Алексей Рудаков - Тропы Войны

– Где? – Опустив сумку на пол, Чум сделал пару шагов вперёд, присматриваясь: – Может тебе показалось?

– Точно видела. Тень. Или две. Поперёк коридора метнулись и пропали. Небольшие, примерно по пояс, – провела она ладонью на уровне живота.

– Да нет тут ничего, – сделав пару шагов вперёд, он выпрямился и махнул рукой: – Тебе показалось. Пошли дальше, показалось те…, – сделав шаг, он вдруг взмахнул руками, теряя равновесие, качнулся, опять взмахнул, цепляясь за воздух и рухнул на спину, словно под его ногой оказался, так не вовремя попавший туда камушек.

Уже почти коснувшись спиной пола, Чум вдруг сложился вдвое, сгруппировался и прежде чем наблюдавшие за ним товарищи успели вскрикнуть, переживая за него, кувыркнулся назад, прямо в темноту коридора.

Возня, приглушенный вскрик – не прошло и пары секунд, как он выпрямился, держа в каждой руке по отчаянно барахтавшемуся человечку, всю одежду которых составляли длиннополые рваные и грязные, рубахи.

– Вот они, Дось, – не обращая внимание на сопротивление пленников, Чум вытащил их на свет: – Я их сразу приметил, – встряхнув добычу, жертвы обречённо повисли в его руках, он поставил их на ноги: – Думали от меня спрятаться. Ха! Наивные!

– Да это же дети! – Подскочив к ним, Дося плюхнулась на колени и вытащив из кармашка пояса пачку влажных салфеток принялась протирать чумазые мордашки: – Чум!

– Чё?

– Отпусти! Это же – дети. Не бойтесь, маленькие, – наклонившись над ними, она продолжила вытирать их лица: – Дядя вас не обидит, это он играет так. Понарошку. Пить хотите?

– Пить? – Девочка, это угадывалось по более женственным чертам лица, подняла на неё глаза: – Что вы за это хотите, высокий господин?

– Не отвечай, – стоявший рядом мальчик, дёрнул её за оборванный рукав: – Это Ближние. Поглумятся и убьют.

– Убьём? Мы? – Всплеснув руками, Дося потянулась к сумке Благоволина: – Воды дай.

– Держи, – вытащив пару бутылочек с газировкой, он протянул их ей, а она уже передала детям.

– Пейте, нам от вас ничего не надо, пейте, маленькие. Сейчас я, вы пейте-пейте, – пододвинув к себе свою сумку, Дося принялась в ней копаться: – Вот, поешьте, – в её руках появилась пара крупных и красных яблок: – Вы чего? – Непонимающе посмотрела она на детей, которые не решались открыть бутылки с водой.

– Нам ничего. Не надо, господа Ближние, – с усилием отводя взгляд от ярких и сочных даже на вид плодов, произнесла девочка: – Мы живём милостью Первого. Да славится он! – Провела она раскрытой ладошкой перед собой.

– Да славится! – Повторил её слова и жест мальчик: – Мы честно работаем на благо Хаваса, – добавил он, глядя себе под ноги: – И мы уже, спасибо Первому-Кормильцу, паёк получили.

– Мы очень любим Первого, он Отец наш и Отец Дома нашего. Спасибо, Высокий, Ближний господин, – она протянула так и не открытую бутылочку Досе: – У нас всё есть.

– Спасибо, – мальчик протянул свою: – Нам ничего не нужно.

– Они же боятся, – опустившись на одно колено, Игорь взял одну бутылочку и, свернув пробку, сделал пару глотков: – Ммм… Саяны. Холодненькая. Попробуй, – протянул он её мальчику: – Взамен ничего и отравы тут нет.

– Совсем ничего? Взамен?

– Совсем. Ты попробуй.

– И ты попробуй, – открыв вторую, Дося чуть пригубила содержимое и протянула девочке: – А у меня пепси. Держи.

– Распробовали, – отойдя в сторону, капитан глазами показал на детей, грызших яблоки и запивавших их газировкой.

