Андрей Царев - Круги на воде

Я снова облизнул пересохшие губы и сказал.

— Ну, давай попробуем.

Да, глупость, да, договоры с такими потусторонними тварями заключать опасно, но выбора у меня нет. Их власть слишком велика в нашем мире, а сейчас мне нужно выиграть время. Выиграть время, снова обрести свою должность и государственную власть, а вот тогда можно будет и подумать о том, как расторгнуть этот договор. Если, конечно, его возможно будет расторгнуть.

Альфия достала из-под стола кусок пыльного пергамента, макнула большое гусиное перо в стакан с вином, и принялась писать. Я стоял и слушал, как скрипело перо по бумаге, и мне отчего то стало страшно. Как будто это скрипит смерть, выпивая из меня остатки жизненных сил. Я понял, что что-то упускаю, какой-то важный момент, но вот что это, никак не могу понять, а это очень важно и необходимо уточнить эту деталь.

— Стой, — вдруг закричал я, — Карташов, мы про него забыли!

— Что Карташов? — повела бровью Альфия, прекратив писать.

— Его ты тоже не тронешь! — показал я указательным пальцем на бумагу.

Глаза на мгновение сверкнули дьявольским блеском, выспышка чуть не ослепила меня, но я выдержал взгляд, и через несколько секунд блеск исчез.

— Хорошо, — неожиданно согласилась тварь, — я включу его в договор, — и снова перо заскрипело по бумаге, — вот, — спустя несколько минут, выкинув вторую сигарету в пепельницу, Альфия протянула мне бумагу, — читай подписывай.

Я взял протянутый мне кусок бумаги, жесткая и пыльная, местами пожелтевшая. И текст был написан кровью, как будто даже вот только-только застывшей. Значит, все таки это было не вино?

Я, такой-то, такой-то, обязуюсь впредь не причинять вреда Ламие, в каком бы обличие она не появлялась, а так же ее рабам. Данное обязательство распространяется как на потусторонний мир, так и на реальный, и обязано к исполнению на всей его территории. В обмен на это Ламия обязуется сделать следующее, и дальше шло перечисление пунктов, а именно, устранить все неприятности с законом и восстановить на службе, как Вахитова, так и Карташова, и впредь не чинить им препятствий, кроме случаев нарушения ими данного договора. Число, дата, и подпись. Размашистая, уверенная, и видно было, что буквы написаны латиницей, а не кириллицей.

— Ну что смотришь, подписывай, и разбегаемся, — засмеялась женщина.

— Кто такая Ламия? — спросил я, подняв глаза.

— Это та, кем я являлась очень давно, и являюсь по сей день, но мне больше нравиться имя Альфия, так что, называй меня дальше по этому имени, — достала женщина очередную сигарету из пачки и чиркнула зажигалкой.

Немного подумав, я макнул перо в бокал с вином, и поставил свою подпись на документе.

— Все? — вопросительно посмотрел я на неё.

— Да, — кивнула Альфия, и продолжала загадочно улыбаться, а потом послал мне воздушный поцелуй, — пока, красавчик, скоро увидимся.

Я развернулся и пошёл назад, открыл дверь в склеп, воткнул нож в пентакль, перенёсся назад, и только вышел наружу, столкнулся нос к носу с Караваевым.

— Вот ты где прохлаждаешься, — усмехнулся тот, — а тебя уже обыскались, с ног сбились, где мол этот герой-спаситель мира? Иди, Карташов ждет, поедете писать рапорт.

— О чём рапорт? — удивился я.

— О применении оружия, о чём же еще, — показал Караваев на накрытый черным пакетом труп горбуна, — это же, похоже, тот самый подозреваемый по бойне в монастыре. И ружьё то же самое. Ну что, капитан, коли новую дырку для ордена.

— А, — подошел он к окну, — вот и ваши подкатили. Сейчас у тебя работы прибавиться, — и Караваев похлопал меня по плечу, — ты бы ствол этот куда убрал, а?

А ведь он прав, автомат нужно оставить в склепе, вот только возвращаться туда уж больно не хочется.

Несколько месяца спустя, февраль 2020 год.

— Все запомнили? — сопровождающий строго посмотрел на меня и продолжил, — в глаза первому лицу не смотреть, руки промыть с антисептиком, ни с какими просьбами не обращаться, как процедура закончиться, смотрите на меня, я кивну — идите на место, — продолжил он.

Высокий, чуть выше меня, в строгом сером костюме, с правильными чертами лица, да они все в этом ФСО как из инкубатора вышли, все с правильными чертами лица и почти все одного роста. Да я и не волнуюсь, подумаешь, награждение в Кремле, у меня, между прочим, уже второе. Только в этот раз по секретному указу прохожу, хотя вот, в форме стою, и звёздочки майорские на погонах сверкают, только вчера получил, кстати. Встретили меня радушно, но сдержанно. Исписал кучу бумаги, прошёл кучу проверок, и вот итог — майорские погоны и медаль-ордена «За заслуги перед Отечеством» второй степени. Только на прежнюю должность меня не вернули, пока числюсь как в отпуске, а вчера приказ пришел, назначают меня в Нижний Новгород, начальником отдела. Иными словами, с глаз долой, из сердца вон, подальше сплавили от Москвы и главных действующих лиц. Ну и что? Ну и ничего, поеду в Нижний. К тому же, я там был, места там красивые, и где склеп я тоже знаю, и нож мой при мне. Не в том смысле, что он сейчас со мной, нас тут досматривали на входе, а в том, что в надёжном месте он лежи, вместе с камнями. Как с ними поступить, я ещё не решил.

Три месяца пролетели как один миг, и вот я тут — в Кремлёвском зале, и сейчас сам глава государства войдет в это помещение и навесит нам медальки, то есть, раздаст по заслугам. Вместе со мной еще десятка два человек сидит, несколько полковников, три подполковника, пять майоров, включая меня, и пять капитанов. Кто-то волнуется, кто-то спокоен. У многих это уже не первое награждение, вот и у меня орден «Мужества» висит на кителе. Впрочем, я его получил еще в двенадцать лет, совсем мальчишкой. И с тех пор наград не особо прибавилось, две юбилейные медальки висят, и только.

Внезапно все фсошники забегали, двери в зал открылись и торжественной походкой вошёл Сам.

— Товарищи офицеры! — прозвучала команда, и все встали.

Следом за Президентом вошла толпа людей, его свита. И было их чуть ли не больше тех, кого предстоит награждать. Впрочем, они все из того, другого зала вышли. Там только что актёров награждали, и такую же медаль-ордена, как и у меня, получил один известный певец.

Процедура началась, нас по одному вызывали к трибуне, и Сам доставал коробочку с наградой и лично пристегивал к кителям. Наконец, дошла и до меня очередь.

— Майор Вахитов! — голос генерал-лейтенанта прозвучал строго и громко на весь зал.

— Я, — отозвался и вскочил к места, потом быстро прошёл между рядами и подбежал к трибуне, перед ней перейдя на строевой шаг.

— Товарищ Верховный Главнокомандующий, майор Вахитов для награждения прибыл.

— Вахитов, Вахитов, — медаль застыла в руках первого лица, на его лице появилась тень узнавания, и он произнес, — так это вас я награждал тогда, в далеком две тысячи втором году?