Александр Рулев - Чужой реванш

— Я тоже знаю правду и вовсе не избегаю ее.

— Значит, я прав? — Антон затаил дыхание в ожидании ответа.

— Да, — коротко ответил «Терминатор».

— Тогда почему ты не сообщишь всем!? При твоих-то возможностях!? — изумленно спросил Введенский.

— Вы же сами сказали, что правда никому не нужна.

— В таком случае, зачем же ты пришел? Я уже слышал что-то в этом роде от врача пытавшегося излечить меня.

— Чтобы сообщить, что вы не один.

— Спасибо и на том… Раз уж ты явился, то, по крайней мере, ответь, когда это все закончиться.

— Я не бог и не пророк. А Сеть далеко не портал в ирреальность. Правда, здесь невообразимое количество информации и расчетных мощностей, с помощью которых можно делать необходимые выводы.

— И что показывают расчеты?

— Два десятилетия.

— Что?!! Неужели повстанцы и конфедераты будут убивать друг друга еще двадцать лет?! Это же какие-то «Звездные войны», только рыцарей джедаев не хватает…

— Нет, эта война закончиться в ближайшие две-три недели. Но «чужие» не будут побеждены, и через какое-то время неизбежно возникнет новый всеобъемлющий конфликт.

— А что будет с нами?

— Про нас забудут. Им не нужны реальные герои, — им нужны символы. Но я, полагаю, мы будем востребованы, когда разгорится пламя новой войны.

Снотворное наконец добралось до серого вещества и открыло врата в спасительное царство Морфея.

— Боже упаси, надеюсь, я не доживу до этого кошмара, — прошептал Антон, перед тем как провалиться в забытье.

Марина закинула в рот очередную таблетку и запила ее водой. Сегодня выдался напряженный день. Вначале она разговаривала с родителями, пережив несколько радостных минут. Родители долго рассказывали, как они скучают и с нетерпением ждут встречи. Потом «Терминатор» помог ей связаться с Антоном, но тот повел себя как-то странно, вовсе не так как ожидала она. И Марина стала волноваться, что промывание мозгов повлияло на Антона. Она боялась, что психотронщики икс-проекта вычистили ее из головы Введенского, и теперь от любви, если она действительно была, остались только руины. Переживания только подливали масла в огонь, заставляя ее потреблять все больше лекарств.

Не хватало еще, чтобы я стала наркоманкой, с отвращением думала Черная, представляя, как таблетка проваливается в горло, затем с потоком воды падает в желудок и там, перевариваясь, распространяется по всему организму. Врач дал Марине упаковку, рассчитанную на двухнедельный курс, как только у нее удалили айдишник. По идее, когда закончится лекарство, она уже должна привыкнуть к отсутствию имплантанта, но сейчас Марине казалось, что она уже никогда не сможет обходиться без этих таблеток.

— Началось! — провозгласил Паша, выводя яркость монитора на максимум.

Пашин голос вернул Марину из мира собственных страхов в бушующую революционную реальность.

Вначале были видны только звезды — зрелище невозможное для конца июня в Питере, но вполне нормальное для Москвы. Где-то там, среди маленьких белых точек шла ожесточенная битва, с каждым часом приближавшаяся к Земле. И где-то там был Антон…

Затем камера метнулась вниз, захватив центр мегаполиса. Съемки велись с борта аэрокара, курсировавшего над столицей, где в данный момент решалась судьбы страны.

Вроде бы еще вчера Марина ехала на работу в управление Интербезопасности. И вот теперь она наблюдает за тем, как падает последний оплот конфедератов в России. Мировая революция произошла с чудовищной быстротой. Россия, державшая пальму первенства в прошлом веке, нынче отставала от других стран по быстроте свержения действующего строя. В Южной Америке уже неделю шли бои между повстанцами и конфи. Африка превратилась в сплошной кошмар. Китай просто взял и вышел из состава Конфедерации, за ним после тихого переворота последовала Индия. Все шло к созданию анти-конфедеративной коалиции. Но без участия России на такое пойти никто не решался. Ведь власть Нью-Йорка все еще поддерживал могущественный Евросоюз и Япония. Поэтому все ждали, когда русские повстанцы официально захватят власть и объявят о выходе из Конфедерации. Большинство баз ВКС на территории страны уже подняли мятеж. Местные органы власти бездействовали. Некоторые даже поспешили перейти на сторону восставших. Дело оставалось за малым, — взять Кремль и арестовать членов потерявшего всякое доверие Госсовета и правительства по-прежнему верного конфедерации. К этому моменту Дума уже выразила вотум недоверия старому правительству и призвала президента подать в отставку. Но прежняя элита не хотела сдаваться без боя, очевидно, все еще надеясь на помощь Нью-Йорка.

Кремль, обычно ярко иллюминированный, был погружен в полумрак. Темноту разрывали только короткие вспышки выстрелов. Восставшие армейские части окружили Кремль еще днем, но штурм начался ближе к ночи. И сейчас, похоже, достиг своего апогея. Пальба участилась, из-за попавших в здания ракет внутри возникло несколько очагов пожара. Тем временем аэрокар продолжал кружить над Кремлем. Камера выхватывала маленькие фигурки бегущих внизу людей. Мелькали нити лазерных лучей и плазменные импульсы. Если бы это происходило еще два-три месяца назад, Марина решила бы что на Красную площадь высадились пришельцы.

— Кажется, старая власть доживает свои последние минуты! — наконец дал о себе знать репортер. — Наш автоматический аэрокар в данный момент находится над центром Москвы, над Кремлем, в самой гуще событий! На наших глазах твориться история! И сейчас вы видите, как…

Марина понимала всю важность происходящего и старалась запомнить каждое мгновение, вырванное из этой июльской ночи. Однако в голове ничего не укладывалось. Получался некий калейдоскоп из неразборчивых картинок странной ночной возни. Но, наверное, подобным образом происходили все революции и перевороты: выстрелы, шум, возня и неразбериха. Это уже после снимают батальные сцены грандиозных штурмов.

Тем временем бой уже перекинулся внутрь Кремля.

— Да, да, они уже ворвались внутрь. Сейчас мы попытаемся опустить аэрокар ниже…

Изображение стало увеличиваться, по мере того как машина приближалась к земле. И в этот момент небо озарила ослепительная вспышка. Изображение потухло.

— Черт! — раздался громкий голос ведущего. — Похоже, кто-то из обороняющихся решил, что мы атакуем!

Картинка сменилась. Теперь съемки велись с ближайшего к Кремлю небоскреба. Отсюда было мало что видно. Только контуры древних зданий на фоне мерцающего зарева. Да доносились далекие разрывы.

Марине вдруг стало страшно, когда она мысленно представила себя находящейся в центре Москвы, где гремели выстрелы и взрывы. Ведь там действительно могли оказаться зеваки или случайные прохожие. В Питере пока, тьфу-тьфу-тьфу, все спокойно, если конечно не брать в расчет многочисленные митинги. И тут она вспомнила о брате. Ромка в последние дни редко бывал дома. Вот и сейчас он поперся на Дворцовую площадь, где проходил то ли митинг, то ли концерт в поддержку Революции. Беспокойство за брата заставило ее оторваться от экрана. Марина отошла в другой конец зала и села за свободный терминал, чтобы связаться с Ромкой.