Уильям Гибсон - Агент влияния [litres]

– Да, – ответила Лоубир. – Потому что он назвал меня «мифической».

– Вам не кажется, что он испугался на ровном месте?

– Полагаю, что во время разговора, который я мониторила, он был пьян. Потом случилось частичное выпадение памяти. Он не мог вспомнить, что именно вам сказал. Дальше наступило отрезвление, и тревожность, от которой он обычно лечится самоназначенными препаратами, заставила его позвонить мне.

Недертон, разглядывавший витрину книжной лавки, заметил, как скривилось его отражение. Уж слишком хорошо он помнил этот сценарий.

– Но вы ему поверили?

– Я полагаю, что в данном случае он правдиво передал услышанное.

– Вы не думаете, что это исходит от Ю… – Он прикусил язык. – От лица, которое мы обсуждали? Дезинформация?

– Неразумно было бы исключить такую возможность, – ответила она, – но я провела кое-какую проверку. Интересующее нас лицо в последнее время проявляет несомненную активность, однако вряд ли Промш знает его фамилию. В случае клептархов слишком удачное совпадение, как правило, объясняется тем, что они очень тесная, прочно связанная группа. Впрочем, нам это позволит удалить нарыв более чисто и даже с элементом внезапности.

Недертон поежился, несмотря на согревающий пиджак.

– К тебе гостья, – объявил в наушнике Коннер.

Верити лежала на диванчике, на спине, подложив под голову сложенное худи, и машинально ела чипсы из морской капусты. Она уже гадала, не удобнее ли будет перелечь на циновку.

– Кто? – Она села, все еще совершенно разбитая после мотоцикла.

– Мануэла Монтойя, – сказала Тлен, – которую ты узнала в вестибюле гостиницы.

– Девушка из «Шпикра»?

– Сеть ее сегодня отследила, – ответила Тлен, – через банк лиц Юнис. Кого-то отправили ее найти, пока этого не сделала «Курсия».

– Она здесь? – перебарывая соблазн спросить Тлен о сообщениях.

– Сеть поручила Коннеру ее защищать, а значит, вы должны быть вместе. Если честно, мы бы иначе расставили приоритеты, но сеть уже дает нам здесь достаточную возможность влияния, и выбора не остается.

– Приоритет в чем?

– В твоей безопасности. Мы считаем, что «Курсия» разыскивает и тебя тоже.

– Она здесь. – Коннер открыл трансляцию с крыши контейнера.

Силуэтом на фоне уличного фонаря, безликая черная фигурка девушки на тротуаре, смотрящая, видимо, в их сторону. Поза выражала нерешительность. Фигурка сделала шаг, замерла, потом двинулась к контейнеру.

– Ей сказали, что ты здесь. Коннер открывает дверцу, – сообщила Тлен.

– Сейчас погаснет свет, – предупредил Коннер.

Темнота, холодный воздух из раскрытой дверцы.

– Мануэла?

– Верити?

– Заходи, – сказала Верити. – Свет загорится, когда закроется дверца. Осторожно, там ступенька.

Девушка из «Шпикра» вошла в темноту, дверца закрылась. Верити представила, как дрон, свесившись с крыши, ее захлопывает.

Потолок засветился, и Верити с дивана подняла взгляд на вошедшую девушку.

– Собачья конура бизнес-класса? – Мануэла сощурилась от света.

– Чтобы люди могли сосредоточиться в опенспейсе.

– В проулке?

– Его сюда перевезли. – Верити встала. Тело ощущало себя более старым, чем в прошлый раз, когда ей случилось вставать с дивана.

– Извини, что я за тобой следила, – сказала Мануэла. – Я увидела объявление «Шпикра» на «Крейгслисте» и на следующее утро уже сидела в «Три и семь».

У нее были короткие темные волосы, которые не мешало бы подровнять. Лицо без тени макияжа. Одежда, возможно, та же, в которой Верити увидела ее первый раз: защитного цвета парка, черный свитер, джинсы, кроссовки.

– Я сама живу на чужой квартире, – сказала Верити. – А сейчас ты как сюда попала?

– Меня нашла Карсин. Она работает на человека, который был с тобой в вестибюле.

– Верджил.

– Он отправил ее меня разыскать. Мы провели вместе весь день, сидели в кафешках, говорили о геймдизайне. Она оплатила мне почасовую ставку геймдизайнера. – Быстрая улыбка.

– Протеиновый батончик? – Верити указала на пакет. – Вяленое мясо?

– Карсин угостила меня в тайваньском кафе.

– Еще гости, – объявил Коннер: Верити вспомнила, что Мануэла его не слышит. – За ней следили. Эти двое.

Возобновилась трансляция с крыши куба. Двое мужчин там, где недавно стояла Мануэла, смотрят в проулок. Один амбалистый, другой – нет.

– Тушу свет, – предупредил Коннер.

В темноте трансляция стала ярче.

– Дополненная реальность? – Мануэла заинтересованно подалась вперед. Верити видела ее лицо в свете, отраженном от трансляции в тульпагениксовских очках.

– Двое снаружи, – прошептала Верити, потом вспомнила, что контейнер звукоизолирован.

– Я их вижу, – тоже шепотом ответила Мануэла, – в твоих очках.

Амбал, приблизившись, вытащил что-то из кармана – это оказался фонарик – и посветил на дверцу.

– На этом кодового замка нет, – сказал Коннер. – Фан изобразила обычную контейнерную дверцу с навесным замком.

Амбал выключил фонарик и двинулся в обход контейнера, из кадра. Смазанная трансляция, затем картинка с другого ракурса: спина амбала, смотрящего в дальний конец проулка. Он обернулся и движением подозвал того, кто был пониже ростом. Оба двинулись в ту сторону, куда он перед тем смотрел.

Коннер отключил трансляцию, и вновь стало светло.

– Где Верити? – спросил Недертон у Рейни, устраиваясь на диване с контроллером в руках.

– В чем-то, что незнакомая мне пока девушка назвала собачьей конурой бизнес-класса. – Она была в пальто и держала в руке перчатки. – Тлен только что показала мне кусочки видео с очков Верити. По виду что-то японское.

– В Окленде? На крыше у Фан?

– В Сан-Франциско, в проулке. Коннер наверху, стережет их.

– С кем ты встречаешься? – спросил он.

– С Мией Блум.

– По работе?

– Нет, – ответила она, – но поскольку я на больничном, полезно оставаться в курсе.

– На больничном?

– Межконтинуальная ядерная тревожность. – Рейни надела перчатки. – Слушай, как там Томас. Не надо меня провожать. – Она послала ему воздушный поцелуй. – И не заставляй Верити ждать. Судя по тому, что рассказала Тлен, ей сейчас несладко.

Она вышла. Недертона по-прежнему удивляла ее способность развеиваться с подружками за кофе, что бы ни происходило. Он надел контроллер, надвинул поплотнее, включил.

И внезапно полетел в дюймах над непонятной поверхностью, затем вверх. Трансляция шла в обычном кадре, не в режиме дроновского дисплея. Ночная улица, полупромышленная архитектура, неказисто городская.

– Спокуха, – сказал Коннер на его невольный испуганный вздох. – Я управляю.

– Чем? – Недертону представилось, как дрон, раскинув руки, летит, будто древний мультипликационный супергерой.