Альтаф Гюльахмедов - Пепел Черных Роз. Книга 2 [СИ]

— Ничего, — сказал, помолчав орк.

Спустя какое-то время подошел Айслин и так же молча присел с другого боку от Торкела.

Рыцарь внезапно понял, что предстоит разговор, и решительно встал.

— Чего молчим? — спросил он. — Уж не сны ли ваши решили мне рассказать?!

Он нарочно избрал вопрос, ни к чему его не обязывающий, надеясь еще, что друзья собрались по какому-то повседневному поводу, но предчувствие было настолько сильным, что он практически не удивился, когда Айслин, прокашлявшись также нарочито деловито, как и Сауруг до него сказал.

— Да, нам необходимо поговорить.

— Вот вы где!

К ним спешил Толланд, и друзья застыли в ожидании.

— Вот оно! — прошептал Айслин.

— Новости слыхали? — Толланд присел рядом. — Белга то наш отказался от роли Вождя и махнул с добровольцами куда-то на север.

Потом состоялось обсуждение. Оно обещало быть долгим, но закончилось вторичным появлением все того же Толланда, который сообщил, что объявились еще несколько колоссальных по численности потоков Разлома и старейшины подтвердили свое намерение уходить в территорию Ордена.

Торкел пожал плечами и решительно поднялся с крыльца.

— Не знаю как вы, а сейчас мне в Орден ни в какую неохота! Правда это или нет, но видение дало нам единственную возможность покончить со всем этим безобразием, которому к тому же мы и явились причиной. Талисман, или как он сказал Проводник у нас, и мы можем проверить, действительно ли он может спасти наш мир.

На этом обсуждение было закончено, поскольку более суеверные Сауруг и Айслин и не собирались протестовать. О решении расстаться с горцами было сообщено Хартварку.

Провожали их по-царски.

Варвары выдали на стол все, чем славились их горы, и застолье получилось отменным.

Горцы не скупились еще и потому, что решение о переезде было принято, и они прощались сегодня со своими горами и городом.

Часовые на стенах постреливали из сделанных по указаниям Торкела арбалетов в проползавших мимо укреплений отдельных тварей, жадно внюхивались в доносящиеся с площади запахи жареного мяса и досадливо кхекали.

Толланд, за неимением времени, отрастивший жидкую светлую бородку, навалившись на плечо Торкела, рассказывал о походе на Маллен. Неподалеку Сауруг выпивал на спор с варварами, кто больше просидит с выпитым кувшином на голове, а Айслин бросился помогать смешливой девчонке — беженке, скорее всего нарочно рассыпавшей рядом с ним корзину сушеных яблок.

Толланд все подливал и подливал горчащую настойку. Рыцарь отхлебывал, прислушиваясь к нему, а сам все думал о людях, оставшихся в селениях.

— Ты слушаешь, или нет? — Толланд похлопал его по плечу. — Наш Стоящий сегодня сказал, чтобы мы передали всем — тот, кому сказано — поймет, поняв — не спорит, а, решившись — пусть не медлит…

Хартварк решил, что всем это надо рассказать. Ужасно!!! Как я соскучился по Кайсу. Шаманы, варвары, чудовища. Надоело!!!

— А чего ты уезжал тогда из столицы?

Толланд выпил остатки настойки и знаком потребовал принести еще.

— Да, был там один такой — Хортис! Знаешь его?

Торкел согласно кивнул головой. Хортиса он знал — замечательный в своем роде тупица и лизоблюд.

— Ну, вот я ему перед уходом и дал по морде!

— Здорово! — хмыкнул Торкел, представив эту сцену. — И тебя выпустили из Кайса?

— Так это уже не в Кайсе было… с инспекцией он приезжал. Я тогда в патруле был.

Неподалеку в конюшнях заржал жеребец и Торкел по голосу узнал Воркана.

Кони были головной болью для горцев. Издавна они ценились больше золота, и потерять коня считалось большим несчастьем, чем потерять семью. Поэтому коней совершенно беззащитных перед чудовищами держали в конюшнях Улгак — Ро, и вместо того чтобы стать средством быстрого перемещения и ударной силой, они стали обузой.

Изрядно выпитая настойка неощутимая в застолье вдруг ударила в голову, едва Торкел встал на ноги.

Пошатываясь, он выбрался на свежий воздух.

Горизонт был необыкновенно чист и четок — вот только гор на горизонте было вдвое больше чем обычно…

А еще над горами висела ярко желтая голова покойного Джа… подпрыгивала… подмигивала и что-то говорила… бормотала… вздыхала.

— Что?! — скривился Торкел. — Что ты хочешь? Какие Камни?!!

Голова в небе начала краснеть. Джа ухмыльнулся в последний раз и закатился за горы, а Торк обнаружил вдруг, что лежит на спине и ощупывает непослушными пальцами окаменевшее лицо.

Он еще долго пел шепотом какие-то бессвязные песни с припевом «джа — джа — джа» пока Сауруг и Айслин, постанывая от тяжести, тащили его в хижину.

Наутро Торкел, несмотря на чудовищную головную боль, поднялся первым и, кривясь от желудочных спазм, выкатил наружу подарок Хартварка и прорубил секирой дно проклятого бочонка.

Потом он взглянул на дальние отроги Собачьей Головы, за которыми начиналась Империя.

— Пора в путь, — сказал он сам себе.

… Арбалет Торка дважды тренькнул тетивой, свалив с уступов скал двух нападающих прямо на головы остальных тварей, и бычеглавы стали обтекать каменный массив, отказавшись от прямой атаки и разыскивая теперь удобный проход наверх. Жажда крови гнала их по следу путников.

Сверху было видно, как их туши, слившись, в две огромные змеи-колонны, заструились между каменными столбами, неотвратимо приближаясь к тропинке. Отыскав путь наверх, первый из бычеглавов поднял уродливую голову и издал скрежещущий вой.

Торкел перезарядил арбалет и, мрачно нахмурившись, передал его Айслину.

— Извини, Торкел! — сказал маг.

— За что?

— Прости за мою бесполезность. Моя магия действительно не действует на этих тварей.

— Стоп! Ладно! — огрызнулся Торк, прекращая его изливания. — Ты, главное, смотри, чтоб в нас не попасть. Стрел мало, смотри, не промахнись.

— Где уж тут промахнуться, — с тоской ответил Айслин, глядя на стадо бычеглавов, рвущихся вверх по тропинке, обдирая свои шкуры о каменные острия узкого прохода.

Торкел и Сауруг обнажили оружие.

— Не увлекайся, — процедил Торкел, расшвыривая мелкие камушки из-под ног.

— Удар — цель. Бей в голову, только в голову — слишком они живучи.

Бычеглавам оставалось совсем немного. Смертоносные рога-жала нацелились на путников, из ощерившихся зубастых пастей капала пузырящаяся слюна.

Торк вдруг бросил через плечо:

— Айслин, твоё искусство не действует только на них?

— Да! — с досадой ответил маг, ловя в прицел переднего бычеглава.