно прав, — после недолгого периода активности меланхолия вновь накрыла его черным пологом. Истощенный организм требовал сна, но нервы, словно запущенная в бесконечном цикле программа, не желали успокоиться, пропуская через себя одни и те же переживания. Он пытался заснуть, чтобы ни о чем не думать. Но спасительный сон никак не приходил. Единственным спасением оставались «колеса». Выбора у Антона не оставалось — сумасшествие уже стучалось в двери его разума, и он вынуждено принял успокоительное. В ожидании искусственного забвения, Введенский пребывал в какой-то сумрачной дремоте, иногда отключаясь и видя короткие сны, тут же забываемые им. Фантазия и реальность смешались, и когда к нему явился «Терминатор», Введенский так и не понял. Возможно, это было во сне, а может быть наяву. Его лицо, на сей раз раскрашенное, как всегда неожиданно материализовалось на мониторе.

— Антон Петрович, что случилось? Меня попросили с вами связаться. Вы заблокировали свой терминал, и никто не может к вам пробиться.

Да, заблокировал. Но только не от тебя. Ты сломаешь любой пароль. Пройдешь сквозь любую защиту.

— Если ты смог разблокировать терминал, то, наверное, догадываешься чем вызвано мое состояние, — медленно ответил Введенский с трудом поворачивая язык.

— Я могу читать файлы, но не мысли людей. Хотя мне сказали что-то о предчувствиях, которые мучают вас.

— В общем да. Но врач считает, что это все вызвано чувством вины… Короче, я сам затравливаю себя ужасными видениями.

— Почему вы не хотите с кем-нибудь поговорить об этом?

— Не поможет. Даже те, кто соглашается со мной, поступают вразрез с собственной совестью. Даже я сам помогаю этой бессмысленной войне разгореться еще больше. Вначале мной двигало желание во всем разобраться, потом когда я докопался до сути, то почувствовал безразличие. Желал только, чтобы война поскорее закончилась… Но знаешь, стоило мне увидеть, как это происходит… как корабли плавятся словно игрушечные, я понял, что не желаю участвовать в бойне… Потому что я знаю правду, а все остальные избегают ее.