Ольга Баумгертнер - Парадокс Рузы [litres]

– Сашка – плохой! – выкрикнула вдруг Маша. – Он берет их за шкирки и бросает.

– Он играет с ними, наверное, – возразил Дмитрий. – Не мог он плохое им сделать.

– Мог. И за хвосты их таскал. Ух, получит от меня! – Маша погрозила кулаком невидимому Сашке, который находился сейчас в школе.

– Хорошо, хорошо, я поговорю с ним, он больше не будет. А ты с ним пойдешь гулять, хорошо?

– Хорошо, – согласилась Маша.

Дмитрий подсунул ей альбомы с гербарием, и она, тут же позабыв обо всем, принялась перелистывать страницы, разглядывая листья. Лазарев, едва не наступив на ползающих по полу «детей», вышел на кухню. Его мелко трясло. Он нашел в шкафчике коньяк, налил себе чуть ли не стакан, выпил. И подумал: как ему самому не сойти с ума? На работе – мертвые, покойники, оживленные неизвестной силой Зоны. Не двигается такой живой труп, а потом вдруг раз – и повел рукой, а ты готов поседеть от неожиданности. Или вдруг поднялся такой мертвец и пошел куда-то. А ты должен его остановить, вернуть на место, изучать дальше…

Сотрудники в отделении постоянно менялись – не выдерживали долго на такой работе. Дмитрий один держался. Год уже как держался. Но и у него тоже уже нервы стали сдавать. Ему мерещилось, что жуткий замогильный запах с работы преследует его и дома.

На следующий день Лазарев поймал сына за злодеянием. Он действительно хватал «котяток» за шкирку, кидал их жестоко на пол. Маша в это время спала и ничего не видела.

– Так вам и надо, уродцы, чтоб вы сдохли, – тихо ругался семилетний мальчик, поглядывая в сторону спящей матери и явно что-то замышляя.

Лазарев украдкой наблюдал за ним, пораженный неприятным открытием. Сашка между тем потащил «зверят» к окну. Дмитрий в последний момент остановил его, когда понял, что тот действительно собирается выбросить «котяток» с пятого этажа. Пойманный, Сашка испугался и заплакал, говоря, что они же котята, а котятам ничего не будет, если их бросить с высоты. И вообще – у кошек девять жизней.

Проснулась от шума Маша. Она почему-то сразу поняла, что случилось, бросилась на Сашку, схватила его за шею, принялась душить. Дмитрий едва растащил их. Потом собрал вещи сына, бросил ему куртку.

– Поживешь пока у дяди Захара! – отчеканил уставший глава семейства.

– Почему?! Пусть они живут! Почему я?! – закричал мальчик.

Но Дмитрий, который был уже не в силах что-либо ему объяснять, вытолкал его в подъезд, потащил упирающегося сына за руку. Когда они вышли на улицу, Сашка сопротивляться перестал, просто шел рядом и всхлипывал.

– Я домой хочу. Не хочу к дяде Захару.

– Мама успокоится, и вернешься, – ответил устало Дмитрий.

– Не успокоится она! – возмутился Сашка. – Она меня ненавидит. Из-за них!

– Если бы ты их не мучил, все было бы хорошо.

– Я их не мучил. Но она все время им говорит, как любит их, а про меня им говорит, что я плохой, неправильный. Что меня отдать обратно надо!

– Куда отдать? – не понимая, спросил Дмитрий.

– Туда, откуда меня принесли. В Зону!

Лазарев резко остановился, развернул за плечи сына к себе. В глазах мальчика стояли слезы.

– Кто тебе такое сказал?

– Мама и сказала! Что меня там нашли.

– Глупости какие! И ты поверил?

– Поверил.

– Почему?

– Мама сама этого не помнила. Но она взяла меня и пошла к Боровому. Сказала ему, что сомневается, что я ее сын. Потому что не помнит, откуда я взялся. Потребовала доказательств.

