Аластер Рейнольдс - Медленные пули [сборник litres]

– Возможно, кто-то поместил ее сюда намеренно.

– Скоро мы узнаем. Буря может начаться в любой момент.

Она оказалась права. Средоточие бури, чем бы оно ни являлось, перемещалось со скоростью сорок километров в секунду относительно ядра Призрака, но, поскольку экваториальный облачный слой планеты уже вращался со скоростью примерно вчетверо меньшей, и в том же направлении, что и средоточие, скорость бури составляла всего тридцать километров в секунду относительно атмосферы. Мерлин все равно считал такие показатели довольно высокими.

Он велел иллюминаторам кабины усилить имеющийся свет, собирая фотоны за пределами видимого диапазона и перемещая их туда. Внезапно все стало выглядеть так, словно лежащий сверху покров сдернули. Каньоны и расщелины среди облаков, между которыми они летели, вдруг затопил солнечный свет. Океан жидкого водорода начинался всего в нескольких десятках километров внизу, под переходной зоной, в которой атмосферные газы начинали постепенно сгущаться. Здесь было чертовски жарко. Давление приближалось к сотне атмосфер. У поверхности моря оно, видимо, равнялось тысячам атмосфер, а температура поднималась настолько, что механизмы начали бы плавиться.

И вот теперь что-то встало над горизонтом на западе. На «Тиране» завыла сирена. Его тупой машинный разум сообразил, что поблизости сильный непорядок и что эта неправильность приближается с ужасающей скоростью. Средоточие бури захватывало облака и волокло их за собой, вырывая из облачной формации. При виде этого движения Мерлин вспомнил детство, вспомнил то, что двигалось в тропических водах Изобилия со скоростью хищника, – стремительная масса извивающихся щупалец.

– Мы слишком высоко, – сказала Дрофа. – Я снижаюсь. Хочу быть как можно ближе к средоточию, когда оно подойдет.

И Мерлин, не успев возразить, увидел фиолетовые конусы – пламя двигателей второго корабля. Корабль рванул прочь, растворяясь в туманной неподвижности верхней части переходной зоны. Мерлину пришла на ум рыба, спускающаяся в бессветные глубины океана, в придонную тьму.

– Следите за своей защитой, – сказал Мерлин и повел свой корабль следом за ними.

– Давление все еще в безопасных пределах, – сказал Коростель, хотя оба знали, что это нельзя назвать безопасностью в обычном смысле слова. – Если заклепки начнут вылетать, я поднимусь повыше, можешь не сомневаться.

– Меня беспокоит не только давление. Если в этом средоточии скрывается черная дыра, ее должен сопровождать поток гамма-лучей от засасываемой материи.

– Мы пока ничего не видим. Возможно, поток скрывают облака.

– Молись, чтобы так оно и было.

Мерлин надел скафандр, рассчитанный на передвижение при высоком давлении. Раньше он носил его лишь кадетом, во время симуляций. Скафандр был основан на крайне ценной технологии, созданной много килолет назад, – в Когорте ничего подобного не имелось. Мерлин надеялся, что Коростель с Дрофой повели себя столь же предусмотрительно. Если корпус корабля развалится, скафандры продлят жизнь людей лишь на несколько минут, но рядом с миниатюрной черной дырой, такой непредсказуемой и хаотичной, никакая защита не будет лишней.

– Мерлин! – позвал Коростель. – У нас отказал блок питания. Черт бы побрал самопальные хреновины! Если перед средоточием пройдет волна давления, нас может искривить…

– Не рискуй. Давай-ка вверх и прочь отсюда. Мы вполне можем вернуться при следующем прохождении, через три часа.

Раньше Мерлин видел аккреционные диски, водовороты материи вокруг черных дыр с массой звезды и нейтронных звезд, и то, что предстало сейчас перед его глазами рядом со средоточием бури, выглядело очень похоже: сгущающиеся спиральные облака, окрасившиеся во все цвета радуги, когда в дело вступила странная, неустойчивая химия. Они находились глубоко в переходной зоне, и даже малейшего изменения давления хватило бы, чтобы воздух сконденсировался и перешел в жидкое состояние. Вокруг средоточия вспыхивали молнии, порожденные разницей электростатических зарядов в движущихся воздушных массах. Мерлин проверил расстояние. Уже близко, меньше двух сотен километров.

И что-то было не так.

Корабль Дрофы погрузился слишком глубоко и слишком близко подошел к сердцу бури. Сейчас они были выше средоточия, но при такой скорости спуска оказались бы совсем недалеко к моменту его подхода.

– Сила и мудрость! Я сказал тебе: подниматься, а не спускаться!

– У нас проблема. Не можем изменить корпус с оставшимися узловыми точками. Нет аэродинамического контроля.

Голос Коростеля звучал спокойно, но Мерлин понимал, что брат в ужасе.

– Маневрируй двигателями.

– Черт побери, а я что, по-твоему, делаю?

Плохо. Мерлин видел, как фиолетовые конусы выхлопов второго корабля ударили в разные стороны, но Коростелю никак не удавалось остановить неконтролируемый спуск. Мерлин подумал об изменениях, которые Коростель посоветовал внести в конструкцию корабля. Если только брат не добавил что-нибудь еще, корабль развалится через десять-пятнадцать секунд. Выживших не будет.

– Слушай меня, – сказал Мерлин. – Уравняй давление с внешним, или корпус разломается.

– Мы потеряем корабль!

– Не спорь! Делай что сказано! У вас максимум десять секунд, чтобы спастись!

Мерлин закрыл глаза и понадеялся, что оба сейчас в скафандрах. А может, лучше было бы без них. В конце концов, разрушение корпуса несет быструю смерть. Стены обрушатся раньше, чем поступит нервный импульс.

Увеличив изображение, Мерлин увидел, как на верхнем обводе второго корабля приоткрылись воздухозаборники. Густая, как суп, атмосфера должна была ударить в них железным кулаком. Возможно, скафандры достаточно хороши, чтобы выдержать такой удар.

Мерлин на это надеялся.

Пламя дюз погасло. Габаритные огни и флуоресцентные опознавательные знаки замигали. Через секунду второй корабль развалился, словно скорлупка. Обломки мгновение помедлили, затем их стерло в пыль.

Сквозь воздух теперь падали две фигуры в скафандрах, удаляясь друг от друга, словно их подхватили неспешные потоки переходной зоны. Еще мгновение скафандры сохраняли человеческие очертания, а потом их панцири растеклись и приняли яйцеобразную форму, сохраняя жесткость под действием того же механизма, что и на корабле Мерлина. Люди внутри их остались живы – Мерлин был в этом уверен, – но продолжали погружаться, будучи тяжелее воздуха. Насколько мог судить Мерлин, тот, кто падал быстрее, должен был миновать бурю на безопасном расстоянии. Второй же должен был упасть точно в око бури.

Мерлин подумал о средоточии бури: кипящий круг мерцающего гамма-излучения, чудовищный гравитационный стресс и мощные водовороты давления. Они еще не видели этого, но Мерлин был уверен, что так и будет. Черная дыра, пусть даже маленькая, – не то место, рядом с которым стоит находиться.