Сергей Сахаров - Законы Пустоши

К моменту четвертой поездки из угла в угол я заметил призывно мигающий зеленый огонек входящего письма из капсулы. Интересно, кому понадобился выходец с того света? Я подъехал к столику, на котором был внешний экран сетевого терминала, ткнул в иконку со сложенным конвертом. Казалось бы, прошло столько лет с тех пор, как бумажная почта окончательно умерла, а картинки и символика все еще остались.

- У вас одно новое сообщение от контакта: Владислава, - приятным голосом уведомил компьютер.

Точно, я же настроил его на оповещения о письмах от узкого круга избранных лиц: семья, пара-тройка знакомых поближе и сестра. Влада крайне редко что-то писала, никогда не слала какие-нибудь утащенные из сети картиночки по праздникам и в целом была такой же замкнутой затворницей, как и я сам. Тем с большим волнением я нажимал кнопку «Открыть», гадая, что же моей старшей понадобилось от непутевого братца.

Анимация разворачивающегося бумажного листа и несколько коротких строк, от которых у меня, казалось, прямо на глазах поседело несколько волос.

«Мне нужна помощь. Срочно. Ничего не спрашивай, объяснять некогда. Это не наркотики, и никаких проблем с законом тоже нет. Связано с одним недавним громким делом, потенциально может нас озолотить - или похоронить.

Полмиллиона. Чем быстрее, тем лучше. Отдам когда-нибудь, или хату мою продашь, если не выгорит.

Ты единственный, к кому я могу обратиться.

В.

P.S. Знаю, что ты в больнице. Разберусь с этой бедой - приеду навестить».

Я перечитал несколько раз, пытаясь уложить все в голове. Это было вполне в характере Влады - налететь внезапно, поставить все с ног на голову двумя словами и пропасть обратно. Правда, на этот раз она превзошла саму себя; полмиллиона - большие деньги, которых я в руках-то не держал никогда. Откуда у нее такая уверенность, что я смогу достать нужную сумму?

Как-то странно это все выглядело. Но... Черт возьми. Влада никогда, ни единого раза не просила меня о чем-то таком, что я не смог бы сделать. Да и сколько раз она мне сама помогала в разных дурацких ситуациях, где советом, а где и чем-то посерьезнее. Особенно в тот раз, когда ей пришлось бросить все и пролететь через полстраны, чтобы помочь мне во время очередного особенно болезненного разрыва с пассией. А ведь могла бы просто по телефону поворчать на тему «Новую найдешь, чего расклеился?».

Но нет. Отменила все, купила билет на самолет и через шесть часов уже поила меня пивом и подавала бумажные носовые платочки. Такое дорогого стоит; родственников у меня не так много, чтобы ими разбрасываться.

Я перечитал письмо еще раз. Вроде бы ничего такого, никаких подвохов. Стиль письма и правда Владин, почтовый адрес тоже. Теперь нужно будет кое-что прикинуть.

Несколько нехитрых манипуляций с калькулятором и беглый взгляд в мой договор с лечебным центром Клинского и страховой компанией дали все нужные цифры. С учетом моих собственных скромных сбережений, а также потенциальной продажи капсулы выходило как раз около полумиллиона в твердой валюте. Собственно, это и требовалось. Последний кирпичик лег в стену принятия решения.

Домой я отсюда не поеду. Буду бороться до конца, а все полученные от моего участия в эксперименте деньги - переведу Владе. Надеюсь, у нее там все получится.

В списке контактов терминала нашлись все мои доктора, так что я отправил Лермонтовой и Клинскому короткое сообщение из двух слов: «Я остаюсь». Потом без сил откинулся на спинку инвалидной коляски и тупо уставился в потолок. Все эти размышления и метания выпили из меня немало сил; хотелось выпить чего-нибудь крепкого. Часы показывали полночь.

Потом я подумал о Фелиции. Надо будет ей как-то аккуратно сказать, что у меня остался только месяц на игру. Пусть сразу присматривает другого постоянного партнера. Придумаю историю про кредит, и что капсулу в уплату долга заберут, или еще какой-нибудь бред. Лишь бы без лишних соплей обойтись, а то сам себя жалеть начну и вообще руки опустятся.

В последнее время я как-то слишком много думаю о Фелиции Тренч. Нравится она мне, что ли? Пожалуй, да. С другой стороны, придушить ее мне хочется едва ли не постоянно. Такая вот странная дружба.

За всеми этими мыслями я сам не заметил, как задремал.

Разбудило меня ощущение присутствия. В палате кто-то был. Неясная тень в дальнем углу не выглядела похожей на оборудование; приглушенный звук дыхания тоже выдавал в госте человека. Кому понадобилось залезать в мою палату посреди ночи, кроме медперсонала?

Я шевельнулся, моргая и пытаясь разглядеть что-нибудь в полумраке.

- Кто там? - голос охрип и срывался. - Доктор, это вы?

Из угла донесся мелодичный звон колокольчиков, означающий негромкий смешок. Я застыл, словно громом пораженный.

- Теперь тебе пить из двух чаш. В одной яд, в другой - нет, - проговорил знакомый голос моего ангела-хранителя. - Выберешь правильно, и отправишься в страну грёз.

Говоривший так и не вышел из угла, но сомнений в его личности уже не оставалось.

- Я... я видел нечто странное, как ты и говорил, - я перешел на шепот, чтобы не привлекать лишнего внимания. - Название моделей оборудования, иногда производителя или марку. И все это просто... всплывает, словно из воздуха. Как в игре.

- Что наша жизнь? Игра, конечно, - снова рассыпался в воздухе звон колокольчиков. - А в любой игре есть доля пользы и ведро шелухи. Ты готов покопаться в шелухе, чтобы найти зернышко?

- Смотря какое зернышко, сенсей, - хмыкнул я.

Весь этот диалог почему-то отдавал античными кино про восточные единоборства. В них старый учитель главного героя постоянно изъяснялся какими-то метафорами. Ученик половину фильма ломал голову над тем, что же учитель имел в виду, а потом, осознав, вторую половину картины ломал лица плохим парням, вооруженный новым знанием и просветлением.

- Зерно истины кроется под ворохом старых газет и слоем вековой пыли. Снимешь их - найдешь то, что ищешь, - был мне ответ.

- То есть мне надо покопаться в своем прошлом, чтобы разгадать твои загадки, Огнеписец? - я осторожно ощупал свое лицо, пытаясь убедиться в реальности происходящего. - Правильно понимаю?

- Чем глубже уходишь, тем дольше лезть наверх. Копай в нужном месте, и тогда твой колодец не обрушится на голову, когда попытаешься достать воду.

И ночной гость растаял, оставив после себя только звон колокольчиков и едва уловимый запах антисептика. Вместе с ним осталось смятение и куча вопросов, на которые не было ни единого ответа.

Оставленная на ночном столике бутылка с водой долго не хотела открываться. Когда мне удалось победить крышку и плеснуть ее в стакан, на вкус она оказалась словно бумага; во рту пересохло, и сколько бы я не пил, жажду утолить не удавалось. Проклятые тайны. Проклятая мистика. Проклятые доктора, огненные ангелы и вообще вся эта история.