Дмитрий остолбенел, потрясенный услышанным.

– Что за чушь? Почему Боровой? Откуда он-то это может знать?

– Он ей показал какие-то документы. Она их прочитала и сказала, что так и знала, что я подкидыш. Ушла, бросила меня там. Боровой меня потом сам домой привез.

Лазарев почувствовал, как руки сжались в кулаки.

– Пойдем к дяде Захару. Посидишь у него пару часов, потом домой тебя заберу.

Оставив Сашку у сержанта пить чай и смотреть интересные книги с картинками, Дмитрий направился к административному корпусу. Была пятница, короткий день, и он боялся, что не застанет Борового на месте. Но тот сидел в своем жутко прокуренном кабинете, разбирал бумаги.

– Здравствуйте, Максим Денисович, ненадолго отвлеку вас?

– А, Дмитрий Владимирович! Давно что-то вас не видно. Но слышал, что с работой отлично справляетесь! Думаю, премию вам выписать.

– Спасибо, но я по другому поводу пришел. К вам моя жена заходила?

– Да, месяца два назад. Честно говоря, я надеялся, что не все так плохо с ней, но увы. Искренне сочувствую вам, Дмитрий Владимирович.

Лазарев смотрел на Борового и пытался понять, сопереживает ли ему тот в действительности или же внутренне насмехается. «Нет, нельзя так думать, – тут же осадил он сам себя, – иначе у самого разовьется паранойя». И сказал вслух:

– Что вы ей показали такое, что она считает теперь Сашку подкидышем?

– Ничего такого. Я, наоборот, надеялся, что отчет о том походе ее вразумит.

– Какой отчет?

– О том, как вы ходили в Рузу. Ваши показания подшиты к общему отчету по дню, когда Зона расширилась. Я эти документы изучал, простите уж меня, по долгу службы.

– Можно мне взглянуть? – спросил Дмитрий.

– Можно, для вас это не секретная информация, вы же сами свидетелем тех событий оказались.

Боровой с готовностью достал одну из пухлых папок, раскрыл примерно на середине и передал Лазареву.

– Вот с этого места примерно.

Дмитрий посмотрел на документы. Действительно, тут были подшиты их отчеты: его, Зарубина, каждого из солдат сержанта, даже Бродяги. Ничего, кроме описаний их похода в Рузу. И только в своем отчете Дмитрий поведал о том, как чуть не потерял младенца, ускользнувшего в туман. Теперь Лазарев смотрел на строки, написанные им самим, и не понимал, почему допустил такое – отразил в отчете эмоции: про туман, страшное лицо… Наверное, на самом деле находился под сильным впечатлением от произошедшего. Сейчас бы он написал все по-иному, опустив детали.

– Вы простите меня, Дмитрий Владимирович, – нарочито мягко сказал Боровой. – Я действительно не знал, что ваша жена так впечатлительна. Но, надеюсь, все наладится. Хотите, перепишите свой отчет стандартным канцелярским языком, и мы покажем ей его еще раз? Скажем, что ей привиделось…

– Нет, не стоит. Это только еще больше усугубит конфликт. А то еще и другие подозрения пробудит. Спасибо и извините за беспокойство.

Лазарев вышел вон. Направился к Зарубину. Сашки у него не оказалось.

– Маша забрала его, – сказал сержант и, увидев выражение лица гостя, спросил: – Все у вас нормально, Дмитрий Владимирович?

– Да. Наверное. Если что, зайду еще.

Дмитрий поспешил домой. Внутри росла тревога, в итоге он перешел на бег, взлетел по лестнице на пятый этаж, ворвался в квартиру. На диване, прижавшись друг к другу, спали близнецы. Маши и Сашки дома не было. Дмитрий бросился обратно к Захару. На «газике» они проехали по всему поселку, останавливаясь, когда видели возвращающихся с работы людей, спрашивали про Машу и Сашку. Но их никто не видел.