– Скотство, – Чум, стоявший в сторонке тихонько вздохнул: – Это до чего же надо было дойти, чтоб с детьми так? Хорошо Карася с нами нет.

– А что Карась?

– Он детей очень любит. Увидел бы такое, – Чум мотнул головой в сторону Доси, что-то рассказывавшей детям: – Он бы тут революцию учинил. Немедленно. Сто-оп! Капитан, – Продолжил он, косясь взглядом на черноту коридора, где были пойманы ребятишки: – Медленно голову поверните. Видите?

В темноте прохода шевелились тени.

Их было не более двух десятков – то сливаясь, то разделяясь на отдельные, невысокие фигуры, они двигались взад-вперёд, не решаясь выйти на более освещённый участок.

– Дося? – Дождавшись, когда она поднимет голову, капитан глазами показал на коридор.

– Ох ты ж господи… – Вскочив на ноги, она вырвала сумку из рук Чума и быстрым шагом направилась к теням.

– Не бойтесь! Идите сюда, – положив сумку на пол, Дося принялась доставать оттуда фрукты: – Берите, берите, хорошие мой, – протягивала она плоды отступившим вглубь тьмы, детям: – Не бойтесь, это просто еда. Хорошая еда… – Видя как тени отступают всё дальше и дальше, она беспомощно оглянулась назад, на первых двух.

– Не надо бояться, – поднявшийся с пола мальчик, подошёл к ней, забирая персик: – Это хорошие Близкие. Они Добрые, как и говорили Учителя.

– Они угощают просто так, – подошедшая девочка взяла из рук Доси тёмно фиолетовый инжир: – Ничего взамен не прося.

– Точно? – Из тени на свет высунулась чумазая мордашка: – За просто так? Так бывает?

– Бывает дорогие мои, бывает, – опустившись на колени, Дося начала выгребать пригоршни груш, апельсинов и прочих фруктов, протягивая их налетевшей ребятне: – Кушайте, маленькие, кушайте…

Остаток пути до лифта, дети исчезли, когда недра сумки были исчерпаны, четвёрка проделала молча. Говорить особо никому не хотелось, да и вид Доси, шагавшей впереди всех какой-то деревянной походкой, особого желания обсудить произошедшее, не вызывал.

Первым рискнул нарушить молчание Чум: – Во, лифт едет, – ткнул он пальцем в медленно уменьшавшуюся полоску-индикатор синего цвета, загоревшуюся над воротами когда Благоволин прижал массивную пластину вызова.

– Нам как, – попытался расшевелить он остальных: – До самого низа ехать?

– Ага, – Маслов поковырял пальцем стену: – До самого.

– Это ж долго поди?!

Не дождавшись ответа, Чум, с видом, что он его и не ждал, прислонился к стене, поправив ставшую тощей сумку: – Во, кстати, – сбросив её с плеча, он принялся сворачивать из неё трубочку: – Спасибо Досе – гораздо легче стало!

– Чум! – Повернулась она к нему: – Перестань!

– Перестать что? – Сделав вид, что не понимает её, помахал он получившейся колбаской: – Ты, вообще, о чём?

– Ну не могла я иначе поступить! Это же дети! Я, как их увидела, – раздражённо махнула она рукой: – Так вообще! Грязные, в лохмотьях! Истощённые. Больные! Чум! Что ты хотел – чтобы я мимо прошла?!

– Да я тут при чём, Дось?

– Ты?! А чего ты начал?!

– Я начал???

– Да, ты! Сумка ему, видите ли, помешала! – Протянув руку, она выхватила у него колбаску и сунула в свою, тоже изрядно похудевшую сумку: – У кого ещё взять? Капитан? – Она потянулась к такой же, полупустой ноше Благоволина, но тот, мотнув головой, отстранился: – У меня ещё пара бутылок минералки и газировки осталось. Впрочем… – Сняв свою с плеча он вытащил последние четыре бутылки и раздал их товарищам: – Пейте, чего уж теперь.