Макс Коллинз - Мумия. Возвращение

Расстояние между армиями стремительно сокращалось. Сто ярдов... шестьдесят... сорок... Ардет-бей вспомнил о своих друзьях, оставленных в джунглях Ам-Шира. Медджай молил Аллаха, чтобы О’Коннеллу в схватке с Имхотепом и Царем Скорпионов повезло больше, чем ему. После этого, крутанув над головой сверкающим мечом, бесстрашный воин приготовился встретить смерть.

Джонатан и Алекс, неся мертвую Эвелин, медленно продвигались по золотому коридору. Глаза Карнахэна затуманились от окружающего его великолепия и баснословного богатства. Пока мужчина и мальчик шли по таинственным переходам пирамиды, лицо Эвелин выглядело удивительно умиротворенным. Как говорят в таких случаях: «Она словно заснула». Несмотря на всю мрачную торжественность шествия. Карнахэна не оставляла мысль о магической природе пирамид. Они одновременно и возвеличивали смерть, и пытались обмануть ее.

– Я надеюсь, ты отдаешь себе отчет в том, – серьезно начал Джонатан, когда они несли женщину по тоннелю, – что такой ритуал может проводить только человек, который прекрасно разбирается в древнеегипетских иероглифах!

– Но ты ведь сам египтолог, дядя Джон.

– Ну, что-то вроде того... В общем, я больше привык охотиться за древностями, чем разбираться в письменах и иероглифах... хотя мне все же удалось кое-чему научиться у твоей мамы. Правда, я не знаю, насколько хорошо ты читаешь эти старинные послания, но лично я чувствую себя не слишком уверенно, поскольку давненько не занимался ничем подобным.

Они подошли к развилке. Эвелин казалась совсем нетяжелой, но дяде и племяннику уже довелось проделать немалый путь по извилистым переходам. При этом им даже не пришло в голову опустить тело на землю и передохнуть: во-первых, это можно было посчитать неуважением к усопшей, а во-вторых, то, что они задумали, не терпело отлагательств.

– Нам налево, – решительно произнес Алекс.

– Это твоя личная догадка?

– Нет.

– В таком случае, откуда ты знаешь, что нам нужно поворачивать именно налево, а не направо?

Мальчик кивком указал на иероглифы над входом в левое крыло:

– Смотри, что тут говорится: «Кашиш Осириан Най». Это можно перевести примерно так: «Эта дорога приведет к Царю Скорпионов».

– Чудесная перспектива... По-моему, ты действительно успел кое-чему научиться у своей матери.

Алекс кивнул и, печально улыбнувшись, добавил:

– Мама сама учила меня... Теперь я жалею о том, что, не подумав, выкинул тот проклятый браслет.

В этом Джонатан был полностью солидарен с мальчиком. Он хорошо понимал, насколько ценной может быть эта драгоценная безделушка. Тем не менее, когда они проносили тело Эвелин через арку, он поинтересовался:

– А почему тебе вдруг стало его жаль?

– Пока браслет оставался у меня на руке, я не только начал понимать по-древнеегипетски, но и сам мог свободно разговаривать на этом языке.

– Не может быть!

– А вот и может!

– Как ты думаешь, ты хоть что-нибудь из этого успел запомнить?

– Конечно... Если учесть, что я некоторое время мог говорить, как египтянин в древности, а также прибавить к этому все те знания, которые я почерпнул от мамы... можно рассчитывать, что у нас все получится, дядя Джон.

Ошеломленный таким известием, Джонатан еще раз посмотрел на тело сестры и еле слышно проговорил:

– Наверное, ты прав, мы должны попробовать...

Они понесли Эвелин дальше. Их ждал самый сложный участок пути: нужно было пронести тело вниз по лестнице из песка. Ноги мужчины и мальчика мягко ступали по песку, и темноволосая красавица, стоявшая к ним спиной, не услышала их приближения. Похожая на древнюю египтянку женщина стояла неподвижно, вглядываясь в темноту коридора. Казалось, она никак не могла решить, то ли броситься внутрь, то ли оставаться на месте. По обеим сторонам арки возвышались на пьедесталах две золотые статуи воинов. Их руки сжимали самое настоящее оружие.

Алекс и Джонатан достигли конца лестницы и обменялись многозначительными взглядами. Оба заметили, что рядом с женщиной, облаченной в черные одежды, на одном из пьедесталов покоится та самая книга в обсидиановом переплете, за которой они сюда и явились.

Общаясь лишь с помощью кивков и взглядов, мальчик и мужчина аккуратно положили тело Эвелин на пол.

Жестом велев племяннику прижаться к стене, Джонатан принялся обходить неподвижную красавицу.

Джонатан остановился в нескольких футах от Анк-су-намун и, увидев, что Алекс начал потихоньку подкрадываться к пьедесталу с книгой, выразительно кашлянул.

Женщина резко обернулась, ее волосы разметались во все стороны, а точеное лицо приобрело жестокое и злобное выражение. 

Карнахэн встал перед ней, приняв классическую боксерскую стойку. Джонатан даже не задумывался, насколько глупо он сейчас выглядит.

– Иди сюда и получи то, что тебе причитается, стерва! – пританцовывая на месте и, раскачиваясь, закричал он.

Губы красавицы скривила презрительная усмешка, и она быстрым шагом направилась к самоуверенному англичанину.

Перевоплотившаяся в принцессу Мила не видела, что незаметно подкравшийся мальчик стащил «Книгу Мертвых» с пьедестала, Алекс же следил за каждым движением Анк-су-намун.

С точностью, присущей мастеру рукопашного боя, женщина встретила Джонатана двумя ударами в челюсть.

Карнахэн облизал губу, на которой появилась кровь, и отпрыгнул, уклоняясь от следующего выпада. Возможно, кое в чем он и был недотепой, но уроки бокса, усвоенные еще в школе, явно пошли ему впрок.

Бойцы кружили по залу, выбирая момент для атаки. Наконец Джонатан, изловчившись, нанес принцессе боковой удар в подбородок. Тут же, без остановки, его кулак врезался женщине в живот – как раз в то место, куда коварная Анк-су-намун поразила кинжалом Эвелин.

Новоявленная принцесса согнулась от боли, а Джонатан радостно воскликнул, пританцовывая на цыпочках:

– Это за мою сестру... Надеюсь, тебе понравилось?

Анк-су-намун выпрямилась, зарычала и, крутанувшись вокруг своей оси, наотмашь ударила Джонатана ногой – да так сильно, что он рухнул прямо на одну из статуй, но быстро оправился, выхватил копье из руки золотого воина и бросился на противницу. Англичанин справедливо решил, что честную борьбу здесь не уважают.

Принцесса тут же сориентировалась и тоже позаимствовала кинжал-трезубец у соседней статуи.

По тому, как она держала свое оружие, было понятно, что она знает толк в рукопашном бое. Волна страха накрыла Джонатана: он понял, что Анк-су-намун значительно превосходит его в мастерстве. Принцесса решительно направилась вперед, готовясь нанести этому смельчаку смертельный удар. И тут, помимо своей воли, Джонатан задрожал, а потом бросился наутек подальше, куда глаза глядят.