Сергей Коротков - Гонка преследования

Сталкер замолчал, играя желваками и сжимая кулаки. По прошествии уже стольких лет он все еще болел тем разрывом с женой, тем предательством ее и поступком в отношении дочери.

– Она жива? – тихо спросил Треш, оголив торс и натирая вонючей мазью плечо.

– Кто, бывшая?

– Дочь.

– Да… Конечно. Я через шесть кругов ада прошел, чтобы она жила, чтобы здравствовала. Сам зверем стал, почти мутантом. Многое пришлось вынести на своей шкуре, многое познать и во многом разочароваться. Была боль – одна сплошная большая боль. В теле, в сердце, в голове. И не было рядом ни одного друга, ни одного человека, способного помочь, исправить ситуацию в корне. Болотник только да сын Кэпа, Егор. И то… оба сгинули в Зоне, исчезли.

– Болотник? Но он вон же, живой…

– Нашелся недавно, ага. Его после тех событий вояки сильно обложили, под домашний арест посадили. За связь со мной. Егор пропал на Большой земле. Мои братья, друганы, все там же, невыездные, занятые, далекие…

Треш смотрел на печального друга и понимал его. Чувствовал его боль, терзания, переживания. Потому что сам через многое прошел, многое испытал – боль душевную и физическую, потерю родных и друзей, предательство, ложь, страдания и невзгоды. И теперь рядом находился такой же измученный, но победивший смерть человек, друг, соратник. А еще боевой товарищ отца.

– Корсар, когда-нибудь, очень скоро, ты расскажешь мне все про себя и про моего батю. Я очень этого хочу. Мне это нужно! Расскажешь ведь?

– Обязательно, Треш! – Сталкер поднялся с корточек, сделал шаг к молодому Стражу. – Если ты готов это услышать и принять, то расскажу. Но для этого нужно победить врага и остаться живыми.

– Так давай пойдем и закончим с ним.

Корсар кивнул, одобрительно похлопал Треша по здоровой руке и поднял свой сидор. До цели им оставалось каких-нибудь полкилометра пути и пару часов ходьбы.

Зона, Ржавый лес – локация «Ессентуки». День 5

Ксюша закрыла глаза, вся такая томная и раскрепощенная подалась вперед, слегка приоткрыла ротик с полными розовыми губками и легонько вздохнула. Ростик прикоснулся к ней, взял ее теплую руку в свою, поцеловал ее и затем прижался всем телом.

– Я люблю тебя, Ростя! – промолвила она.

– И я тебя, няха!

– Поцелуй меня еще. Я хочу этого, – попросила красавица.

– И я хочу. Сильно-сильно. Твои губы просто отпад! Твои руки – это… это-о-о… канэш… мочи-и-и… дум-м…

Ростик дернулся, открыл глаза и мгновенно вернулся из сна в явь. Жуткий утробный голос оглашал лес прямо рядом с проснувшимся мальчиком. А ведь такой сон был, м-м-м!

– Гху-ху-у… мочи-и-и…

Ростик прикрыл ладонью рот просыпающейся Ксюхи, чтобы она с перепуга не закричала и не выдала их местоположение. Она открыла глаза, вмиг побледнела и прижалась к нему всем телом. Он показал пальцем у рта, чтобы она молчала, а потом сжал автомат и отогнул сухую хвойную лапу.

Только одному созданию в Зоне мог принадлежать такой звук, гортанный, наполовину человеческий, наполовину звериный.

Зомби!

– Канэш-ш… мочи-и… р-рра-гу-у…

Ростик обомлел, увидев, что это за ходячий. Мимо их скрадка медленно шагал, волоча по траве за длинный стрелковый ремень автомат… Фараон!

Бывший главарь бандитов, которого Ростик пару раз видел в гостях у отца, теперь представлял собой жалкое зрелище. Все тот же лысый, долговязый, страшный бандит в теперь уже грязном, рваном, засаленном плаще бесцельно плелся всего в трех метрах от затаившихся под поваленной сосной ребятишек, не замечая их и мыча что-то нечленораздельное.

Поняв, что зомби проходит мимо, Ростик не стал стрелять ему в спину. Идет – и нехай себе идет! Пацан огляделся – никого.

«Пусть топает, видимо, он все же целенаправленно куда-то прет», – подумал Ростик, а девочке показал, что, мол, сидим тихо, все в порядке. Но, честно говоря, у паренька поджилки тряслись от внезапной смены почти эротического сна на кошмарную явь.

– Куда он идет? – прошептала пришедшая в себя Ксюха, когда зомби удалился на приличное расстояние.

– А кто его знает? Можно проследить, глянуть.

– Ты серьезно? – девочка вытаращила глаза, и на ее и без того испуганном лице появилась тень запредельного страха.

– А что? Всегда мечтал узнать, куда тянутся по Зоне эти ходячие. И почему их не грызут, не трогают другие мутанты.

– Может, все-таки посидим тут?

– И сколько нам тут прятаться? Опять до ночи? Пока какой-нибудь хищник не найдет нас? Не-е, нужно искать укрытие получше, вдруг Выброс или свора псов. У них нюх ого-го!

– Какое же укрытие безопасное мы найдем в этом лесу? Залезть на дерево повыше?

– Не-е, на дереве мы только от мутантов укроемся, а от Выброса никак. Нужно искать другое убежище… – задумался Ростик. – Или старый дом, или подвал, или пещеру какую.

– Смотри. – Ксюха показала пальцем в сторону ушедшего зомби. – Куда он полез?

Ростик присмотрелся – Фараон, или, точнее, тот, кем он сейчас стал, уперся сначала в каменно-песчаный холм с почти отвесным склоном, а затем, грубо напирая вперед и ломая ветки, проник… внутрь препятствия.

– Ого! – Парень открыл рот, недоумевая. – Это куда он исчез?

– Там что, пещера?

– Похоже… м-м… похоже на то… Ниче се расклад! Айда глянем.

– Я боюсь!

– Пошли, не бойся, я со стволом.

Ростик потянул попутчицу за руку, помог ей подняться и выбраться из-под дерева. Пока она приводила себя в порядок, паренек огляделся, водя стволом автомата по сторонам. Вдалеке урчали и ревели снорки, голоса которых ни с какими другими не спутаешь, а на востоке стреляли.

– Пошли. Нечего тут торчать! Если можешь, возьми рюкзак, я наш потащу. Мне руки свободные нужны, чтобы держать автомат.

– Поняла, – кивнула девочка, борясь со страхом, одолевшим ее. – Ростик, милый, дорогой, может, все же не пойдем туда?

– Ксюш, надо. Там пещера. Я так понимаю, если это точно она, то нам искать убежища уже и не надо.

– Прятаться в пещере, где собираются зомби?! – с ужасом воскликнула Ксюха.

– Я прикончу этого ходячего, – грозно заявил осмелевший Ростик, потрясая «Валом». – И всех кончу, кто там будет.

Через минуту они все же потопали к холмам Каменной гряды, озираясь и прощупывая ногами дерн, будто шли по минному полю. Рядом с пещерой, замаскированной ветками березы, среди валунов шипел «мангал», в который попадали летевшие листья и насекомые и тут же мгновенно сгорали. Аномалия славилась своей незаметностью и методом убийства – она сжигала буквально все, что оказывалось в ней. Предмет из любого материала и любого размера. Обычно пропадавших в Зоне бродяг списывали на топи Больших Луж или на «мангал», возле которого иногда находили артефакт «филейку».