Иван Оченков - Путь в террор [litres]

– По вашему рассказу – точно.

– Ну, – смутился Николай, – я просто…

– А ведь это и впрямь вы! – пришел на выручку молодому коллеге Нарышкин. – Вас и впрямь трудно признать. Но не могу не отметить, что этот костюм идет вам куда больше одеяния мастерового.

– Спасибо. Я старался.

– О… узнаю этот стиль! – развязно ухмыльнулся старый репортер. – Я только что говорил мосье Постникову, что вы были весьма красноречивы, рассказывая о его злоключениях. Но при этом остроумны, лаконичны и даже несколько злы. Да-с, именно так – злы! Ей-богу, это вам, а не ему надо быть журналистом. Нынешние так не умеют, им лишь бы растечься по древу мыслями в надежде на повышенный гонорар за каждую строчку, а вот так – фактами точно в лоб, сейчас уже мало кто может.

– А наш общий друг – стал журналистом?

– Я же вам рассказывал… – смущенно попробовал вставить молодой корреспондент, но Нарышкин бесцеремонно его перебил:

– О да. Мосье Постников – начинающая звезда здешнего криминального отдела. Он даже, можно сказать, только что получил повышение.

– Рад за него.

– Могу я чем-нибудь отблагодарить вас за вашу услугу? – сумел, наконец, вклиниться в разговор смущенный похвалой, а более того – скрытыми намеками молодой человек.

– Судя по вашему рассказу, это мне нужно благодарить, – криво усмехнулся Дмитрий. – Хотя, пожалуй, сможете.

– Внимательно слушаю, – встрепенулся, совсем было уже упавший духом Николай.

– Вы же пишете репортажи с места событий?

– Да.

– Так вот. Если вам случится писать о каком-нибудь ограблении банка, или чего-то подобного, то черкните пару строк, что, дескать, если бы у потерпевших была новейшая сигнализация системы Будищева – трагедии можно было избежать.

– А вы делаете такую сигнализацию? – деловито спросил почуявший поживу Нарышкин.

– Пока нет, а будут заказы – сделаю.

– Но вы хотите, чтобы мы об этом написали?

– Ну да, что-то вроде скрытой рекламы.

– Как вы сказали? Скрытой рекламы… Боже мой… Да это же – гениально! Коля, что вы стоите, немедля бегите и найдите нужное нам происшествие!

– Что, прямо сейчас?

– Немедленно! Сию же секунду!

Когда совсем сбитый с толку молодой человек умчался «разыскивать происшествие», Нарышкин доверительно склонился к своему новому знакомому и тихонько спросил:

– Скажите, а вы вправду дрались один против всей камеры?

– Я что – дурак? Нет, конечно. Просто когда ко мне среди ночи подвалил один недоумок с пикой в руке, я швырнул его в сторону крестьян, которых притащили с Сенного рынка накануне. Те и так на уголовников косо смотрели за все их художества, а когда к ним такой «подарок» прилетел, быстро и без затей – набили ему морду. За того, естественно, вступились «блатные», и вся камера полночи дралась стенка на стенку.

– А что же вы?

– Встал в углу и бил всякого, кто приближался, лавкой.

– А наш общий друг?

– Поверьте – лучше вам не знать.

– Гениально!

Едва Владимир Степанович вышел во двор, ему навстречу попалась хотя и несколько крикливо, но довольно прилично одетая дама с острым взглядом. Местные жители без труда узнали бы в ней мадам Ряполову – местную гадалку, но Барановский был здесь впервые и просто посторонился. Однако та пришла к выводу, что такой почтенный господин мог прийти в этот двор только к ней, и с очаровательной улыбкой преградила ему дорогу.

– Здравствуйте, – почти пропела повелительница карт.

– Мое почтение, – приложил руку к шляпе озадаченный инженер.

– Прошу великодушно простить меня, но я была вынуждена отлучиться. Надеюсь, вы ожидали не слишком долго?

– Э, я некоторым образом…

– Понимаю-понимаю, – по устам дамы сочился мед, – вы – человек занятой. Я тоже, вот и случилась небольшая накладка. Но уверяю вас, это сущее недоразумение! Пойдемте ко мне, и мы немедля исправим это оплошность…

– Мадам Ряполова, вы опять за свое! – раздался рядом знакомый голос, и Барановский, озадаченный натиском напористой дамы, даже облегченно вздохнул.

– Что?! – взвизгнула гадалка, как видно, тоже узнавшая неожиданно подошедшего Будищева.

– Голубушка! – продолжал тот. – Я же говорил вам, что если вы будете приставать к моим клиентам с этим глупым вуду, я на вас в духовную консисторию донесу!

Попавшаяся в западню бандерша заметалась между двумя мужчинами, а подошедший поближе Дмитрий сделал страшное лицо и вполголоса сказал ей:

– Учти, старая ведьма, – там все наши!

Это было уже слишком, и мадам Ряполова, издав нечленораздельный вопль, ринулась вглубь двора, сумев при этом выйти на оперативный простор, после чего спешно ретировалась в свой подъезд.

– Что это было? – удивленно спросил инженер.

– А, – отмахнулся гальванер, – не обращайте внимание. Темные люди – тяжкое наследие крепостничества. Вы что-то хотели, Владимир Степанович?

– Да, Дмитрий… Николаевич. Нам нужна ваша помощь.

– Внимательно.

– Что, простите?

– Я говорю, что внимательно вас слушаю.

– Ах, вот оно что. Никак не привыкну к вашей манере изъясняться. В общем, у нас возникли некоторые проблемы…

– С пулеметом?

– Да.

– Решились все-таки отстрелять, и начались задержки?

– Именно так. Постойте, а вы знали заранее, что все так будет?!

– Ну не то чтобы знал, – помялся Будищев. – Просто если неприятность может случиться в принципе – она случится обязательно. Я же говорил, что надо отстрелять боевыми, а вы с Петром Викторовичем меня не послушали.

– Но что теперь делать?

– Как что? Работать! Тут подточить, там подстругать, глядишь, и получится. Слесарей у вас много, думаю, справитесь. Но главное помните: пулемет любит ласку, чистоту и смазку.

– Скажите, Дмитрий Николаевич, – решился, наконец, Барановский. – А вы не хотите вернуться на завод?

– А что, некому больше Перфильеву укорот дать?

– Ну зачем вы так? – поморщился инженер. – Рассказали бы о происшествии мне или Петру Викторовичу, мы бы все решили. А так – дошло дело до полиции…

– И тюрьмы!

– Именно, а все ваша несдержанность. Да-с! Помните, где я вас нашел в Рыбинске?

– Было дело, – засмеялся Дмитрий. – Там, правда, не так жестко, как в «северной столице».

– Так что вы скажете?

– Владимир Степанович, – ухмыльнулся Будищев, – вы и впрямь думаете, что быть гальванером на вашем предприятии лучше, чем иметь свою электрическую мастерскую? Да у меня заказов на три месяца вперед! Я людей ищу, с ног сбился, расширяюсь. А вы мне предлагаете к вам на побегушки, пулемет доводить! Вот нафига мне это счастье?

– Это ваш окончательный ответ?

– Так я еще не слышал предложения…

– Да, вы правы, – смутился Барановский. – Так вот. Все необходимое оборудование, которое мы с вами оговаривали, пришло. При заводе будет организована электромеханическая мастерская. Вы – мастер и полный хозяин в ней. Никто не будет иметь права вмешиваться в вашу работу, кроме нас с Петром Викторовичем, разумеется. Жалованье – тысячу двести рублей в год, плюс отчисления за каждое изобретение. За доводку пулемета – отдельная премия. Что скажете?