Александр Рудазов - Апофеоз

Все посмотрели в том направлении. Там не было ничего интересного, если не считать развалин какой-то древней крепости.

– Я разведаю, – сказала Имрата, отталкиваясь от земли и прыгая сразу на сотню шагов. Меч в ее руках закрутился колесом.

Она вернулась уже через минуту. Подняв облако пыли, затормозила пяткой и гортанно воскликнула:

– Там смертные!.. люди!..

– Это весьма необычно для здешних мест, дочь моя! – резко выпрямился Дрекозиус. – Конечно, может оказаться, что это просто охотники за удачей, совершенно случайно оказавшиеся здесь в одно время с нами, но интуиция подсказывает мне, что это не совсем так…

– Давайте убьем их всех, тля! – предложил Плацента. – Давайте их всех перережем!

– А если это добрые люди? – укоризненно спросил Дрекозиус. – Если они станут нашими друзьями?

– Возможно, они и добрые, но нашими друзьями вряд ли станут, – сказал Массено, поднявший точку зрения к самым тучам. – Судя по их одеждам и корониевым шестам, это антимаги.

Танзен невольно вздрогнул. Антимаги здесь могут быть только по одной причине. И если с ними их нынешний вожак или хотя бы кто-то из гроссмейстеров…

Впрочем, нет. Гроссмейстеры проблемой не станут. Волшебникам, конечно, от них лучше держаться подальше, но хватит и дармага с его топором, чтобы одолеть хоть трех гроссмейстеров.

Вот если с ними Антикатисто…

– Их пятеро, – произнес Массено, меняя угол точки зрения, чтобы заглянуть за стену. – Трое послушников, рыцарь и магистр. У них там что-то вроде лагеря. И дева Имрата застала их врасплох, сейчас они… а, кажется, они пришли к общему решению. Один послушник куда-то побежал, остальные…

– Его надо перехватить! – перебил Танзен. – И быстро!

Имрата кивнула и унеслась быстрее стрелы. Мектиг же с Плацентой двинулись разбираться с теми антимагами, что остались в крепости. Компанию им составил Фырдуз, хотя он держался поодаль, не вполне уверенный, как антимагия повлияет на Криабал.

– Думаю, нам с вами лучше подождать здесь, ваше преподобие, – сказал Массено Дрекозиус.

– Соглашусь, ваше благословение, – кивнул монах, раскрывая Ктаву в случайном месте и касаясь пальцем строк. – Хм, любопытно…

– Что за мудрость ниспослали вам боги? – заинтересовался жрец.

– Это двадцать первая заповедь, от Йокрида: «Смейся. Всему живому необходимо смеяться, ибо смех – наш нравственный защитник и радость осмысления бытия. Ставшее смешным перестает быть страшным». Не уверен, правда, как ее возможно применить к нашей ситуации.

– Уверен, что это раскроется в будущем, ваше преподобие, – льстиво сказал Дрекозиус.

Имрата вернулась через минуту, таща за шкирку молодого ямстока. Мектиг и Плацента чуть позже – у дармага на лице были кровавые брызги, а полугоблин подталкивал в спину черноволосую женщину. Танзен приподнял брови – женщины среди антимагов встречаются раз в десять реже мужчин.

– Вы поплатитесь за убийство моих послушников и сэра Анкогната, – произнесла магистр, переводя гневный взгляд с Танзена на Мерзопака. Волшебников среди присутствующих она распознала сразу же.

– Сэр Анкогнат еще жив, – хмыкнул Плацента. – Варвар его не до конца дорубил, тля.

– Он истекает кровью! – воскликнула магистр.

– Я помогу этому несчастному, – сказал Массено, спешно двинувшись к развалинам.

– Да, помоги ему там, тля!.. – крикнул вслед Плацента. – Добей его на кир!

– Нет-нет-нет, не стоит беспокоиться! – поспешил заверить антимагессу Дрекозиус. – Преподобный брат Массено ни в коем случае не причинит вреда болящему, а только утешит его, постарается перевязать раны и, в случае необходимости, прочтет отходную молитву!

– Необходимость будет, – ухмыльнулся Плацента. – Я его тоже в бочину пырнул.

– Говори, – тряхнул антимагессу Мектиг.

– Тише-тише, добрый Мектиг, – схватил его за руку Дрекозиус. – Будь любезен и обходителен с дамой, даже если она враг нам и всему подлунному миру.

– Мы не враги всему подлунному миру, – возмутилась антимагесса. – Мы враги только тем, кто постоянно рвет ткань мироздания.

– Это мы? – уточнил Танзен, не подходя ближе. – Волшебники?

– А кто же еще?

– Дискуссионный вопрос. И сейчас нам не до этого. Я задам несколько вопросов, и в ваших интересах отвечать как можно быстрее, потому что мы торопимся. Малейшее промедление – и Мектиг Свирепый сломает руки и вам, и вашему послушнику, и сэру Анкогнату, если он все еще жив. Против физической силы антимагия бесполезна.

– Я знаю, – поникла антимагесса. – Но мне нечего вам сказать.

– А мне так не кажется, – сказал Танзен. – У нас ведь немало общего. Как минимум, мы все любим гулять по острову Вечной Ночи. И раз уж мы так удачно встретились – почему бы нам не побеседовать? Я даже пообещаю, что вы останетесь живы. Мы просто привяжем вас где-нибудь…

– На острове Вечной Ночи?! Это смертный приговор!

– Нет, это не приговор, – покачал головой Танзен. – Смертный приговор – это то, что вы назначили Мистерии и остальным волшебникам. А у вас шанс будет. Не очень большой, согласен, но ведь наверняка же где-то тут есть и другие антимаги?.. Вы же не единственная группа здесь?

– Хорошая попытка, – усмехнулась антимагесса. – Но я ничего вам не скажу.

Плацента с мерзкой ухмылкой достал нож и принялся поигрывать им у лица женщины.

– Я полугоблин, тля, – оскалился он. – Мы очень гнусные твари, все знают. Я могу откусить тебе пальцы. Или нос. И сожрать. Хочешь? Хочешь, тля?!

– Не хочу. Но я все равно ничего тебе не скажу, сын шлюхи.

– Ах ты!.. – взорвался от ярости Плацента. – Я тя ща порежу, тля!..

Мектиг едва успел сдавить ему руку. Еще секунда – и они бы лишились ценной пленницы. Полугоблин дернулся вперед, вырвался из хватки, отскочил и заскрипел зубами.

– Успокойся, сын мой, не нужно так гневаться, это всего лишь пустые слова, – вздохнул Дрекозиус. – Разве сам ты не оскорбляешь всех окружающих тебя по любому удобному поводу и даже вовсе без оного? Разве сам ты не сыплешь площадной бранью в том числе на тех немногих, кто способен находиться с тобой в одной комнате и не морщить нос, словно от зловонных испарений? Отчего же тебя так задело это проявление бессильной злобы, это глупое оскорбление? Особенно если учесть, что… только не восприми это как желание тебя унизить, но… это же чистая правда.

– Ну да, тля, – кивнул Плацента. – Чистая правда. Но как она узнала?!

Тем временем вернулся Массено. Ему не хватило сил дотащить рыцаря в корониевых доспехах, да того и не стоило сейчас перемещать. Но монах заверил, что перевязал тому раны, и теперь тот вне опасности, если только в кровь не проникнут сеющие заразу хомунции.

– Вот как, – чуть улыбнулась антимагесса. – В таком случае я вас не боюсь. Вы ничего мне не сделаете.