Макс Коллинз - Мумия. Возвращение

Тут он замолчал, потому что О’Коннелл, Эви и Ардет-бей одновременно посмотрели на него как на последнего идиота.

Джонатан небрежно отпустил ветви кустов, и они тут же выпрямились, закрывая страшную находку.

– Ну и что я такого плохого сделал? – недоумевал Джонатан. – Разве мы не исследователи? Почему я не могу проявить здоровое любопытство?

Обидевшись, он вернулся к оружию, взял в руки винтовку и принял стойку, которая, по его мнению, должна была свидетельствовать о его богатом опыте стрелка.

– Ты умеешь обращаться с этой штукой? – удивленно вскинул брови Ардет-бей.

– Еще как! – презрительно фыркнул Карнахэн. – Я три раза становился чемпионом в состязаниях охотников.

Затем, решив еще немножко покрасоваться перед арабом, он сделал вид, будто прицеливается, после чего резко, но неловко повернулся, споткнулся о какой-то корень и чуть не выронил винтовку из рук.

– Правда, тогда я был совершенно трезв, – потупил глаза Джонатан.

Насмешливый взгляд Ардет-бея задел англичанина, и он показал на кривой меч, который араб все это время держал в руке.

– А ты сам-то вот с этой штукой умеешь обращаться?

– Надеюсь, что умею. – С этими словами Ардет-бей размахнулся мечом, словно нанося удар по противнику, и лезвие засвистело в воздухе, остановившись в дюйме от горла застывшего в ужасе Джонатана. – Понимаешь, все дело в том, что убить воина Анубиса можно только таким способом: отрубив ему голову, – спокойным голосом пояснил медджай.

Он отвел меч в сторону, а Джонатан нервно сглотнул и на всякий случай потрогал шею. Он никак не мог прийти в себя.

– Довольно странный и жестокий способ подкреплять наглядным примером свои слова, – наконец высокомерно заявил он и отошел подальше от медджая.

О’Коннелл стоял на коленях возле жены, наскоро обучая ее обращаться с винтовкой.

– И помни, дорогая, – самым обыденным тоном поучал он, – нажимаешь на спусковой крючок плавно, не надо дергать его... при этом не забывай следить за тем, чтобы ствол ружья...

– Не волнуйся, милый, – ответила Эвелин, перезаряжая винтовку. – Я не промахнусь.

Она приблизилась к мужу и, прильнув губами к его устам, заставила его замолчать.

А вокруг простирались непроходимые джунгли, мрачные и тихие. Слишком тихие. 

Процессия во главе с Имхотепом двигалась через лес. Верховный жрец держался впереди, отыскивая глазами одному ему известную примету. Когда он обнаружит ее, это будет означать, что поход подошел к концу. Отряд проходил мимо многочисленных сеток со скелетами, и только звук их шагов нарушал тишину. Джунгли казались вымершими – или же они просто застыли в оцепенении, пораженные присутствием живого мертвеца. Его появление, по-видимому, заставило все живые существа затаиться в своих норах и гнездах,

Имхотеп вновь поднял руку, и процессия остановилась.

Он, наконец, увидел вдалеке долгожданный знак: над зарослями виднелась верхушка золотой пирамиды, едва заметная на фоне ночного звездного неба. Верховный жрец улыбнулся торжествующей улыбкой красивого, но одержимого мужчины.

Лок-нах оставил своего подопечного под надзором одного из воинов, а сам приблизился к повелителю.

Алекс со стертыми жесткой веревкой запястьями стоял в самом хвосте колонны. Оттуда ему тоже была видна вершина золотой пирамиды, и он понял, что у него очень скоро начнутся настоящие неприятности. Браслет, застегнутый на его руке, привел Имхотепа и его слуг в нужное место. А кому нужна карта, когда цель уже достигнута?

Не осмеливаясь обращаться непосредственно к Имхотепу, Лок-нах в это время шептал что-то на ухо Хафиса. Маленький человечек в красной феске согласно кивал, сложив руки на животе, и не забывал время от времени бросать восхищенные взгляды на своего повелителя, который до сих пор стоял неподвижно, созерцая вершину пирамиды, пронзающую небо. 

– Мой повелитель, – наконец, обратился смотритель Хафис к Имхотепу на древнеегипетском языке. – Мальчишка О’Коннеллов нам больше не нужен.

Эти слова привлекли внимание верховного жреца. Он повернулся к Хафису и ответил ему на том же языке:

– Он – сын воина. Он – храбрый и умный мальчик.

– Но теперь он нам больше не нужен, – повторил Хафис.

– Мне не доставит никакого удовольствия смотреть на то, как в его теле погибнет дух... однако боль, которую вызовет смерть мальчика у его отца, будет несказанно приятна мне. – Он взглянул на Лок-наха и понимающе усмехнулся. – Что ж, поступи с ним так, как считаешь нужным.

Лок-нах ответил повелителю такой же зловещей ухмылкой и удалился. Когда процессия снова двинулась вперед, Лок-нах не стал торопиться. Теперь у него была другая цель: он ждал приближения мальчика с конвоиром.

Алекс издалека увидел Лок-наха и сразу понял, что означала эта недобрая улыбка. Значит, ему суждено умереть здесь и сейчас. Если, конечно, он срочно что-нибудь не придумает...

Он попытался увернуться и сбежать, но воин в красном тюрбане за спиной мальчика крепко ухватил его за плечи и удерживал на месте, пока к ним не подошел Лок-нах, положив ладонь на рукоятку своего кривого меча.

Внезапно застывшую духоту и тишину джунглей прорезало тончайшее дуновение прохладного ветерка. Он был настолько легок, что едва шевельнул кончики листьев и волной прошел по колонне воинов – словно где-то в неизмеримой вышине вздохнул невидимый великан.

Это было так неожиданно, что Лок-нах замер на месте. Так же внезапно ветер изменился, и теперь его дуновение напоминало какую-то странную мелодию, исполняемую на тонкой флейте... или на пустых костях...

Имхотеп и Анк-су-намун оглянулись вокруг, пытаясь определить источник звука, заставившего замереть всю колонну.

Смотритель Хафис, которого оставляло безучастным зрелище заживо пожираемых скарабеями людей, спокойно читавший томик стихов, пока его повелитель высасывал жизнь из троих взрослых мужчин, на этот раз перепугался насмерть.

И когда ветерок усилился, звуча в унисон с неведомой музыкой, Хафис, беспокойно вертясь на месте, прошептал:

– К нам приближается... нечто.

Рик О’Коннелл, как и любой опытный путешественник, обладал врожденным чувством направления и расстояния. Когда зловещую тишину Ам-Шира нарушила паника, возникшая в отряде Имхотепа, Рик знал, что его маленькая команда, как никогда, близка к похитителям сына. К тому же он был убежден, что вскоре достигнет пирамиды, хотя густые заросли пока не позволяли ее разглядеть.

Хотя О’Коннеллу очень не хотелось разделять свой спасательный отряд, все же он был вынужден это сделать. Сейчас Рик со своей командой подошел к группе скал, с которых можно было наблюдать за всем, что происходит внизу, и одновременно расположить здесь немногочисленных стрелков. Словом, местность представляла собой отличный стратегический объект. Рик знал, что и Эвелин, и ее брат неплохо стреляют, а потому решил, что будет лучше оставить их на этих скалах. Он не хотел, чтобы Эви и Джонатан подверглись риску в неизбежном рукопашном бою.